В шатер протиснулся Белул.

– Я на какое-то время ухожу, Белул. Вы с Шадеком остаетесь за меня. Возвращайтесь в лагеря и поступайте так, как считаете нужным. Постарайтесь не привлекать особого внимания. Нам предстоят несколько тяжелых лет. Придется бороться за то, чтобы наше движение не развалилось.

– Как с тобой связаться, повелитель?

– Никак, Белул. Так что придется тебе обходиться самому.

– Надолго, повелитель?

– Не знаю. Зависит от обстоятельств.

– Понятно. – Судя по тону Белула, он ничего не понимал.

– Приготовь коня. И пришли кого-нибудь, чтобы помог мне собрать вещи.

Гарун осторожно поднимался в гору, преисполненный как радостного ожидания, так и чувства вины оттого, что оказался плохим отцом и мужем.

Старуха и ее племянник собирали на улице хворост, но, увидев его, тут же сбежали в хижину. Он приближался, не таясь и не спеша, чтобы его не приняли за хариша. Подойдя к хижине, он увидел темный прямоугольник открытой двери, за которой ждала неизвестность.

– Ясмид? – позвал он. – Ты там?

Несколько минут спустя он уже сидел рядом с женой, держа на коленях сына. На ближайшие часы, дни или недели он свободен, став мужем, а не Королем без Трона.

Он верил, что найдет в кругу семьи свое счастье, по крайней мере на какое-то время, пока его мысли вновь не обратятся к событиям внешнего мира. Он мог бы остаться насовсем, став просто мужем и отцом, но Павлиний трон звал его, приходя в сновидениях. И он знал, что когда-нибудь ему снова придется вступить в бой.

Ясмид и малыш Мегелин тоже это знали, но делали вид, будто он останется с ними навсегда, и готовы были прожить каждую минуту так, словно та была последней. И Гарун понимал, что иначе и быть не может.

– Здоровый крепыш. Ах ты, маленький негодник… – проговорил Гарун.

Крошка Мегелин схватился за пальцы отца и уставился на него умудренным взглядом младенца. Мягкие влажные губы малыша тронула улыбка.

Гарун зарыдал, проливая слезы за всех детей мира.

Мир Империи Ужаса с самого начала задумывался как место действия для многих, часто никак не связанных между собой рассказов. Предполагалось, что главными героями самых ранних историй станут Браги Рагнарсон, Насмешник и Гарун бин Юсиф. Большинство этих рассказов так и не были опубликованы. Некоторые довольно забавны, вроде короткой повести о конвенте чародеев, на которую меня вдохновило то безумие, которое я наблюдал на своем первом фантастическом конвенте, Уорлдконе 1969 года в Сент-Луисе. Со временем рассказов, действие которых происходило до событий, описанных в «Огне в его ладонях», а также в промежутке между «И не щадить никого» и «Тенью бесконечной ночи», набралось на несколько томов. Но лишь малая их часть легла на бумагу, и еще меньше увидело свет. Из тех же, что действительно были написаны, сейчас можно отыскать лишь немногие – об этом ниже.

Мир Империи Ужаса быстро разрастался и за десятилетие прошел через несколько реинкарнаций, прежде чем «Тень бесконечной ночи» нашла издательство, просуществовавшее достаточно долго для того, чтобы книга добралась до магазинов. Ее дважды принимали к публикации в начале 1970-х. Первое издательство обанкротилось. Во втором случился опустошительный пожар на складе готовой продукции, в результате чего оно вынуждено было отказаться от выпуска всех не являвшихся бестселлерами книг, запланированных на следующие два года.

В 1980 году, когда вышли первые книги, предполагалось, что цикл об Империи Ужаса будет состоять из четырнадцати томов и его ядром станет многотомный роман, действие которого разворачивается на протяжении жизни Браги Рагнарсона и Гаруна бин Юсифа. Семь книг действительно увидели свет. Последняя, продолжающая события, описанные в книге «Под знаменем злой судьбы», была завершена на восемьдесят пять процентов. Рукопись и все связанные с ней рабочие материалы пропали, – вероятно, их похитил некий посетитель моего дома, которому очень хотелось знать, что будет дальше. Не могу назвать никого, кого я бы подозревал в этом и нескольких других исчезновениях редких творений времен начала моей писательской карьеры.

Сохранилось примерно пятнадцать процентов третьей книги «Гнева королей» – фрагменты черновиков, затерянных среди домашнего хлама и случайно оказавшихся вне шкафов для документов; остальной же материал исчез. Несколько коротких произведений, часть которых впервые публикуется здесь, сохранились благодаря тому, что остались у моего агента, и вернулись домой к папочке после того, как агентство вынуждено было закрыться по причине смерти его главы. Среди них небольшая повесть «Похороны», которая должна была стать замыкающим камнем – или надгробием – для всего цикла. Я совершенно забыл о ней, пока не наткнулся на нее, составляя этот сборник.

Опубликованные рассказы представлены здесь в том виде, в каком они были изданы, за исключением исправленных опечаток, – как бы мне ни хотелось внести в них улучшения. Неудачная грамматика, затянутые фразы, ошибки пунктуации и все такое. Большая часть последних – вина не моя, но нескольких редакторов, отношения которых с надлежащей пунктуацией были весьма и весьма отдаленными. Лишь в «Серебропята» внесены косметические правки. Я счел это необходимым, чтобы продемонстрировать ту эволюцию моего творчества, которая, возможно, имела место.

Нижеследующая повесть – самое длинное из опубликованных произведений короткой формы, действие которых происходит в мире Империи Ужаса. Это как бы дополнение к нему, не включающее героев романов.

Возможно, из всех моих коротких вещей эта получила самый лучший прием, оказавшись в списке рекомендованного чтения журнала «Локус» и войдя в число пяти лучших повестей 1980 года по результатам читательского опроса «Локуса».

Мир Империи Ужаса, конечно, самый важный персонаж всего цикла. Он всегда присутствует, всегда на сцене, всегда сам является сценой – но его никогда нельзя принимать как данность.

I

Его звали Тэйн, и он принадлежал к числу тех, кого следовало опасаться. Во вьючных мешках его мула лежали лакированные доспехи Империи Ужаса.

Путь через ущелье, узкий и коварный, использовался редко. Усыпавшие его осколки сланца потрескивали под ногами, будто ударялись друг о друга фишки-пунджи из слоновой кости о доску для игры в сеньо. Осыпавшиеся с ненадежных склонов камни угрожали мгновенной лавиной. Будучи человеком осторожным, Тэйн шел пешком, ведя в поводу чалого мерина, к седлу которого были привязаны вожжи мула.

Усыпанная сланцем тропа закончилась, и Тэйн облегченно вздохнул, чувствуя, как болят измученные ходьбой мышцы.