подобной сумятицы и постарался предвидеть всякий возможный ход событий прежде, чем отойти ко сну. Когда случается такое несчастье, трудно бывает сразу свернуть лагерь и развернуть войско в боевой порядок. Мой сын, Саъад Ваккас, несмотря на всю свою отвагу, не сумел быстро свернуть лагерь и развернуть войско в боевой порядок прежде, чем воины Картара успеют напасть на него. В результате пыток, которым он подверг захваченных в плен караульных Саъада Ваккаса, Картар знал, где расположен его шатер и посему поручил отряду закованных в доспехи воинов захватить его живым. Саъад Ваккас был левшой, т. е. фехтовал и писал левой рукой, он не владел правой столь искусно как я, несмотря на то, что против него было двадцать вражеских воинов, он не сдался и получил множество ран, в том числе в левую руку, свалился наземь, тут на него навалились, схватили и поволокли в крепость. Убедившись, что перед ним мой сын, Картар велел через глашатаев возвестить войску Саъада Ваккаса, что их командующий захвачен в плен и поэтому их дальнейшее сопротивление не имеет смысла. Однако, воины моего сына, не понимавшие ни одного слова на хинди, продолжали биться в своем, приведенном в беспорядок лагере.

Картар догадался, что воины Саъада Ваккаса не знают хинди и по этой причине не поняли, что их командующий пленен. Поэтому он вынудил нескольких из попавших в плен наших воинов прокричать на нашем языке о том, что Саъад Ваккас взят в плен и находится в крепости под стражей. Их выкрики возымели действие и воины моего сына прекратили сопротивляться. В ту ночь, после нападения врага, часть воинов Саъада Ваккаса сумела спастись бегством в темноте, часть их погибла, попав в трясину болот, их вопли раздавались до утра, они просили о помощи, молили, чтобы их вытащили из топи, но никто ничего не предпринял для их спасения, болото засосало их и когда взошло солнце их голосов более не было слышно. Как я уже упоминал, обо всех этих подробностях я узнал позже, возвратившись из Дели и опросив людей, находившихся в районе Луни. В ту ночь все воины Саъада Ваккаса были убиты, часть, бежав, была схвачена индусами и казнена, часть их, включая моего сына Саъада Вакаса, попала в плен.

На другой день Картар, велев привести к нему раненного Саъада Ваккаса, предложил: «Напиши письмо своему отцу и скажи, чтобы он повернул своё войско назад и покинул Хиндустан, в противном случае ты будешь убит». Саъад Ваккас отвтил: «Разве не видишь моя левая рука ранена, а я не умею писать правой?» Картар ответил: «Ты лжешь, ты в состоянии писать». Саъад Ваккас отвтил: «Не клевещи. Сын Амира Тимура Гурагана, владеющего половиной мира, никогда не лжет». Картар через толмача передал: «Ты приложи особый знак, чтобы отец твой знал, что это письмо от тебя, а я велю, чтобы письмо то написали другие». Саъад Ваккас ответил: «Положим я приложу свой особый знак, а ты составишь то письмо, думаешь это сумеет убедить моего отца повернуть обратно?» Картар сказал: «Разве твой отец не любит тебя?» Саъад Ваккас ответил: «Если меня убьют, я не буду единственным из его сыновей, кого постигла такая судьба. До меня погиб один из моих братьев, старше меня». Картар спросил, где был убит его брат. Саъад Ваккас ответил, что в Фарсе. Картар спросил: «Уверен ли ты в том, что получив твое письмо с просьбой повернуть назад войско и уйти из этой страны и зная, что от этого будет зависеть жить тебе или нет, твой отец тем не менее не примет эту твою просьбу?» Саъад Ваккас ответил: «В том у меня нет никаких сомнений. Мой отец не такой человек, чтобы ради спасения жизни своего сына, повернуть свое войско с полпути и покинуть Хиндустан».

Картар сказал: «В таком случае я вынужден буду заставить твоего отца пережить траур по утраченному сыну». Саъад Ваккас сказал: «О, Картар, не убивай меня». Картар ответил: «Я должен тебя убить в отместку за тех, кто в крепости Мират погиб от руки твоего отца».

Саъад Ваккас сказал: «О, Картар, ты лучше пожалей себя и, посему, не убивай меня». Картар спросил: «Каким это образом я должен пожалеть себя?» Саъад Ваккас ответил: «Оставляя меня в живых, ты будешь обладать средством для примирения с моим отцом. Одержав победу, он пощадит тебя и твоих родных, а может и пожалует должность повыше той, что имеешь сегодня». Картар ответил: «Я не желаю должностей, которых мне может пожаловать враг». Мой сын спросил: «А жизнь свою не желаешь сохранить?» Картар ответил: «Пока я нахожусь в этой крепости, моя жизнь в безопасности».

Мой сын сказал: «Алашар, комендант крепости Мират говорил то же самое, однако был схвачен и мой отец из великодушия сохранил его жизнь». Картар сказал: «Не говори мне о великодушии своего отца. Ливень спас жизнь Алашара, а не великодушие Амира Тимура». Саъад Ваккас ответил: «После того как разразился ливень и погас огонь, мой отец все же мог казнить Алашара, но не сделал того. Не делай этого и ты, откажись от намерения лишить меня жизни, чтобы сохранить свою, когда попадешь в руки моего отца». Картар сказал: «Я не попаду в руки твоего отца, потому что уверен в том, что не стану его пленником, поэтому я лишу тебя жизни». Мой сын, запрокинув голову и выставив вперед свое горло, сказал: «Тогда скорее отрежь мне голову».

Картар ответил: «Я не стану отрезать тебе голову, потому что не хочу отделять ее от тела». Мой сын спросил: «Тогда каким образом ты хочешь убить меня?» Картар ответил: «Распорю твою грудь и выну из нее твое сердце». Мой сын сказал: «Картар, не подвергай меня мучениям». Тот ответил: «Я не собираюсь подвергать тебя мукам. Я имею в виду не отделять твою голову от тела потому, чтобы можно было после твоей смерти снять с тебя кожу и набить ее соломой, для этого и надо, чтобы твоя голова оставалась на месте. Здешние палачи настолько искусно умеют сдирать кожу, что когда затем ее набьют соломой, можно подумать, что это не мертвец, а просто спящий человек».

Затем комендант Луни приказал рассечь Саъаду Виккасу грудь и вынуть его сердце. Когда взрезали его грудь, мой сын, не выдержав, закричал от боли, а затем голос того отважного юноши умолк навсегда. Картар и после смерти не оставил тело моего сына в покое, как обещал, он отдал его палачам, чтобы те