оно так и есть, – пошутила Элизабет, желая успокоить Генри, который все еще слегка смущался при упоминании Барбары.

– Да, я сказал ей, что ты совершенно изменила Генри и теперь он стал расслабленный и ленивый. Барбара всегда считала, что Генри слишком переживает по пустякам и суетится из-за мелочей.

– Глупости, да он только и делает, что валяется!

– Я тоже думаю, что стал гораздо спокойнее, – со смехом согласился Генри.

– Для меня ты идеален, – заявила Элизабет. – Почему бы вам с Саймоном не выпить еще, а я пойду и соберу свои старые бумажки, которые разложила в другой комнате.

– Так это твои бумаги? – удивился Саймон. – Я решил, что старина Генри опять трудится как пчелка!

– На рождественских праздниках? Ну вот еще! – отмахнулась Элизабет и пошла собирать бумаги Генри, аккуратно складывая их в свой портфель.

* * *

Тем же вечером позвонил отец. Он получил сообщение из Ирландии от подруги Вайолет Эйлин. Она дала ему совершенно конкретные указания: попросить Элизабет позвонить ей в десять часов в лавку. Да, именно так и сказала. Да, он тоже подумал, что звонить в лавку в такое время как-то странно, но она абсолютно точно попросила позвонить именно в десять вечера в лавку, Килгаррет, 67, и еще просила передать, что ничего страшного не случилось, никто не умер и не заболел.

– Тогда что же стряслось? – озадачилась Элизабет.

– Милая, ну мне-то откуда знать? Они ведь твои друзья, а не мои. Самое главное, как она наказала, передать тебе, чтобы ты не звонила ей домой, не звонила Эшлинг, а позвонила именно в лавку.

– Но почему она не позвонила мне сюда? Ты дал ей мой номер телефона?

– Я попытался, но она повторяла, что не сможет больше никуда позвонить, она в гостях у подруги и использует телефон втайне. Сдается мне, там творится что-то очень странное…

– Да уж, действительно странно, – согласилась Элизабет. – Ну ничего, уверена, что на самом деле этому есть вполне разумное объяснение. Если хочешь, я потом позвоню тебе и расскажу, в чем дело?

– Нет-нет, десять вечера слишком поздно для меня. Расскажешь как-нибудь потом.

Отец повесил трубку. Элизабет осознала, что он довольно равнодушен к людям, если только не знает их достаточно близко. На нее накатила волна паники. Наверняка стряслось что-то серьезное, раз тетушка Эйлин устроила какой-то непонятный цирк и просит не звонить ни Эшлинг, ни на домашний номер О’Конноров. Господи, еще только половина восьмого! Придется ждать два с половиной часа… Лучше убедить Саймона остаться на ужин, тогда можно будет отвлечься от мыслей.

* * *

– Алло, Эйлин, это вы? Эйлин, вы меня слышите? – Голос Элизабет звучал несколько нервно и с надрывом после бесконечных щелчков на линии и разговоров с операторами.

Часы показывали уже десять минут одиннадцатого. Она начала звонить десять минут назад.

– Да, детка, как у тебя дела? – совершенно буднично ответила тетушка Эйлин.

– Все хорошо, у нас все прекрасно. Что случилось у вас?

– Эшлинг тебе не звонила?

– Я получила от нее письмо перед Рождеством. Что с ней случилось?

– С ней все нормально, ничего страшного. Просто спрашиваю, не звонила ли она тебе.

– Звонила? Нет, давным-давно не звонила. Ой нет! Я звонила ей, когда мы вернулись из медового месяца. Тетушка Эйлин, да что стряслось?

– Я не могу говорить открыто…

– Но вы же в лавке? Именно поэтому я звоню вам туда?

– Да, но ты же знаешь… – многозначительно начала тетушка Эйлин и замолчала.

– Нет… Что знаю?.. Ах да, конечно… – Элизабет вспомнила про легендарную любознательность начальницы почты Килгаррета мисс Майес.

Она слушала начало разговоров, которые могли быть интересны, а также время от времени прослушивала остальные, пока не выбирала тот, который ей больше всего понравился.

– Да-да, я понимаю, что вы имеете в виду, – сказала Элизабет, и тетушка Эйлин с облегчением выдохнула.

– Ты ведь знаешь, что у Эшлинг была проблема? Ну… такая проблема, вроде твоего Гарри…

– Да, я вас понимаю.

– Ее больше нет.

– Умер?! – ужаснулась Элизабет.

– Нет-нет, все закончилось, как в бизнесе.

– Вы не можете мне толком объяснить?

– Да-да, связь очень плохая. Так я хотела спросить, не слышала ли ты что-то со своей стороны…

– Нет, ничего не слышала.

– Понимаешь, я получила извещение об этом сегодня утром в лавке, и мне, разумеется, хотелось бы обсудить данный вопрос подробнее.

– Да, конечно.

– Если к тебе кто-нибудь обратится, попроси его позвонить мне, хорошо?

– А-а-а, понятно. Домой или на работу?

– В лавку примерно в это же время. Меньше людей вокруг, меньше вопросов возникнет.

– Ясно. А дядюшка Шон…

– Пока нет.

– А кто еще?

– Судя по всему, никто.

– Гм… а как насчет… самой проблемы?

– Ни слуху ни духу. Я только знаю, что возле дома стоит машина.

– А вы не знаете почему? Почему так внезапно, ни с того ни с сего?

– Травма…

– О боже!

– Ничего серьезного.

– Но что сделано, то сделано, вы понимаете, о чем я. Договор нарушен, бизнес закрыт. Тогда почему бы не признать все публично, как оно есть? Рано или поздно придется ведь?

– Она так и написала в письме, но я надеюсь, что до такого не дойдет.

– Но если все настолько окончательно…

– Детка, бизнес в нашей стране совсем не такой, как у вас там… Люди не могут сделать то же самое, что сделали Вайолет с Гарри.

– Но, может быть, есть какой-нибудь другой выход? Боже, я совсем запуталась в словах, сама не знаю, что хочу сказать! У нее нет другой проблемы, вроде как у мамы с Гарри?

– Нет-нет, ничего подобного! – засмеялась Эйлин. – Просто, понимаешь, здесь нет способа решить ее проблему, так что ей придется вернуться.

– Понятно…

– Детка, ты очень понятлива. Рядом с тобой есть еще кто-нибудь, пока ты со мной разговариваешь?

– Да, конечно, Генри здесь и Саймон, наш друг.

Элизабет улыбнулась Саймону.

– Они, наверное, теряются в догадках. Я напишу тебе сегодня вечером, и запомни, когда она свяжется с тобой, ты скажешь ей, что нужно сделать…

– А нет ли другого способа, без всяких мудреных головоломок?

– Я соберусь и приеду поговорить с ней в любое место, даже в Англию, если надо, но сначала она должна мне позвонить и сказать, что согласна на разговор.

– Вы не можете ехать так далеко только для того, чтобы поговорить! Вы ведь даже на мою свадьбу не приехали.

– Я знаю. В последний раз я туда ездила на похороны Шона-младшего. Что-то не везет мне с поездками в Англию…

– А если она не свяжется со мной?

– Наверняка свяжется! Это единственное, в чем я абсолютно уверена.

*