— Ты в курсе, что Варя пропала?

Ритка издала хрюкающий звук.

— Ну… вроде как! Вчера в новостях сообщили…хотя…

— Что?

— Ничего, — Аморади внезапно растеряла всюсвою болтливость.

— Почему ты так странно отреагировала навопрос о похищении? — наседала я.

— Нормально.

— Фраза «вроде как» звучит непонятно!

— Ну…

— Рита!

— Да!

— Это очень важно!

— Ой, прекрати, какое тебе дело до чужихдетей! — отрубила Аморади.

Я насторожилась: если Рита пытается скрытьсведения, ежу понятно — они самые важные.

— Хорошо поболтали, — защебетала подруга, —жаль, что ты редко звонишь. Надо нам пересечься, потрепаться… Ну, ладно…

— Стой! Рита! Помнишь, ты сбила человека? Тригода назад наехала на мужика, который упал пьяным с тротуара под колеса твоеймашины! — Конечно, закон был на стороне Аморади, алкоголик сам оказалсявиноват, но было отягчающее обстоятельство. Риточка неслась со скоростьювосемьдесят километров в час, наплевав на знак «сорок» перед въездом в городок.— И кто тебе тогда помог?

— Мне даже жена того урода «спасибо» сказала,— возмутилась Рита. — Обняла меня в кабинете у следователя и зарыдала отсчастья, избавилась наконец от камня на шее, помер ее мучитель.

— Ага, жена всем хороша, только дело-то велане она. Лучше ответь на вопрос: кто тебя выручил? Кто приехал в местнуюментовку и вытащил госпожу Аморади из вонючего обезьянника?

— Дегтярев, — неохотно признала Рита.

— Долг платежом красен!

— И что тебе надо? — с тяжелым вздохомосведомилась Ритка.

— Александру Михайловичу поручили дело опохищении Варвары, — беззастенчиво соврала я. — Ему необходима подробнаяинформация о семье и девочке. Начинай.

— Юрка пидор, богатая сволочь, живет вшикарном доме. Женат на Лизке. У Юрки полно баб, Лизка с ним не расходится,потому что ей это удобно, она дура, но ей повезло, работать не надо. — Ритазаныла. — Не то что я, с утра в классе маячу. Юрка в шоу-бизе, значит, Лизку натусовки зовут, она за вечер пять мест объезжает, вечно ее снимки в глянце.Дочка их Варька — дикое существо, хамка и сволочь в папу, дура в маму. Все.

— Мне показалось, что ты не веришь в версию спохищением, — заметила я.

— Я ничего не знаю!

— Рита! Вспомни про Дегтярева!

— Слушай, — зашептала Аморади. — Юрка мерзкийгад, говорят, он своих нераскрученных девчонок-певичек разным мужикамподкладывает, а если девки отказываются, ноги им ломает. Собрал компромат навсех! Обладает связями! С ним в открытую ругаться никак нельзя. Наболтаюлишнего, а мне потом пасть порвут! Мир тесен, кто-нибудь ляпнет, другойповторит, третий подхватит, четвертый Юрке нашепчет, он кому надо в училищесвистнет, и что со мной станет? Рваной тряпкой буду мыть постамент памятникаПетру Ильичу Чайковскому.

— Спасибо, — язвительно ответила я, — надеюсь,великий и ужасный Гинзбург никогда не узнает, что ты разносишь слухи о егояркой душевной голубизне.

— Подумаешь, это же глупости, — повеселелаРита.

— Значит, с Варей случилось нечто ужасное? —предположила я.

— Понятия не имею! И вообще! Сплетни я неповторяю, слухи не собираю.

— Ладно, — сдалась я, — но в следующий раз,если случится беда, не звони полковнику, он у нас человек добрый, но с плохойпамятью, поэтому всегда записывает фамилии тех, кто его не отблагодарил, навсякий случай, чтобы потом не ошибиться и случайно не помочь во второй раз.

Рита засопела.

— Я правда ничего не знаю.

— Охотно верю, пока.

— Дашута!

— Слушаю.

— Это всего лишь догадки.

— Выкладывай.

— Пару дней назад журнал «Ах» проводилсветский праздник: на благотворительном аукционе продавали рисунки малышей.Добрые папеньки выложили немалые денежки, выкупая творчество дочек и сыновей.Собрали изрядную сумму, которая пошла на лечение детей с больным сердцем.Надеюсь, деньги и впрямь достались тем, кто в них нуждается, а не осели вкарманах организаторов. Так вот. Варьки среди участниц аукциона не было, хотякартина ее демонстрировалась. Лиза, которая там блистала, заявила, что дочьподхватила ветрянку.

— На мой взгляд, ничего странного, этораспространенное детское заболевание, — осторожно заметила я.

— Ха! Ветряной оспой два раза не болеют!

— Не понимаю!

Аморади понизила голос до свистящего шепота.

— В прошлом году я отдыхала в Тунисе. Так себекурортик. Жила в трехзвездочном отеле, он стоял на левом берегу аквапарка, а направом была более дорогая гостиница, но тоже не фонтан. Детей полно, орут,визжат, место на лежаке надо с шести утра занимать. Но нам, беднымпреподавателям, к такому не привыкать.

Я чуть отодвинула от уха трубку: пластикнагрелся от долгой болтовни, а Рита продолжала вещать.

Устав от шума на берегу, Рита пошлаискупаться, а когда вернулась к своему лежаку, обнаружила, что он занятдевочкой, по виду школьницей младших классов. Тело ее было покрыто прыщами,полотенце Аморади и ее сумка валялись на песке.

— Деточка! — возмутилась Рита. — Немедленновстань!

Девочка даже не шевельнулась, Аморади еетолкнула.

— А-а-а! — заорала та.

— Как вы смеете! — завизжала сзади женщина. —Отвяжитесь от крошки!

— Она сбросила мои вещи, — начала Рита,повернулась и тоже взвизгнула: — Светка! Лукашина!

— Я, — с неохотой откликнулась бывшаялюбовница Гинзбурга. — Ты что здесь делаешь?

— Отдыхаю, — засмеялась Аморади. — А ты?

— Аналогично, — ответила Света.

— Откуда у тебя ребенок? — не утерпела Рита итут же покривила душой. — Очень милая девочка, только она лежаки перепутала!

Светлана моргнула.

— Это Варя, дочь Юры и Лизы Гинзбург.