Если же Рыбак отдаст мальчика мистеру Маншану, не повезетвсему живому. Неудивительно, что Спиди боится нехватки времени.

— Вы знали, что это грядет, не так ли? — спрашивает он. — Выоба знали. Потому что знала Джуди. Она не один месяц вела себя странно, иначалось это задолго до убийств.

Паркус ерзает на месте, отводит глаза.

— Я знал, что-то готовится, да, свидетельства тому были, ноя занимался другим делом. А Софи переходить не может. Ее привезли сюда летающиелюди, они же и увезут, когда наше совещание закончится.

Джек поворачивается к Софи:

— Ты — та, кем когда-то была моя мать. Я в этом уверен (себеон признается, что полной уверенности у него нет, скорее, полагается наинтуицию. Слишком много неизвестных.). Ты — наследница Лауры де Луизиан.Королева этого мира.

Теперь смущается Софи.

— В высшей иерархии я была никем, действительно никем, именя это вполне устраивало. Главным образом писала рекомендательные письма иблагодарила людей, которые приходили, чтобы повидаться со мной… только приисполнении официальных обязанностей я говорила «мы». Любила гулять, рисовать цветы,классифицировать их. А потом, по стечению обстоятельств, трудным временам,оказалась последней в королевском роду. Королева этого мира, как ты и сказал.Однажды выходила замуж за хорошего и простого человека, но мой Фред Маршаллумер и оставил меня одну. Софи Бесплодная.

— Не говори так. — Джек удивлен, как глубоко ранят его ееслова. Не хочет слышать, чтобы она говорила о себе с такой насмешливо-горестнойинтонацией.

— Не будь ты уникумом, Джек, твой Двойник приходился бы мнекузеном.

Теперь она охватывает его руку изящными пальчиками и сжимаетих. Низкий голос переполняют эмоции.

— Отставим в сторону высшие материи. Я знаю, что ТайлерМаршалл — сын Джуди, я знаю, что люблю ее и не хочу, чтобы ей причиняли боль.Поверь, что за Тайлера я переживаю, как за своего ребенка, если он у менякогда-нибудь будет. Но кроме этого, я знаю еще одно: ты — единственный, ктоможет его спасти.

— Почему? — Он, разумеется, чувствовал, что к этому идет.Иначе что ему тут делать? Но по-прежнему пребывает в недоумении. — Почему я?

— Потому что ты прикасался к Талисману. И хотя часть егосилы с годами покинула тебя, многое осталось.

Джек думает о лилиях, которые Спиди оставил ему в ваннойДейла. Об их запахе, что остался на его руках даже после того, как он отдалбукет Тэнзи. И он помнит, как выглядел Талисман в шепчущейся темнотекоролевского павильона, набирая яркость, изменяя все, прежде чем исчезнуть.

Джек думает: «Он по-прежнему изменяет все».

— Паркус? — Это первый раз, когда он называет своегособеседника, другого копписмена, по имени? Точно он не помнит, но такоевозможно.

— Да, Джек.

— Того, что осталось от Талисмана… этого достаточно? Хватит,чтобы я смог взять верх над Алым Королем?

На лице Паркуса — ужас.

— Конечно, нет, Джек. Даже не думай. Аббала задует тебя, каксвечу. Но этого, возможно, хватит, чтобы справиться с мистером Маншаном… пойтив горящие земли и вывести оттуда Тайлера.

— Там машины. — Софи словно погрузилась в транс, забыласьтяжелым сном. — Красные машины и черные машины, все окутаны дымом. Длинныетранспортеры, и на них несметное количество детей. Дети перебирают ножками,двигают транспортеры, а те приводят в действие машины. Глубоко в лисьих норах.Глубоко в крысиных норах, куда не заглядывает солнце. В глубоких пещерах, гденаходятся горящие земли.

Джек потрясен до глубины души. На ум приходит Диккенс.

Не «Холодный дом» — «Оливер Твист». И разумеется, онвспоминает разговор с Тэнзи Френо. «По крайней мере Ирма не там, — думает он. —Не в горящих землях. Ирма мертва, злобный старик отъел ей ногу. Тайлер, однако…Тайлер…»

— Они бредут и бредут, пока у них не начинают кровоточитьноги, — бормочет он. — И путь туда…

— Я думаю, ты знаешь, — говорит Паркус. — Найдя «Черныйдом», ты найдешь путь в горящие земли… к машинам… мистеру Маншану… и Тайлеру.

— Мальчик жив. Вы в этом уверены.

— Да, — хором отвечают Паркус и Софи.

— А где сейчас Бернсайд? Эта информация могла бы многоеускорить.

— Я не знаю, — отвечает Паркус.

— Господи, если бы ты знал, кто он…

— Есть отпечатки пальцев, — говорит Паркус. — Отпечаткипальцев на телефонном аппарате. Твоя первая идея. Полицейское управлениеВисконсина получило информацию из банка данных ФБР, что они принадлежатБирстоуну. У тебя есть его теперешняя фамилия — Бернсайд. Этого достаточно.

Полицейское управление Висконсина, ФБР, банк данных: этитермины звучат на английском, который совершенно неуместен в Долинах.

— Откуда ты это знаешь?

— У меня есть источники в твоем мире; я держу руку напульсе. И такому копу, как ты, не составит труда выяснить остальное.

— Джуди думает, что у тебя есть друг, который может помочь,— неожиданно встревает Софи.

— Дейл? Дейл Гилбертсон? — Джеку трудно в это поверить, но,с другой стороны, Дейл мог кое-что разузнать.

— Я не знаю его имени. Джуди думает, он похож на тех, ктоживет здесь, в Запределье. Человек, который многое видит, потому что не видитничего.

— Значит, не Дейл. Она говорит о Генри.

Паркус встает. Попугай поднимает головы, открывает четыреблестящих глаза. Святость-и-Нечестивость взлетает к его плечу и устраивается нанем.

— Я думаю, совещание закончено. Нам пора закругляться.

Ты готов к возвращению, друг мой?

— Да. И пожалуй, я возьму Грина с собой, хоть мне этого и нехочется. Не думаю, что он здесь долго протянет.

— Как скажешь.

Джек и Софи, которые по-прежнему держатся за руки, ужеподнимаются, когда Джек вдруг осознает, что Паркус все стоит в говорящем кругес попугаем на плече.

— Ты не идешь?

Паркус качает головой:

— Здесь наши пути расходятся, Джек. Возможно, мы ещеувидимся.

«Если я выживу, — думает Джек. — Если кто-нибудь из насвыживет».

— А пока иди своим путем. И будь честен.