— Я помню.

— И что?

— Буду стараться.

— Пожалуйста, постарайтесь. — Его глаза смеялись.

Я, однако, посмотрела на него более чем серьезно.

— Пойдемте. — Вдруг мой серьезный настрой передался ему. Он подхватил меня за руку и потащил из зала.

— Вы забыли пиджак, — напомнила я.

Он оценил.

— Заботливая русская женщина. В пиджаке ничего нет. Его завтра вернут. А мы спешим.

— Куда?

Лифтом мы спустились в гараж, он открыл машину, молча указал мне на место рядом с собой и рванул с места.

— Мы едем к вашей маме?

— Нет.

— А куда?

— Ко мне! Хотите? — Я промолчала. Он резко тормознул так, что меня откинуло назад. — Нет, с вами так нельзя, иначе…

Я все поняла и хотела закричать: «Почему? Почему со мной так нельзя? Мы взрослые люди. И если так случилось, что хотим друг друга, то почему бы не заняться любовью прямо сейчас?» Мне не терпелось отомстить Сереже и его королеве! Для этого даже незачем ехать домой. Можно тут, прямо в машине. Нет, не в машине… Что подумает обо мне этот американец? Да какая разница, что он подумает! Он мне понравился. Симпатичный! Кажется, он тоже не прочь! Я воображала, как он обнимет меня, поцелует… Дальше я остановилась в своем воображении. Нет-нет, я просто пьяна. Господи, если бы он знал, что, кроме Сережи, в моей жизни не было никого.

— Я отвезу вас в отель. — Он растолковывал мне, как учитель нерадивому ученику. — Завтра мы с вами встретимся снова и тогда… А сейчас…

Мои глаза смотрели на него вопросительно.

— Чтобы потом вы ни о чем не жалели, — поняв, пояснил он. — А главное, чтобы вы не сравнивали меня с вашим бывшим мужем и, что еще хуже, не мстили ему. Иногда сравнение бывает не в пользу последнего партнера. — Он говорил так, как пишут, где-то я читала. Кажется, как раз в американском учебнике. Но он опроверг: — Я через это уже прошел. Зачем это нам? — Он сказал нам. — У нас с вами все будет не так. Чувствую, вы настоящая. И у нас все должно быть по-настоящему. — Теперь Джек не шутил, а говорил серьезно.

Он провел ладонью по моей щеке, убрал волосы со лба и тихо-тихо поцеловал, совсем не взасос, как показывают в американских фильмах, а нежно-нежно. По спине побежали мурашки.

Затем отодвинулся и сел, выпрямившись, за рулем.

— А теперь, леди, решайте, куда едем?

Мне так не хотелось расставаться с ним.

— Поехали к вашей маме.

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Вы… вы же сами предлагали? — Я ничего не понимала.

— Поехали.

Огни города остались позади.

— Музыку хочешь послушать?

— Хочу. — Я отметила, что он сказал мне «ты», видимо, решил, что поцелуй дает право.

Джек включил приемник. Играла красивая танцевальная музыка. Мне было тепло и уютно с этим почти незнакомым человеком, хотелось прижаться, положить ему голову на плечо.

— О чем ты сейчас думаешь? — спросил он.

— О волшебной шкатулке.

— О чем? — удивился он.

— У моей бабушки была волшебная шкатулка. Иногда она давала мне ее поиграть. Чаще всего, когда я огорчалась и плакала от несправедливого наказания родителями. Я дотрагивалась до волшебной шкатулки, мои слезы тотчас же просыхали.

— Что в ней было волшебного?

Я видела, что Джеку и правда было интересно.

— Шкатулка имела форму домика и открывалась ключиком через крышу. — Я улыбнулась воспоминаниям. — В домике чего только не было! И миниатюрная мебель, и масса всяких вещичек, необходимых для жизни, даже посуда. — Я мечтательно закрыла глаза. — В центре, на паркетном полу, стояла пара: молодой мужчина в смокинге с бабочкой и девушка в розовом кружевном платье. Оборки на платье были выполнены настолько искусно, что я до сих пор помню их рисунок. Если покрутить тем же ключиком несколько раз, раздавалась нежная музыка и пара начинала кружиться. Я могла смотреть на эту кружащуюся пару без устали.

— Ты, конечно, была влюблена в молодого мужчину?

— Откуда вы знаете?

— Догадался. Давай на ты, иначе мне кажется, что мы далеко друг от друга. — Джек протянул мне руку. Я припомнила танцующего кавалера.

— Он был такой… такой. А знаешь, он чем-то похож на тебя. — Джек улыбнулся. — И еще я сходила с ума от этого розового платья в кружевах.

— Ты мечтала о нем всю жизнь?

— Да, — еще раз удивилась я.

— И когда стала взрослой, купила такое же?

— Нет.

— Почему?

— Да как-то не получилось. — В моем голосе звучала печаль.

— Жаль.

— Бабушка говорила, что однажды я проснусь, и такое платье будет лежать у меня в ногах на кровати.

Он сбавил скорость и покрепче прижал меня к себе.

Я пустила Джека в далеко запрятанные даже от самой себя тайны моей души. И он это оценил.

Я почувствовала, что мое завтра светлеет.

Мама Джека жила в первой линии, на самом берегу океана, в красивом доме с террасой и видом на песчаный пляж. Дом не казался большим. Прозрачный, из стекла, на высоких сваях, сливаясь с океаном, издали он напоминал голубую яхту. Внутренний стильный дизайн просматривался извне.

— Это ее собственный проект, — с гордостью произнес Джек, когда я похвалила дом.

— Она архитектор?

— Да.

— У нас таких домов не строят, — с сожалением заметила я.

Тяжелые огромные кирпичные особняки, с ломаными крышами, высоченными заборами в толщину тюремных стен никак не походили на изящное строение из стекла, обнесенное низким штакетником.

— А какие у вас строят?

— Дома-крепости.

— Есть от кого защищаться?

«Есть, — подумалось мне. — Я вот не защитила свой дом, оставила его без боя».

Ответив на его вопрос про себя, мне захотелось похвастаться вслух:

— Я возвожу себе новый дом в самом поднебесье. Наверное, у него не очень толстые стены, зато меня теперь не достать.

— Мама в детстве мне читала сказку о королеве, которая жила высоко в замке…

— Я помню эту сказку, та королева, которая сама себя заточила?

— Точно, — удивился Джек. — Как ты догадалась, что я имел в виду именно ее?

— Королевы добивались многие богатые и знатные женихи, но ни один не мог забраться так высоко, — голосом сказочника продолжила я.