У Элли перехватило дыхание.

— Должно быть, вы говорите о ком-то другом.

— Нет, — отрезал он. — Я ведь был там, помните? Если вам нужно напоминание, воспользуйтесь советом, который вы дали Софии, и посмотритесь в зеркало. У вас не останется никаких сомнений.

Возможно, она ошиблась, но ей показалось, что в его глазах промелькнула искра желания.

Когда она думала о женщинах, которых он знал в прошлом — несомненно, красавицах, готовых пойти на все, чтобы добиться его любви, — ее сердце пронзала острая боль. Интересно, что бы она почувствовала, если бы Джино ее поцеловал? При мысли об этом у Элли закружилась голова, и ей пришлось вцепиться в комод, чтобы не упасть.

- Завтра, после того как Леонора вернется домой, я отвезу вас с Софией в город. Там вы сможете купить скрипку и все, что понадобится для занятий. — Немного помедлив, он продолжил: — Подумайте над этим, позвоните куда надо, а затем спуститесь вниз и сообщите мне о своем решении.

Джино исчез, прежде чем она успела ему ответить. Каждый нерв в ее теле был натянут как струна, и она утратила способность ясно мыслить.

Четыре месяца назад ей бы и в голову не пришло, что она сможет так быстро увлечься другим мужчиной и остаться в его доме. Ее мучила неопределенность положения, в котором она оказалась.

Дядя Джино говорит, что подруги намного лучше, чем жена.

Это были слова Софии.

Вдруг послышался стук в дверь, и на пороге, как по волшебству, появилась племянница Джино.

— Привет, - произнесла Элли дрожащим голосом.

— Привет. Я не помешала?

— Конечно, нет. — Она пыталась сохранять спокойствие.

— Дядя Джино говорил тебе, что я хотела бы брать у тебя уроки игры на скрипке?

Элли кивнула.

— Я знаю, это сельская местность, но ты могла бы давать уроки моей подруге Анне, Леоноре и ее сестре. Таким образом, у тебя будет четверо учеников и ты получишь больше денег.

Элли тяжело вздохнула.

— Дело не в деньгах, София. Просто мне неудобно жить в доме твоего дяди.

- Ты можешь жить в палаццо. Там нет никого, кроме слуг. Паоло будет привозить меня туда.

Элли подавила стон.

— Твой дядя хочет, чтобы ты и твой папа провели лето у него на ферме. Он будет беспокоиться, если ты станешь каждый день ездить туда-сюда.

Им нельзя рисковать, потому что Элли в любой момент может попасться на глаза журналистам, которые только этого и ждут.

София пристально посмотрела на нее.

- Я думала, тебе здесь нравится.

- Нравится, — заверила ее Элли. Даже больше, чем София могла подумать. — Но...

— Это большой дом, — продолжила девочка. — К тому же дядя Джино часто будет отсутствовать. Он сказал, что ты можешь оставаться здесь столько, сколько пожелаешь.

— Очень великодушно с его стороны.

- Еще дядя сказал, что, если ты согласишься, он устроит тебе сюрприз.

Элли почувствовала, как ее оборона рушится.

— Какой еще сюрприз?

Тут в дверях внезапно появился Джино. Как всегда, он был чертовски красив.

- Вам придется немного подождать, — ответил он за свою племянницу. — Обещаю, что вы обе не разочаруетесь.

У Элли закончились отговорки. Теперь, когда они вдвоем умоляли ее сказать «да», она больше не могла сопротивляться. София нуждается в любви. Что касается Джино, ему нужен человек, который помог бы пережить темную полосу в жизни его семьи. Она чувствовала, что нужна им.

- Вот что я вам скажу. Я согласна в течение следующих трех недель давать Софии уроки, но, когда мой отпуск закончится, мне придется вернуться домой.

Джино положил руки на плечи девочки.

— Мы принимаем ваше условие, правда, София?

Девочка вся сияла от радости.

-Да.

В глазах Джино появился странный блеск.

— Тогда давай пожелаем нашей гостье спокойной ночи, а утром обсудим планы па завтра.

— Спокойной ночи, Элли, — сказала София. - Мне не терпится дождаться завтрашнего дня.

Элли пребывала в смешанных чувствах, избегая проницательного взгляда Джино, она ответила:

— Мне тоже.

— Мы все будем его ждать с нетерпением. — От бархатного тона, которым он произнес прощальные слова, у Элли подогнулись ноги.

Она это сделала и не может изменить свое решение, если не хочет причинить боль Софии. Эта девочка такая ранимая.

Но не меньше, чем она сама. Ей будет еще хуже, когда она в конце концов покинет Италию. У Софии по крайней мере останется Джино.

Когда у Джино на следующее утро зазвонил сотовый телефон, он уже встал и побрился. Осознание того, что Элли Паркер находится в его доме и не собирается в ближайшее время уезжать из Италии, доставляло ему радость, которой он не испытывал уже много лет.

Он вышел из ванной и взял с комода телефон.

— Доброе утро, Мария.

— Доброе утро, Джино.

— Дицо привезет Леонору, или мне самому за ней заехать?

— Я звоню, потому что Леонора заболела. У нее жар. Мне так жаль, Джино. Она очень расстроилась из-за того, что не может поехать к вам.

— Все в порядке, Мария.

Даже лучше. Теперь у него есть повод провести утро вместе с Элли и Софией,

Спускаясь вниз, он услышал женские голоса, доносившиеся из кухни. Звонкий смех Софии был для него как бальзам на душу. А вид светловолосой гостьи, сидевшей за кухонным столом, подействовал на него еще более освежающе, чем порывы в открытое окно утреннего ветерка.

Бьянка, приготовившая американский завтрак, сегодня превзошла себя. Она деловито сновала по кухне. У Марчелло, кажется, был хороший аппетит: он быстро съел яичницу с беконом и выпил сок.

— Мы уж думали, что ты никогда не спустишься, дядя Джино! — воскликнула София.

Интересно, под словом «мы» она подразумевала и гостью?

Он посмотрел на Элли. Ее глаза были такими же зелеными, как сочная листва за окном. С залитыми румянцем щеками и светлыми кудрями ей на вид было не больше двадцати лет.

— Мне позвонила Мария, — объяснил он, садясь напротив Элли. — Она сказала, что Леонора заболела и не сможет приехать к нам сегодня.

— Ничего страшного. — Кажется, эта новость ничуть не расстроила Софию. — Может, мы прямо после завтрака поедем за скрипками, а работой ты займешься после?

Джино и Элли рассмеялись. У девочки определенно были организаторские способности.

— А почему бы и нет.

Карие глаза Софии впервые за последние несколько лет весело заискрились. Джино подумал, что девочка, так похожая на его брата, обещает стать настоящей красавицей. При этой мысли у него защемило сердце.