– И лекаря позвать, – раздался позади советника голос Морды. – Не все ж так воскресать умеют!..

– Да ладно тебе, – улыбнулся Ивар, оборачиваясь, – я все объясню…

– Ага, – сердито фыркнул сотник. – И четвертак мне вернешь, паразит.

– Какой четвертак?

– Тот, что я священнику за упокой твоей души выложил, осел лопоухий!.. У-у, дать бы тебе в харю за твою брехню, да недосуг… Дело-то семейное, тут хорошо бы без огласки. А лекарь наш деревенский такое трепло!..

– На этот счет не беспокойся, – отозвался лорд Мак-Лайон, помогая наемникам поднять вождя с земли. – Есть у меня кое-кто на примете… На одном месте сидеть не может, но уж сплетни распускать, будьте уверены, точно не станет!..

За окном спальни занимался рассвет. Торф в камине прогорел до белого пепла, оплывший воск залил подсвечники, желтые отблески огня дрожали на уставших, осунувшихся лицах… Кара О’Нейлл, сидящая у изголовья кровати, поднесла к губам супруга чашу с травяной настойкой:

– Выпей, дорогой. Как голова, уже не кружится?

– Почти. – Вождь, сделав пару глотков, скорчил недовольную гримасу. – Лучше бы виски. Или самогону. Болит, зараза…

– Вам нельзя спиртное, – отозвалась от столика в углу Нэрис. – Оно разжижает кровь, а рана и так едва закрылась.

– Дык болит же!

– Это мы сейчас поправим, – улыбнулась девушка, усердно стуча пестиком. – Потерпите немножко… Ивар! Что так долго? Сложный допрос?..

– Не особенно. Наша парочка так усердно валила все друг на друга, что я едва успевал вопросы задавать… К тому же мы ждали зари. – Лорд Мак-Лайон вошел в комнату и обернулся к коридору. – Проходите, господа. Вождю не терпится выслушать мои объяснения, и вам, вероятно, это тоже будет интересно…

– Я бы лучше внизу остался. – Грихар, не глядя на присутствующих, пропустил вперед Эрика и, закрыв за собой дверь, привалился спиной к косяку. – Кто знает этих тварей?.. Мож, им и рассвет не помеха?

– Вряд ли. – Ивар качнул головой. – Далеко не всякий оборотень может перекидываться днем. Для этого надо как минимум не один год в звериной шкуре пробегать… Там еще много нюансов, но я не знаток. Если хочешь, спроси у Годфри.

– Или у Тормира? – хмыкнул Дэвин, сверля сердитым взглядом невозмутимое лицо гончей. – Ну и гад же ты, Мак-Лайон! Мало мне тебя было, так ты еще и оборотня ко мне в дом притащил?..

– Оборотень оборотню рознь, – пожав плечами, повторил Ивар. И посмотрел на мрачного Грихара. – Не волнуйтесь, отец Мэлдуин, брат Патрик и Годфри – лучшая охрана. Опять же там еще и господа мореходы.

– Да уж, – фыркнул вождь, вспомнив парочку пиратов. – Божье слово и меч куда надежней, чем просто божье слово!.. А где Дейдре?

Кара опустила голову:

– У себя заперлась. Она… Она, по-моему, не в себе.

– Будешь тут «в себе», – сочувственно пробормотал Дэвин. – Она ж Энгусу мать… У меня и у самого на душе тошно – ведь родная кровь!.. Как так получилось?

Он медленно покачал головой и, нахмурившись, взглянул на дверь:

– Как бы ей чего в голову не пришло! Зверь он там, не зверь, а все ж сын единственный!..

– Под окнами Айзек с Шерком стоят, – поняв его беспокойство, сказал лорд. – И у двери ее спальни я Морду оставил на всякий случай. Вы правы, бывает всякое… А характер у вашей сестры, вождь, еще тот.

– Раньше он где был, характер этот? – посуровел хозяин дома. – Не спутайся она тогда с Кеннетом, глядишь, слезы сейчас лить не пришлось бы!

