— Что? — заорала я. — Какого черта ты емусказала? Я же предупреждала, молчи, забудь об этих деньгах.

— Да не говорила я, — скулила Люська. — Я егосюда привезла…

— Зачем?

— Как зачем? Ты ж сама сказала, он только и годится,чтоб с ним на даче выходной провести.

— Боже мой, и ты все разболтала?

— Я? Да как тебе такое в голову пришло?

— Он что, мысли твои прочел или деньги сквозь землюувидел? — орала я, забыв про Дениса, да и про все на свете.

— Нет, — вдрут жалобно сказала Люська. — Япросто на них посмотреть хотела. И ямку раскопала. Ночью. Я думала, он спит. Аэтот гаденыш не спал, как видно, и меня выследил.

— Дурища, — простонала я, — короваздоровая! — Я подпрыгнула и вцепилась Люське в лицо, она взвыла и дала мнезатрещину. Затрещина была красочной, но совершенно безобидной, из чего я заключила,что инфаркт Люське не грозит. Я заревела, сев на землю, Люська хлопнуласьрядом, мы обнялись и, орошая землю слезами, стали утешать друг друга. Денисстоял рядом и хмуро взирал на нас. Минут через пять он сказал:

— Кончай базар, пошли домой.

Мы поплелись к домику, трогательно подцерживая друг друга.Через пять минут мы пили чай молча, Люська только однажды всхлипнула ипрошептала:

— Вот и отмечталась…

— Говорила я тебе, — тихо заметила я. — Однинеприятности…

Денис смотрел на огонь, потом сказал мрачно:

— Времени у нас в обрез…

— Какого еще времени? — подозрительно спросилаЛюська.

— Двое суток, чтобы вытащить Серегу.

— Еще чего, — взвилась она. — По мне такпусть ему кишки на коленку намотают, грабитель, так поступить со мной…

— Ладно, не заводись, — вмешалась я и на всякийслучай извлекла из сумки газовый пистолет, с ним у камина мне стало теплее.

— Чем скорее мы его вытащим, тем лучше, — необращая на нас внимания, заметил Денис.

— И даже не думай об этом, — ответила мояподружка. — Да после того, что он сделал, я палец о палец не ударю, чтобыему помочь.

— И какая нам от этого выгода? — осторожноспросила я. При слове «выгода» Люська насторожилась и уставилась на Дениса. Тотусмехнулся.

— Вытащим Серегу, деньги поделим.

— Как? — спросила она.

— Поровну.

— Твоему ворюге-братцу доли не давать. Пусть «спасибо»скажет, что мы его из дерьма вытащили, по мне так там ему и место.

— Послушай, — повернулась я к Денису, — ноесли деньги у Сереги, может, он дома давно? Не похож твой братец на товарищаКамо, может, ему, конечно, утюг в лицо не тыкали, но уж и по головке вряд лигладили. Значит, денежки у законных хозяев, а братишка твой гуляет.

Денис усмехнулся, усмешка его мне не понравилась.

— Только не говори, что его все равно убьют, —нерешительно заметила Люська. — Да что ж это за люди такие…. —помедлив, добавила она, как видно, робкие чувства шевельнулись в ее обширнойдуше. Люська заскучала. — Ох, чует мое сердце, не будет от всего этоготолку, и денег не получим, и сами пропадем.

— Ты еще заплачь, — съязвила я.

— Может, и заплачу. Слезы стресс снимают, а у меня онтакой, что на десятерых хватит. С моими-то нервами.

— Конечно, с твоими нервами, а у меня вроде и нет ихвовсе.

— Нервы у тебя есть. Только ведь ты юродивая, простигосподи, для тебя ж деньги ничего не значат. Так, платьице к празднику купитьда колбасы копченой. У тебя ж фантазия убогая. Муж вон зовет кенгуру смотреть,а ты алкашей за гроши штопаешь.

— Я клятву давала, и ты, между прочим, тоже, а сидишь вларьке.

— Вы заткнетесь когда-нибудь? — вмешалсяДенис. — Надо о деле думать.

— Какие теперь дела, — махнула рукой Люська, я,однако, проявила интерес.

— Хотелось бы для начала узнать, где твой брат. Тысказал, что с этой публикой знаком. Денис кивнул.

— Где находится Серега, мы узнаем, для этого надопоговорить с одним человеком.

— Так в чем дело? — встрепенулась Люська.

— В том, что просто так он вряд ли заговорит.

— О господи, опять утюги, — вздохнула она, а ясказала:

— Не тяни, если есть какой-то план, выкладывай.

План у Дениса был. Вполне осуществимый план, если не считатьтого, что на любом этапе нам могли свернуть шею.

— А нельзя это сделать как-то попроще? —засомневалась я.

— Нельзя, — отрезал Денис, а Люська приняласьворчать:

— Конечно, весь риск наш. Что, если на знакомыхнарвемся? И поминай как звали. Если так и дальше пойдет, деньги будем делить взависимости от личного вклада.

— Будем, — усмехнулся Денис.

— Ты прекрати так ухмыляться, — сказалаЛюська, — а то из дела выйду. И так тебе веры никакой, жулики вы, и ты, итвой братец.

— Так, — поднялся Денис, — пока намнеобходимы две вещи: машина и бутылка водки.

Машину Денис позаимствовал на стоянке возле универмага,бутылку купил в ларьке. Незаметно подкрался вечер, но до темноты было еще далеко.Нужный нам дом находился на Стрелецкой, эта почти что деревенская улица едва лине в центре города, но отделена от всего мира оврагом, заросшим коллективнымисадами, которые почему-то до сих пор не извели. На угнанной машине Денис съехалпод мост, с трудом преодолел четыреста метров до первого дома и остановился.Потом слил бензин в канистру, прихваченную из своей машины, и махнул нам рукой.Мы сверху наблюдали за его действиями, сидя в его машине. Увидев, как Денисмахнул рукой, мы перекрестились, заперли машину и пошли вниз.

— А если возле дома машины нет, — спросила ДенисаЛюська, — и весь твой дурацкий план насмарку?

— Тогда врите что угодно, — ответил он.

Мы сделали по приличному глотку водки, Денис для верностислегка обрызгал этой жидкостью нам куртки, теперь запах от нас был, как отликеро-водочного завода.

— Ну, двигайте, — напутствовал нас Денис, и мыдвинули.