– Динозавры, – подсказал Меншиков. – Обычнонас обзывают именно так. Однако всегда приходят к нам, как только что-то неладится. И долго еще будут приходить.

– Статуя, – сказала Анита. – Глиняный Голем.Как все вы, привыкшие ломиться сквозь дым и пламя. Павел, тебе никогда неприходило в голову, что иногда глупо и бессмысленно ломиться сквозь пламя?Проще выяснить, отчего начался пожар и нельзя ли его просто погасить…

– Я спешу, Анита.

– Ну спеши… Может, это и плохо, но желаю тебе неудачи.Именно, тебе, Динго. Прощай.

Меншиков не смотрел ей вслед. Отошел от перил и уселся впервое попавшееся кресло. Инфер погас – пьеса кончилась. Внизу зааплодировали,но светлее не стало, лишь вспыхнули несколько красных, синих и желтых ламп,дававших больше красивых причудливых теней, чем света.

– Здравствуйте, – сказал появившийся из темнотычеловек. Это был Балашов, начальник службы полетов.

– Садитесь, – сказал Меншиков. – выпьетечто-нибудь?

– Спасибо, нет. Это ужасно…

– Послушайте! – почти грубо оборвал егоМеншиков. – Ну почему это стало традицией – как только случитсякатастрофа, все ходят с печальными лицами и говорят с пафосом? Нет в этихисчезновениях ничего ужасного, понимаете? Ужас – это страх. А здесь –Неведомое… «Дротик» не вернулся?

– На связь они не вышли. Авария исключена. Все блокибыли трижды продублированы.

– Знаете, вы мне нравитесь, – сказалМеншиков. – Некоторые ваши коллеги упорно отстаивают гипотезу необъяснимыхаварий. Так упорно, что это переходит в тупость.

– Да… Все выглядит так, словно кто-то сознательно и целеустремленно… –Он запнулся.

– Похищает наши корабли и людей, – спокойнозакончил за него Меншиков. – И это, несомненно, разумные существа. Я знаю,что во Вселенной масса неизвестного, неизведанного, не верю в космическихдраконов, способных украсть через подпространство человека с борта корабля.

– Мне трудно верить…

– А мне легко? – сказал Меншиков. –Получается, что здесь, в тысяче парсеков от Земли, мы наконец встретилигипотетического противника, о котором знали только по древней литературе? Чтоже, получается, мы ошибались, когда твердили двести лет о непременнойгуманности и добре Высокого Разума? Я не хочу верить, что мы ошибались, нодавайте рассуждать трезво. Приглашение в гости против воли гостя во все временаименовалось насилием. Ладно, хватит об этом. Вы приготовили корабль?

– Да.

– Мы особо подчеркивали – самый обычный корабль.

Никакого тройного дублирования агрегатов и блоков, ничего. Я– обыкновенный инженер-ремонтник на обыкновенном рейдер-боте.

– Мы все сделали так, как вы просили, – сказалБалашов. – Не будет каким-то нарушением, если я спрошу о вашем плане.

– План, план… – Меншиков барабанил пальцами постолу. – План хороший, рискованный и простой, как гвоздь. Я лечу туда,чтобы они захватили и меня. Пусть захватывают. Кто бы они ни были, вряд ли онипохищают людей для того, чтобы тут же слопать. Может, хотят получить какие-тосведения. Может, их цивилизация развивалась как-то иначе, у них никогда не былозвездолетов, но они увидели наши и увлеклись, как ребенок новой игрушкой. Вобщем, есть основания думать, что меня не убьют и не съедят в первые же часы. Атам посмотрим…

– Но ведь это означает – ставить миллион против одного!

– Наверняка миллиард против одного, – сказалМеншиков. – Какая разница? Наша работа в том и состоит, чтобы использоватьшанс. Один на миллион. Или на миллиард. Главное, самое главное, чтобы этот шансбыл…

«Для него и в самом деле главное одно: чтобы шансбыл», – подумал Балашов, украдкой разглядывая массивного белобрысогочеловека, мелкими глотками прихлебывающего сок. Меншиков казался неповоротливымувальнем, но Балашов прекрасно знал, как обманчива внешность людей из «Динго».Два раза он видел их в деле, и этого было достаточно.

