Государственное устройство при Карле Великом

Мы видели, каким образом Карл своей просветительской деятельностью положил начало единой культуре и литературе, каким образом он внутренне связывал разрозненные части своей великой монархии. Обратимся теперь к деятельности его в сфере политической, бросим взгляд на государственную организацию, которая явилась главным объединительным средством и, подобно всем его действиям, служила главной мысли императора – созданию великого политического организма. В какой мере осуществились его замыслы, какой оплот представляли его учреждения против наплыва новых антигосударственных элементов, исходивших от причин совершенно посторонних, – мы увидим далее.

Во всем нижеприведенном очерке величественная фигура Карла стоит на первом плане, является центром и душой государства.

По вопросу о государственном устройстве франкского государства при Карле Великом прежде всего следует указать на два главнейших труда: G. Waitz и R. Sohm.54

Государство Карла Великого состояло из самых разнородных племен и народов. Преобладающий элемент составляли, конечно, германцы, но и среди них различались германцы, сохранившие первобытные нравы, и германцы, подчинившиеся римскому влиянию; притом среди романского населения германский и римский элементы были распределены неравномерно; Северная Галлия в этом отношении отличалась от Южной. На крайнем западе жили бритты, на юге – баски. Далее, за Пиренеями – первобытные обитатели арабских владений, зависимых от Карла; в Альпах, в Реции жило своеобразное романское население; в Италии кроме германцев-лангобардов можно было встретить прямых потомков римского и греческого населения. На востоке жили авары и отдельные ветви славянского племени.

В столь разнообразном составе государства население романское занимало большую территорию; основу и силу империи составило германское племя. Франки составляли господствующее племя, они дали имя всему государству, но на деле все племена пользовались одинаковыми политическими правами; лишь некоторые мелкие племена (славяне, авары, баски, бритты), сохраняя своих племенных герцогов, платили дань и считались народами покоренными.

Различие между племенами, сказывавшееся прежде всего в языке (языком государственным был латинский), проявлялось в сфере правовых отношений, в том принципе, что каждая народность, входящая в состав государства, живет и судится по своему древнему обычному праву. Право некоторых народов лишь при Карле было впервые начертано; к этим законам делались дополнения[135]; даже на право евреев обращается внимание.[136]

При этом оставалось в силе и получило подтверждение понятие о праве личном (persönliches Recht), в противоположность нашим понятиям о территориальности права. Это понятие всегда существовало во Франкском государстве; необходимость права территориального ясно начинают сознавать лишь при Людовике Благочестивом; этот новый взгляд стоит, может быть, в связи с универсальностью права церковного. Каждый член государства должен был сделать заявление qua lege vult vivere; в вопросе о том, делалось ли такое заявление раз и навсегда или при каждом отдельном случае, мнение ученых расходится.

Благодаря такому воззрению на право отдельного племени и отдельной личности, члены государства, не будучи друг другу вполне чуждыми, не сливались в один народ.

В отношении политическом все племена подчинялись однообразной организации, имели одинаковые органы управления; вся государственная деятельность Карла имела целью, как мы сказали, создать одно политическое целое из названных различных элементов.

Во времена Меровингов во главе племени стоял герцог; при Карле, как мы сказали, такие герцоги-князья остались лишь у некоторых мелких покоренных племен; вообще же племенные герцоги уступили свое место императорским правителям – графам, которые являлись органами центральной власти в местной администрации.

В некоторых случаях, правда, встречается упоминание слова dux (герцог) и при Карле. Но тут мы имеем дело лишь со старинным словоупотреблением при изменившихся условиях; dux при Карле является властью случайной, временной, которая обусловливалась временными военными целями. Иногда слово «dux» соответствовало слову «маркграф», о чем речь впереди.

Во главе отдельной области стоит граф.[137] Графство (Grafchaft, Comi-tatus)[138] обыкновенно совпадало с древней волостью (gau, pagus); в одинаковом смысле встречаются выражения pagus и comitatus, иногда употребляются более общие выражения provincia, territorium, даже marcha в смысле графства; последнее слово в обоих своих значениях чередуется с pagus. Графство, впрочем, не всегда совпадало с волостью; оно могло быть и больше и меньше. В романских провинциях империи местопребыванием графа был город, в других частях мы видим если не город, то особую резиденцию, поместье, двор.

При последних Меровингах графы часто достигали значительной степени самостоятельности и стремились отрешиться от центральной власти, тогда сильно ослабевшей. Карл стремился изменить это направление, постоянно сам назначал графов, иногда даже из неблагородных, из вольноотпущенников. В покоренных областях обыкновенно назначались графы из франков, чем как бы заканчивалось покорение. Но в некоторых случаях мы видим как раз противоположную меру. Так, в земле саксов Карл отдавал графскую должность в руки местной знати; в земле аламаннов место графов занимают потомки герцогов. Граф обыкновенно назначался пожизненно, хотя, конечно, от императора зависело отозвание его за какой-либо проступок. Но вопреки стараниям Карла, в силу самого хода исторического развития графская должность стремилась стать наследственной; такое направление видно уже из вышеуказанного примера в земле аламаннов. Когда могучая рука Карла перестала держать все нити государственного управления, это учреждение мало-помалу переродилось и перешло под новые условия феодального строя, о котором речь впереди. Круг деятельности графов был очень обширен: он входил во все отрасли управления, пользовался властью как судебной, так и военной. На них же лежала обязанность собирания податей, императорских доходов; как представителю императора в области ему принадлежала королевская Bangewalt, он ручался за сохранение мира в своей области и должен был ее защищать. Власть графа носила также характер полицейский, ему передавал император свою Schutzgewalt по отношению к бедным, вдовам и сиротам. Дела церковные тоже в известной степени находились в ведении графа.

Графу были подчинены низшие чиновники; вследствие частых отлучек его некоторые из чиновников получали важное значение. Назовем прежде всего представителей сотен (Hunderten), центенариев (тунгины «Салической Правды»). Первоначальное их значение, как выборных народа, почти совсем утратилось. Встречаются указания, что народ вместе с графом должен участвовать в их выборе; но по значению своему центенарии – чиновники графа и заместители графа в его отсутствие; викарии – другое название для центенариев; иногда встречаются названия tribunus и iudex. В Галлии встречается название вице-графов (vicecomes, vicecominus). По мнению Р. Зома, вице-граф – заместитель графа по отношению к целой волости, как центенарий по отношению к сотне; вряд ли это мнение справедливо. В провинциях германских название вицеграфа вовсе не встречается, да и само учреждение не соответствовало бы неопределенному устройству того времени. Заместителями графов можно назвать скорее – в вышеуказанном смысле – его миссов (missi, Sendboten), но уже