Ушла? Нет. Она затаилась, отползла в уголок, спряталась втени.

Ольга пошла в ванную, поплескала в лицо холодной водой,прошлепала на кухню, налила себе чаю, глянула на часы – смешные ходики скотятами, купленные три года назад, дети от них были в восторге. Часыпоказывали половину одиннадцатого. Сколько же она проспала? Прилегла вроде напять минут, просто вытянуть ноги, глаза закрыть. А оказывается, три часапрошло. Внутри кольнуло: ночь на дворе. Где же Стас? Почему его нет дома?

Разом в голове всплыли и непонятные бритые визитеры в чернойкоже, напугавшие ее, и то, что Стас в последнее время стал нервный, и помадаэта в его кармане, будь она трижды неладна, почему-то не давала покоя… Ольганалила еще чашку чаю, легла грудью на подоконник, стала всматриваться в темнотудвора: не едет ли машина Стаса?

Пусть он скорее приедет! Она тогда зароется носом ему в шею,и муж скажет, что она глупая и что все хорошо. Сегодня, как никогда, Ольгахотела быть глупой и чтобы все было хорошо.

Но машины не было, только одинокий фонарь тускло светил вокно.

Ольга одернула себя: нечего попусту волноваться. Займисьлучше делом, и время пройдет быстрее. Она перемыла посуду, натерла морковку насалат, пришила оторванную пуговицу к Мишкиной рубашке, подмела пол в прихожей.Кошка на ходиках равнодушно махала хвостом, отсчитывала минуты и часы. А Стасвсе не приезжал и не приезжал.

В половине второго Ольга вытащила из тумбочки початую пачкуСтасовых сигарет. Прикурила, затянулась, закашлялась, торопливо прикрыла ротрукой, боясь, что разбудит детей. Она курила второй раз в жизни. Первый был нашкольном выпускном. Тогда ее мгновенно вырвало, а потом еще полвечера кружиласьголова.

Ольга затушила сигарету. Она решительно не знала, что ещеделать, поэтому снова уселась на подоконник и стала смотреть во двор. Кошка начасах все махала хвостом.

Стас приехал в третьем часу ночи.

Ольга выскочила в прихожую раньше, чем он успел отперетьдверь, прижалась, зарылась лицом в воротник:

– Ты почему так поздно?

Стас чмокнул ее в макушку, вывернулся, скинул куртку:

– Дела. А ты чего не спишь?

– Тебя жду. Есть будешь?

Есть Стас не стал. Прошел на кухню – Ольга семенила за ним,– достал из холодильника початую бутылку «Столичной», которую она держала длякомпрессов, молча опрокинул стопку.

– Стасенька… – Ольга села рядом, заглянула в лицо. – Чтопроисходит? У тебя проблемы? Пожалуйста, не молчи!

Проблемы нарисовались на голом месте, и пребольшие. НаСтасов автосервис положил глаз Колька Васин. Папаша его, Евгений Иванович Васин– не кто-нибудь, а губернатор местный. Колька – единственный губернаторскийсынок. Держит по всей области заправки и авторемонтные мастерские, в их городетоже две заправки к рукам прибрал и мастерскую в промзоне. Теперь ему Стасовсервис подавай. По сути, варианта у Стаса два на выбор: либо работать подКолькой, либо его закроют. Собственно, бритые ребята в кожанках затем иприезжали, чтобы это Стасу объяснить.

– А ты?

Ольга проводила глазами вторую стопку, которую муж опрокинулв рот, придвинула тарелку с колбасой.

– А на хрена он мне сдался?! Это мое дело, и больше ничье!

Стас стукнул ладонью по столу.

– И что мы будем делать?

– Ты ничего не будешь. – Стас закурил. – А я погляжу. Сбатей поговорю, в городе батю уважают.

Ольга очень сомневалась, что отец Стаса чем-то противгубернаторского Кольки поможет. Он ведь не член Совета Федерации, а шофер напенсии. Конечно, отец Стаса – не просто шофер, он всю жизнь начальство возил, втом числе и Колькиного отца, между прочим, когда тот о губернаторстве еще и непомышлял, а работал в дирекции местного комбината. Вообще у Стасова отцабольшие связи, он со многими нужными людьми знаком. Когда Стас затеял сервисоткрывать, отец помог ему аренду оформить. Но то аренда в промзоне, а здесь –целый губернатор. Никто из начальства, пусть они хоть сто раз Стасова отцазнают и уважают, не полезет на рожон, чтобы водителю помочь. А уж о том, чтобыВасин-старший призвал сына к порядку только потому, что когда-то, двадцать летназад, отец Стаса возил его на служебной «Волге», нечего и мечтать. Но ничего,кроме как попросить помощи у отца, Стасу в голову не приходило.

– Стася… а может, ты с Митяем поговоришь? – предложилаОльга. – Он ведь такой… ушлый. Помнишь, у него проблемы были?

– Так у него с бандюгами были… – Стас пожал плечами, налилеще водки. – Другое дело.

– Ну так я и говорю! – не унималась Ольга. – Теперь ведь всеэти бандюги – депутаты и начальники городские! Поговорил бы, а?

– Ладно, – Стас кивнул, медленно встал из-за стола. – Может,и поговорю. Только главнее Колькиного папашки все равно никого нету, хотьтресни! Эх, знать бы раньше…

– Что?

– Ничего. Соломки бы подстелил. Ладно… Давай спать, что ли…

Митяй видел Ольгу в окне – тонкий силуэт, принцесса в башне,блин… Он запарковал машину за мусорными баками, сидел на капоте и пялился на ееокна.

Видел, как она выглядывала Стаса, видел, как тот приехал исилуэт из кухонного окна исчез, а потом снова появился, и тени заскакали пошторе, будто темные ночные бабочки с бархатными крыльями… Там, в квартире, она,наверное, разогревала ужин, кормила Стаса. Но со двора видны были только этимечущиеся тени. Красиво… И тревожно.

Тревожно и есть. Вот была тихая мирная жизнь,лютики-цветочки, скатерть в кружевах. А теперь – пуффф, и нет ничего, толькотени по окну… Надо бы поговорить, предупредить надо, а то ведь до бедынедалеко. Беда – вот она, в двух шагах, вполшаге. А Ольга не знает. Думает, всехорошо.

Он, собственно, и приехал предупредить. Но пока под окномвздыхал и с духом собирался, приперся Стас. Что ж, значит, не судьба…

Митяй в последний раз глянул на ее окна. Будто почувствовавего взгляд, она отошла. Принцесса исчезла. Минуту спустя свет в окнах погас.Митяй скрипнул зубами – представил, как сейчас она скидывает с себя платье,ложится в постель – не с ним ложится, со Стасом.

Он залез в машину, со всей дури пнув подвернувшуюся под ногипустую пивную банку. Банка задребезжала по асфальту. Где-то мяукнула кошка, ивсе стихло.

Ночью Ольга долго не могла уснуть, ворочалась с боку на бок,стараясь не очень шуметь и не разбудить Стаса. Он уснул почти сразу, а она вседумала – о Кольке Васине, которого она никогда в жизни не видела, об учителерисования Григории Матвеевиче, который сильно постарел в последнее время, а унее вечно руки не доходят позвонить. О Стасе, о любви своей, о том, как емусейчас сложно и как он нуждается в поддержке. Заснула Ольга совершенноуверенная, что ничего плохого с ними произойти не может. Потому что у них –любовь, а любовь – она любую беду отведет, в это Ольга верила свято. Напрасноверила, как оказалось.