Как и очень многие, Балашов не смог бы определить с помощьюкакого-то одного слова свое отношение к людям из «Динго» – особого отделаСпасательной службы Астрофлота. С одной стороны, за ними давно и прочнозакрепилась почетная репутация творцов чудес, и они в самом деле твориличудеса, вызволяя терпящих бедствие землян из передряг и безвыходных положений.Они делали невозможное, и количество спасенных ими заставляло уважать их. Но нелюбить. Настороженность и еще что-то сложное, чему не подобрать названия, какни старайся.

Дело не в том, что в своей работе люди в палевых курткахпоминутно шли на риск, а большинство остальных землян – нет. Дело в том, чтомногим люди из «Динго» казались своеобразными выходцами из прошлого. Они зналии помнили многое из того, о чем человечество не хотело знать и помнить. Здесь иумение убивать голыми руками, и их тренировки на полигонах, где многиетренажеры могли причинить оплошавшему тяжкие увечья. Обладание забытымизнаниями и ремеслами метило их невидимым клеймом. Они были такие же, каквсе, – и в тоже время другие, непохожие…

– Ну а если этого шанса у вас не будет?

– Значит, не будет, – сказал Меншиков. – Но вэто я не особенно верю. Шанс есть всегда.

– Не проще ли послать туда представительную делегацию?

– Зачем? – Меншиков, как показалось Балашову, былискренне удивлен. – Чтобы потребовать объяснений и начать переговоры? Всеэто при необходимости могу сделать и я. Как убеждает нас история, люди схожих смоей профессий во все времена всегда шли впереди дипломатов… Пойдемте?

Он поднялся, поправил комбинезон, надежно скрывавший егоарсенал. Балашов шел следом и, глядя на обтянутую зеленым телоном широкуюспину, вспомнил давний случай в одном из земных зооцентров, куда случайнозабежал молодой серо-желтый динго, и моментально пятерка лохматых псов кинуласьна пришельца. Каждый из них был едва ли не вдвое больше чужака. Несколькосекунд – секунд! – по шерсти, потом ком распался. Искусанная пятеркапозорно улепетывала, а динго спокойно отряхивался, и вся кровь, что была нанем, оказалась чужой…

…Звезды тусклыми искорками белели на обзорном экране.Большая Золотая Черепаха – почему это созвездиям дают порой такие нелепыеназвания? Скорее уж – паук. Большой Золотой Паук – весьма злободневно. Паук вневидимой паутине размером в миллионы километров, и какая-то из нитей,возможно, уже дрожит, подавая хозяину знак: запуталась муха, большая, жирная,вкусненькая… А если не муха – шершень, полосатый красавец, гладиатор супрятанным в брюшке мечом? И горе потянувшемуся к жертве пауку…

Меншиков просвистел сквозь зубы обрывок какой-то песенки ипопытался припомнить ее название. Вспомнил – «Луна над Мауи». Он недавноотдыхал на Гавайях, где по стародавнему обычаю катаются на гребнях волн надосках. А чем для него были такие упражнения? Детская забава. Но держался онскромно – высказывать свое превосходство всегда считалось в их среде дурнымтоном. Загорелые девушки, как правило, относились к Динго с большим интересом,но вся беда в том, что они постоянно требовали романтических рассказов, неимевших ничего общего с подлинными буднями. Честно говоря, он давно и тайнонадеялся встретить девушку, которая не станет требовать романтическихрассказов, а просто захочет узнать, как там трудно. Иногда он думал, что пошелбы за такой девушкой на край света, но никак не мог встретить ее, такую. Врядли ее вообще не было. Скорее всего, так уж выходило – ему вечно встречались нете.