Корнелий Непот. Мильтиад (глава 5); Schreiner Johan Henrik. Two Battles and Two Bills: Marathon and The Athenian Fleet. Athens: Norwegian Institute at Athens; Oslo: The University of Oslo, 2004.

В число источников по битве при Саламине входят:

Эсхил. Персы (в особенности строки 380–430). Процитированные строки приведены по английскому переводу Питера Леви и использованы с разрешения наследников Питера Леви. Garland Robert. Athens Burning: The Persian Invasion of Greece and the Evacuation of Attica. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2017; Hammond N. G. L. The Battle of Salamis // Journal of Hellenic Studies, 1956, 76: 32–54; Геродот. История. Книга VIII, главы 40–96; Loven Bjorn et al. Ancient Harbours of the Piraeus: The Zea Shipsheds and Slipways. Athens: Danish Institute at Athens; Aarhus: Distributed by Aarhus University Press, 2011; Morrison John, Coates John and Rankov Boris. The Athenian Trireme: The History and Reconstruction of an Ancient Greek Warship. Cambridge: Cambridge University Press, 2000; Henrik Schreiner Johan. Two Battles and Two Bills: Marathon and The Athenian Fleet. Athens: Norwegian Institute at Athens; Oslo: The University of Oslo, 2004; van Steen Gonda, Now the Struggle is for All // Comparative Drama, 2010, v44 (4); 495–508; Strauss Barry. The Battle of Salamis: The Naval Encounter that saved Greece and Western Civilization. N. Y.: Simon and Schuster, 2004.

3. Золотые годы

Для всех тех, кто пытается разобраться в чрезвычайно запутанных политических и военных событиях, разворачивавшихся в Греции в течение полувека между битвой при Саламине и великой Пелопоннесской войной, необходимой основой служат древние (хоть и не современные этим событиям) тексты.

Сжатый и чрезвычайно насыщенный информацией отчет об этих годах, в том числе о хитроумном сооружении афинских оборонительных укреплений под руководством Фемистокла, дает Фукидид (книга I, главы 89–117). Плутархова биография Кимона представляет собой увлекательное и убедительное описание живого человека из плоти и крови, «безупречного … внешностью – высокого, с прекрасными густыми вьющимися волосами» и «угодного простому люду», пресытившемуся высокомерными умствованиями Фемистокла. Плутарх описывает образцового воина, популиста, но не демократа, никогда не колебавшегося в своей верности Афинам, даже когда его изгнали из города. Именно Плутарху мы обязаны откровенным, но не скабрезным рассказом о слухах относительно якобы кровосмесительных отношений Кимона с собственной сестрой Эльпиникой. С другой стороны, тот портрет Перикла, который приводит Плутарх, изображая его человеком неизменно сдержанным, с железной самодисциплиной, кажется слишком уж агиографическим, чтобы ему можно было безоговорочно доверять. Гораздо лучшее представление об уме Перикла дают его проницательные военные решения – о том, когда следовало сражаться, а когда избегать столкновений.

Как говорится в этой главе, письменные источники получили в высшей степени замечательное подтверждение благодаря тщательным исследованиям остраконов, керамических осколков, которые использовались в голосованиях об изгнании с политической арены Афин нежелательных деятелей. Эти предметы – почерк, которым сделаны надписи, понятные только посвященным шутки и оскорбления, а также все разнообразие предметов быта, обломки которых использовались для этих целей, – подробнейшим образом изучают в течение многих лет, работая вдали от мирской славы, два невероятно кропотливых исследователя. Это Штефан Бренне из Университета Гисена в Германии и Джеймс Сикингер из Университета штата Флорида. Бренне посвятил всю свою научную карьеру изучению и каталогизации остраконов, найденных полвека назад на кладбище Керамика, в то время как Сикингер занимается находками с древней Агоры. Бренне опубликовал огромный каталог своих находок в родной Германии, а Сикингер представил результаты своих последних работ в журнале Американской школы классических исследований в Афинах (American School of Classical Studies in Athens, ASCSA) и в лекции, прочитанной в этой же школе.

Среди вторичных источников более традиционного типа важной отправной точкой считаются работы почетного профессора Йельского университета Дональда Кагана (о Пелопоннесской войне и предшествовавших ей событиях), а также труды профессора Кембриджского университета Пола Картледжа. Последний любезно поделился со мной некоторыми важными личными наблюдениями, но не несет абсолютно никакой ответственности за мои выводы.

По общему мнению, величайшим из живущих специалистов по Парфенону и другим памятникам эпохи Перикла является Манолис Коррес, руководивший в течение трех десятилетий реставрационными работами на Акрополе. Особенной проницательностью отличаются его работы об инженерных и логистических аспектах перевозки в цитадель такого огромного количества мрамора и столь рационального и эстетически совершенного его использования. В апреле 2019 г. я имел честь беседовать с ним в течение часа, хотя наш разговор по большей части касался использования Акрополя в более поздние эпохи, в том числе в современности.

Как упоминается в этой главе, один из самых потрясающих и необычных вкладов в научные споры о скульптурах Парфенона внесла Джоан Бретон Коннелли, представившая свои тщательно проработанные доводы о сюжете фриза. Суть ее рассуждений изложена в главах 4 и 5 ее книги. Мне не хватает квалификации судить об обоснованности ее выводов, но практически все специалисты признают, что она задала новые стандарты объяснений контекста, в котором создавались эти великолепные произведения искусства.

Таким образом, в мою личную и в высшей степени выборочную библиографию входят следующие из тысяч книг и эссе, написанных об этом периоде:

Brenne Stefan. Die Ostraka vom Kerameikos. Wiesbaden: Reichert Verlag, 2018;

Cartledge Paul. Democracy: A Life. Oxford: Oxford University Press, 2018;

Breton Connelly Joan. The Parthenon Enigma / 1st ed. N. Y.: Random House; L.: Head of Zeus, 2014;

Jenkins Ian. The Parthenon Frieze. L.: British Museum Press, 1994;

Kagan Donald. Pericles of Athens and the Birth of Democracy. N. Y.: Free Press, 1991;

Korres Manolis. From Pentelicon to the Parthenon. Athens: Melissa Publishers, 2001;

Sickinger James. New Ostraka from the Athenian Agora // Hesperia (journal of the American School of Classical Studies in Athens). 2017. 86 (3). P. 443–508.

4. Гордость и падение

Тексты, лежащие в основе этой главы, хорошо известны. Надгробную речь Перикла можно найти в книге II «Истории» Фукидида, главы 34–46, а рассказ этого же историка о чуме – непосредственно после, в главах 47–55.

Рассказ Фукидида о великой речи Перикла и о чуме приведен в моем собственном английском переводе, выполненном с учетом переводов Бенджамина Джоуитта (1817–1893) и Чарльза Форстера Смита (1852–1951).

Восприятие этих текстов, особенно надгробной речи, – это гигантское поле для исследований, породивших сотни книг, научных эссе и диссертаций. Интерпретация Фукидида вообще стала дискуссионной и чрезвычайно насущной темой, во многом благодаря теории профессора Грэхама Аллисона, утверждающей, что Америка и Китай могут попасть в «ловушку Фукидида» – ситуацию, в которой становится высокой вероятность столкновения давно существующей могущественной державы с державой, быстро наращивающей могущество. Вся гипотеза «ловушки», которую решительно отвергают официальные представители Китая, сосредоточена на одной фразе из великого труда Фукидида (книга I, глава 23): «Истиннейший повод … состоит, по моему мнению, в том, что афиняне