и не менее драгоценное, – продолжала леди Кавендиш, и её глаза засияли. – Он носит золотистый панцирь и сворачивается в шар, когда чувствует угрозу. Панголин питается личинками, жуками и червями, которых втягивает языком: таким же длинным, как и его тело.

Золотистое создание, которое превращается в шар? Я не могла дождаться, когда смогу хоть одним глазком взглянуть на панголина, и прилежно нацарапала в блокноте: «Личинки, жуки и черви».

А леди Кавендиш уже указала на большую красивую птицу, которая следила за нами с верхушки вишнёвого дерева.

– Макао очень умён и может подражать человеческому голосу. Поразительная птица! Попугай ест семена, пшено, зёрна и орехи. Разбрасывай их, чтобы он сам их находил. А ещё он любит яблоки.

Кормить макао было почти то же самое, что кормить кур дома, но, судя по тому, как пернатый испытующе смотрел на меня, требовалось приложить усилия, чтобы завоевать его доверие.

И я записала: «Подружиться с макао, угощая его яблоками».

Возле стеклянного вольера с лунными птахами леди Кавендиш ненадолго умолкла.

– Теперь лунные птицы, – произнесла она после паузы. – С ними сложнее.

Леди Кавендиш постучала ногтем по стеклу, и птицы бесшумно взвились с насестов.

– Они пьют лунный свет. Больше ничего.

Мой карандаш завис над блокнотом.

– Каждый раз в полнолуние нужно собирать лунный свет в медную чашу с водой: она висит на складе в оранжерее.

Леди Кавендиш пожала плечами: она говорила об этом так, словно кормить птиц лунным светом – обычное дело.

– Выноси чашу наружу и собирай лунный свет на поверхности воды. А воду нужно размешивать по часовой стрелке. Птиц достаточно кормить раз в месяц.

Как удивительно и странно. Чем больше я узнавала об обитателях зверинца, тем сильнее возрастало моё любопытство. Откуда взялись лунные птицы? И кто построил оранжерею?

Я открыла рот, чтобы задать кое-какие вопросы, но леди Кавендиш поспешила дальше, к вольеру дракона.

– Стеклянный дракон получает всё, что ему нужно, из облаков, поэтому следи, чтобы паровая машина всегда работала. Для облаков тебе понадобятся листья свистящих деревьев. Они растут в отдельном саду Дайспер Холла. Когда с ветвей опадают листья, они тлеют: из них получаются именно такие облака, какие требуются дракону. Грифф даст тебе инструкции, как получить доступ в сад.

Тлеющие листья свистящих деревьев! Теперь понятно, откуда взялось облако, постоянно висящее над Дайспер Холлом.

Я набрасывала инструкции в блокноте так быстро, как только могла. Карандаш летал над страницами: «Свистящие деревья, сад, паровая машина». Это казалось довольно сложным, и я боялась что-нибудь перепутать. Однако размышлять было некогда. Леди Кавендиш уже двинулась вперёд.

Я нагнала её у вольера морского тигра.

– Морской тигр ест рыбу. Исключительно рыбу. В леднике её достаточно.

Отступив на шаг от вольера, леди Кавендиш поспешно и настойчиво добавила:

– Будь осторожна, когти хищника ядовиты, как укусы некоторых медуз. Одна царапина – и всё! Никогда не выпускай его, ни при каких обстоятельствах. Это коварный, жестокий зверь.

Взглянув на леди Кавендиш, я поразилась напряжённому выражению её лица: на лбу у женщины проступили морщины.

– Пойдём? – спросила она.

Она повернулась и зашагала по дорожке. На миг я встретилась взглядом с изумрудными глазами морского тигра. Они мигнули и сонно смежились, зверь скрылся под стоячей водой прудика. Я записала в блокноте: «Коварный, жестокий хищник». Потом прибавила вопросительный знак и побежала догонять леди Кавендиш.

Лишь поздно вечером она закончила инструктаж, рассказав о бабочках и тестудинах, которые свободно перемещались по оранжерее.

И только когда я зевнула три раза подряд, леди Кавендиш бросила взгляд на часы.

– Я совсем забыла о времени. Сейчас позову Артура, пусть он покажет тебе комнату, где ты будешь жить. А завтра утром ты должна первым делом явиться в кабинет. Понятно?

Я прижала исписанный блокнот к груди и улыбнулась вымученной улыбкой. Мне почему-то казалось, что если я кивну, то вся новая и удивительная информация каким-то образом вывалится из головы.

Уже совсем стемнело, когда хозяйка Дайспер Холла отпустила меня, и мистер Джонсон проводил меня на чердак. Дворецкий нёс поднос с ужином. Это была тарелка сэндвичей с джемом и кружка горячего какао. Такой оказалась первая еда, которую мне предложили за весь день. В животе заурчало.

Мистер Джонсон открыл дверь и щёлкнул выключателем. Лампа загудела и налилась тусклым оранжевым светом.

Я ожидала, что чердак будет столь же захламлённым, как и остальные помещения, но комната была почти пуста. Посередине стояла металлическая кровать с матрасом, а в окно лился лунный свет. По-волчьи завывал ветер и грохотал рамами со всей силой степных бурь.

– Интересно, сколько ты продержишься, смотритель зверинца? – буркнул мистер Джонсон, поставил поднос на прикроватный столик и повернулся на каблуках, чтобы уйти.

А точно ли его рука была на перевязи, когда я видела его на рынке? Сейчас с ней явно всё в полном порядке.

Дворецкий протянул чудом исцелённую руку к двери и переступил через порог.

А затем захлопнул дверь за собой.

Я прислушалась к его шагам, пока дворецкий спускался по скрипящим ступенькам. Мне не хотелось думать о быстро исчезающих травмах мистера Джонсона, поэтому я обвела взглядом чердак.

Кроме кровати и столика, здесь имелся сундук. Я открыла его. Внутри лежали подушки и несколько одеял.

Я выгребла их и завернулась в одеяло, как в кокон, прежде чем выключить свет и забраться на кровать. Там я набросилась на сэндвичи с джемом, которому было далеко до маминого домашнего варенья, и залпом проглотила какао.

Пружины матраса врезались в спину, и от него исходил какой-то запах. По-моему, мышиный. И одеяло оказалось колючим, шерсть была вовсе не мягкая, как в одеялах, которые делала мама. Всё в этом странном месте было не таким, как я привыкла. Слишком большое, слишком громкое и грубое.

Вдруг чей-то оглушительный стон подбросил меня с постели. Я свесила босые ноги с кровати и почувствовала, как дрожат половицы. Словно огромный дом стонал, переворачиваясь во сне. Звук превратился в вой, уже лишь отдалённо напоминающий скрип старого особняка, зато похожий на вопли, которые я слышала на болотах.

– Эй? – прохрипела я в темноту.

В лунном свете, льющемся через окно, чердак выглядел как другая планета: здесь теснились образы и силуэты, которые я не могла распознать.

– Э-э-эр-р-р-ро-о-о-о-о-о-о-о-о-о-у-у-у-у-у-у-у-у-а-а-а-у-у-у-у-у-у-у…

– Эй! – вновь позвала я. – Тут кто-то есть?

Выпрыгнув из постели, я попыталась поймать за хвост исчезающий звук.

– Э-э-эр-р-р-ро-о-о-о-о-о-о-о-о-о-у-у-у-у-у-у-у-у-а-а-а-у-у-у-у-у-у-у…

Да, это тот самый вой с болот: он напугал Мерлина и Мэйзи и выдернул