простыни в парилке и, обмотавшись полотенцами, сели, ощущая с наслаждением жаркий целебный пар.

– С незапамятных времен русский человек ходил в баню не только париться, но и для совершения древних обрядов, проведения гаданий. Незамужние девушки старались узнать, когда они выйдут замуж, приворожить любимого. Наши предки считали, что парная способна исцелять болезни, даже те, которые не поддавались лечению. – Зойка не унималась философствовать.

– Откуда ты это все знаешь? – поинтересовалась у нее я.

– Факультатив у своего класса вела, много изучала, да и баня в деревне привычное дело.

Я пригляделась к ней. Зойкин небольшой животик смешно торчал и выглядел комично, словно она проглотила мячик, на фоне худенького тела.

– Какой у тебя месяц?

Зоя отвела глаза и покраснела.

– Третий, кажется. – Она задумчиво переводила взгляд с меня на Варю.

Варя вооружилась дубовым веником и поддала еще пара. Вмиг вспотевшие женщины разрумянились, еще больше повеселели. Зойка что есть силы начала меня обдавать веником. Запах стоял невообразимый.

Я огляделась. Парная представляла собой бревенчатое строение с очагом, на раскаленные угли которого время от времени Варя лила воду, которая превращалась в пар. Небольшое помещение, доски давно почернели и прогнили. А сколько было от этой процедуры положительных эмоций!

Наконец мы, распаренные и уставшие, побежали в бассейн. С криком кинулись в воду, еще больше раззадорив Маринку. Разморившись от жары и запаха дубового веника, я полностью расслабилась. Хотя это было совершенно непрофессионально. Думать ни о чем не хотелось. Все проблемы остались далеко.

Покончив с банными процедурами, накинули халатики и вышли на улицу. Огромные пакеты с припасами ждали своего счастливого часа на кухонном столе. Я решила угостить женщин японской кухней. Закончив с многочисленными коробками, в которые так любят запаковывать еду, Варя наконец расставила все съестное на столе.

– И что это такое?

Зоя смотрела на маленькие круглые шарики в недоумении.

– Мне кажется, я этим не наемся. – Она стояла и поглаживала свой аккуратный животик.

– Это роллы. Очень вкусно. К ним идут в комплект палочки. – Я ловко взяла их в обе руки и, подцепив еду, отправила себе в рот, зажмурившись от удовольствия.

Зоя последовала моему примеру, но палочки выскользнули у нее из рук, и все содержимое упало на пол.

– С такими штуками я точно не наемся, – надула она недовольно губки.

– Не переживай, я их ем не в первый раз, а палочками есть не научилась до сих пор, – решила подбодрить я Зою и достала две обычные вилки.

– И мне можно вилку? – попросила покрасневшая Варя.

Я только махнула на них рукой – в конце концов, есть нужно в удовольствие, а не на показуху. В доме царила тишина и покой.

– Варька, открывай быстро дверь!

За калиткой кто-то громко стучал и ругался.

Варя вскочила, но я ее остановила. Мало ли кто там мог быть.

– Открывай, кому говорю! – глосила истошно наглая бабенка.

– Ну, чего пришли, Антонина Ильинична? Время еще детское, по закону имеем право шуметь! – Варя начинала выходить из себя.

Соседка была настроена совсем недружелюбно. Женщина стояла на улице и курила сигареты без фильтра. Смачно сплюнув, подошла ближе к калитке. В руках лопата. Бабка была в старых застиранных штанах и куртке. Пахло от нее неприятно, табаком и навозом. Я поморщилась и закрыла собой испуганных женщин.

– Варька, ты меня знаешь! Я стучать не люблю, но так и быть. Тебе расскажу. Сегодня терся тут один мужик. Все вынюхивал, высматривал. Денег мне даже дать хотел, но я не взяла. Хорошо к твоим родителям отношусь, Царствие им Небесное.

Я начинала терять терпение.

– Говорите быстрее, – рявкнула я на нее.

Она словно ожила и завизжала, как собачонка.

– А вот не нужно меня своей глоткой брать! Орать я тоже умею! Про тебя все, Варька, выспрашивал. Где работаешь? Во сколько дома бываешь? С кем живешь? Да только я не сказала ничего. Жених? – Соседка с интересом смотрела на женщин.

Я нашла в телефоне фотографию сегодняшнего преследователя и показала соседке.

– Да, он! Только одет по-другому был и волосы черные. А этот твой на фото лысый. Пойдем со мной, он уронил кое-что, когда уходил!

Я жестом приказала Зое с Варей зайти в дом, закрыла калитку на ключ и пошла за соседкой.

– Идемте за мной, да быстрее, нечего соседей забавлять, они уже все глаза проглядели, – прохрипела она мне своим прокуренным неприятным голосом.

Я последовала за ней.

Жилище женщины было под стать ей. Такое же грязное и вонючее. Пахло плесенью и годами не мытой посудой. А еще страхом, безнадежностью и нищетой.

– Он страшный человек, как таких земля только носит?! – Она еще раз посмотрела на фотографию и грязно выругалась.

Я смотрела на нее озадаченно. Женщина надела очки и что-то быстро стала искать в комоде.

– Не связывайся с ним, таким всегда все с рук сходит, – бормотала она себе под нос.

Наконец извлекла огромную папку. Положила ее на засаленный стол. Быстро открыла и стала рыться в ней. На грязный пол полетел ворох каких-то бумаг. Она напряженно вглядывалась в каждый из этих листов.

– Вот, нашла!

Протянула мне маленькую фотографию, обычно такие в кошельках носят.

Я пригляделась. Армейское фото. Два друга в военной форме. Один наш преследователь, а вот второй – Федор.

Трясущимися руками я рассматривала фотографию.

– Надо бы отблагодарить!

Соседка смотрела на меня, хитро прищурив глаза. Я кивнула и положила на стол купюру. Глаза у нее заблестели. Было видно, что сумма ее полностью устроила.

– А может, выпьем на посошок, – предложила она.

Я покачала головой и вышла из этого сарая. Набрала Петровича – попросила усилить наружку за домом Вероники и раздобыть мне личное дело Федора.

Я давно перестала чему-то удивляться в этой жизни, но сейчас была в недоумении. Зачем ему это нужно? Кто он такой?

– Простой водитель, ха! Я сразу не поверила в этот бред.

Проверила камеру, наш преследователь не «засветился». Действовал по-умному, подошел к соседке с заднего двора, чтобы не мелькать на экране. Вполне возможно, «десятку» уже давно поменял на другой автомобиль.

Влетела в дом, словно ураган. Женщины сидели притихшие и растерянные. Я подмигнула Маринке и приказала всем ложиться спать. Завтра рано утром мы отправляемся обратно. Находиться с Федором Веронике и другим обитателям дома было небезопасно. Во всяком случае, до тех пор, пока я не выясню, что за ерунда творится и почему его сослуживец за нами «присматривает».

Я села на веранде и задумалась. Захотелось курить, но не было сигарет. Давно бросила. Федор – не тот, за кого себя выдает. А