– Причем вместе с детьми, – добавила Кармен,заметив лежавшие на газонах велосипеды. – Как здесь тихо! Но где жезаключенные?

– Подожди.

Водитель свернул налево. Асфальт кончился,из-под колес автобуса полетели крошки гравия. Наезженная колея вела прямо кСкамье.

– Видишь вышки? По верху ограды идет колючаяпроволока.

Она кивнула.

– Блок особого режима, или просто Семнадцатыйблок. Дед провел в нем девять с половиной лет.

– А где газовая камера?

– Там же.

У двойных ворот в салон автобуса заглянулидвое охранников. Через минуту машина остановилась возле главного входа в блок.На ступенях крыльца стоял Пакер. Адам назвал ему имя сестры – от волнения та,казалось, потеряла дар речи. Проведя посетителей в здание, сержант деликатнообыскал их.

– Сэм в “гостиной”. Вперед.

Адам стиснул руку Кармен, подошел к двери итолкнул ее.

Как и следовало ожидать, Сэм сидел на краешкестола, но против обыкновения в губах его не было дымившейся сигареты. Воздух в“гостиной” был чистым и прохладным. Чуть повернув голову, Кэйхолл бросил взглядна внука, затем – на внучку. Пакер прикрыл дверь.

Не сводя глаз с лица деда, девушкаприблизилась к столу.

– Я – Кармен. – Голос ее слегка дрогнул.

– А я – Сэм, Кармен, твой неудачник-дед.Старик привлек ее к себе, и они обнялись.

До Адама не сразу дошло, что Сэм побрился:прокуренная борода исчезла. Волосы деда были подстрижены, “молния” на краснойкуртке застегнута до подбородка. Эти незначительные перемены омолодили его летна десять.

Сэм отстранил внучку, всмотрелся в ее лицо.

– Красавица, вся в мать, – хрипло произнес он.

Глаза его стали влажными. Прикусив нижнююгубу, чтобы не расплакаться, Кармен с трудом улыбнулась.

– Спасибо, что решила проведать. Прости за несовсем подобающий вид.

– Ты выглядишь просто замечательно.

– Не начинай врать, Кармен, – вступил Адам. –И хватит лить слезы – обоим, иначе промочите ноги.

– Садись, садись. – Подвинув ей стул, Кэйхоллопустился на соседний.

– Сначала покончим с делами, Сэм, – уперсяладонями в стол Адам. – Апелляционный суд отклонил сегодня утром нашеходатайство. Пора вспахивать другое поле.

– Твой братец – истинный стряпчий, Кармен.Каждое утро приносит мне одну и ту же новость.

– Естественно, – откликнулся Адам. – Ты самсвязал мне руки.

– Как мать? – обратился Сэм к внучке.

– На здоровье пока не жалуется.

– Передай ей привет от меня. Она всегда былаславной девочкой.

– Передам, Сэм, непременно.

– О Ли что-нибудь слышно? – Вопрос явноадресовался Адаму.

– Нет. Хочешь ее увидеть?

– Хочу. Но если она не сможет, я не обижусь.

– Попробую разузнать.

Последние два звонка Фелпсу оказалисьбезрезультатными, а бросаться на поиски тетки самому у Адама не было времени.

Сэм склонил голову к плечу Кармен. – Братговорил, ты изучаешь психологию?

– Да. Заканчиваю университет в Беркли. Я…

Беседу прервал громкий стук в дверь. Приоткрывее, Адам увидел взволнованное лицо Лукаса Манна.

– Извините, – бросил Адам и вышел в коридор. –Что случилось?

– Вас разыскивает Гарнер Гудмэн, – почему-тошепотом произнес Манн. – Требует, чтобы вы немедленно отправлялись в Джексон.

– Зачем? В чем дело?

– Похоже, одна из петиций попала в цель. УАдама перехватило дыхание.

– Какая именно?

– Флинн Слэттери хочет обсудить проблемурасстройства рассудка. Слушание назначено на пять вечера. Я могу бытьсвидетелем обвинения.

Адам прикрыл глаза, уперся головой в стену. Онс бешеной скоростью перебирал в уме возможные варианты.

– Пять вечера. Но – Слэттери?

– В это просто не верится. Адам, вам нельзямедлить.

– Да. Где-нибудь здесь есть телефон?

– Там. – Лукас кивнул на дверь за спинойАдама. – И еще. Мое дело, конечно, сторона, но на вашем месте я бы ничего несообщал пока Сэму. Неизвестно, чем все кончится. Лучше не тешить егонесбыточными надеждами, Подождите результатов слушания.

– Вы правы, Лукас. Спасибо.

– До встречи в Джексоне!

Адам вернулся в “гостиную”, где разговорплавно перетек в русло повседневных мелочей жизни на западном побережье.

– Так, чепуха, – ответил он на вопросительныйвзгляд Сэма и, сняв телефонную трубку, начал набирать номер. – Гарнер? ЭтоАдам. Объяснись.

– Срочно сюда, мой мальчик. Думаю, ледтронулся. – Голос Гудмэна звучал на удивление спокойно.

– Слушаю тебя.

Сэм пустился в воспоминания о своей первой иединственной поездке в Сан-Франциско, которую он совершил лет сорок назад.

– Во-первых, – начал Гарнер, – с тобой желаетпереговорить губернатор. Чувствуется, ему не дает покоя совесть, разбуженнаянашей горячей линией. Но еще важнее то, что Слэттери со всей серьезностьюотнесся к твоему протесту. Я беседовал с ним минут тридцать назад, судья места себене находил. К сожалению, мне достичь прогресса не удалось. На пять вечераназначено слушание. Я связался с доктором Суинном, его самолет приземлится вДжексоне в половине четвертого.

– Еду.

– Встретимся у приемной губернатора. Адамположил трубку.

– Где-то застрял ответ на последнюю апелляцию,– пояснил он Сэму. – Мне необходимо в Джексон.

– К чему спешить? – Вопрос прозвучал так,будто Кэйхолла ждали годы счастливой и долгой жизни.

– Спешить? И ты еще говоришь о спешке? Сейчаспонедельник, Сэм, десять утра. На то, что свершится чудо, мы можем надеятьсяеще только тридцать два часа.

– Никакого чуда не будет, Адам. – Он осторожновзял Кармен за руку. – Не стоит тешить себя иллюзиями, дорогая.