– Ей-то да, – сухо проговорил Ивар. – А вот вашей супруге и вам… Кто знает?..

Кара бросила испуганный взгляд на сына, молча подпирающего каминную полку:

– О чем вы, лорд Мак-Лайон?

– Зачинщиком был не Энгус. Ваш племянник, при всех его многочисленных достоинствах, легко подпадает под чужое влияние… Заводила, рубаха-парень, всегда впереди всех – и при этом жутко неуверенный в себе человек, нуждающийся в постоянном одобрении.

– Это Энгус-то? – недоверчиво присвистул Дэвин.

Советник кивнул:

– Обычно как раз такими, как Энгус, вертеть получается лучше всего. Конечно, доброе слово и кошке приятно, однако… Вашего сына, вождь, подбить на такое было бы куда сложнее. Другой характер, другое отношение к себе и к жизни… И, да что там, совсем другие обстоятельства! У Энгуса не было ничего – он не знал отца, главенство в клане ему не светило, его слово, в сущности, ничего не значило. Да, у него была мать и друзья… Но первая видела в нем скорее отражение любимого человека, нежели мужчину и личность, а вторые – будущие вожди, заметьте, – только товарища по играм.

– Но вы несправедливы!.. – вступился за друзей Эрик. – Гай и Рори… И я тоже…

– Вы – возможно, – прервал юношу лорд. – Первые двое – вряд ли. Да, им было с ним весело. Но ровней они его не считали, уж можете мне поверить… Погодите, я не закончил. Не буду огульно хаять всех приятелей вашего брата – среди них все-таки был один, которого Энгус мог заслуженно считать другом. Увы, именно поэтому парень долго не протянул… Каллен О’Кейсиди, друг детства, павший в бою с соседями. А на деле – подло заколотый в спину человеком, которому не улыбалось делить свою марионетку с кем-то еще. Результат такого дележа был ясен заранее – слово Каллена для Энгуса по определению весило больше. И поэтому его нужно было убрать… Да, вождь, клинок кого-то из Мак-Эртейнов там был ни при чем. Адэйр во всем признался.

– Адэйр… – с горечью пробормотал Эрик. – Не понимаю! Почему Адэйр?! Я ведь был Энгусу не только братом! Я был ему другом, что бы вы, лорд, ни говорили!.. Почему он…

– Вам не открылся? – поднял бровь Ивар. – Подумайте сами. Вы бы одобрили его честолюбивые планы стать королем Аргиаллы? Да еще и таким путем? Боюсь, что нет. И Энгус это прекрасно знал. Адэйр же, напротив, уверял, что все будет «по справедливости»!.. И даже «как друг» выполнил часть грязной работы: смерть Хью О’Коннора – его рук дело. За Риана О’Фланнагана и Шейна Мак-Грата они взялись уже сообща, а убийство вождей Макорика, О’Куинна и Мак-Кана, к моему большому сожалению, – целиком на совести Энгуса.

– Погоди… – Дэвин задумчиво наморщил брови. – Риан, Шейн и другие – да… Но О’Коннора-то зачем?!

– Мне придется вас расстроить, вождь, – Ивар вздохнул, – но кое-кто из ваших союзников переметнулся на другую сторону. И до недавнего времени вел далекоидущие переговоры с О’Кэтейнами, О’Коннорами и Мак-Эртейнами. Основная ставка была как раз на О’Конноров. Но после гибели вождя его наследники вдрызг разругались, в клане полный разброд и шатание – вы сами знаете, что у покойного Хью осталось двое сыновей-одногодок…

– Да, близнецы, – Дэвин выругался сквозь зубы. – И кто меня продал?!

– Догерти и О’Куинны… Стойте, стойте, вождь! Под второй фамилией я имел в виду только ныне усопшего Фергала. Зоин О’Куинн, насколько мне известно, идти по стопам старшего брата не намерен.