Каждый из этих следов, которые теоретически могут привести к ядерному терроризму, при тщательном расследовании оказывается чередой невероятных событий. Возможно, какое-то время существовало окно уязвимости в хранении ядерного оружия в России, но сегодня большинство экспертов соглашаются, что это окно закрыто и что никакая пропавшая бомба не попала на ядерный рынок. Стивен Янгер, бывший руководитель программы по изучению ядерного оружия в Национальной лаборатории в Лос-Аламосе, сказал: «Несмотря на то что болтают в новостях, все ядерные державы весьма серьезно относятся к охране своих боеприпасов»[1015]. Россия не хочет, чтобы бомба попала в руки чеченцев или других сепаратистов, а Пакистан так же тщательно охраняет свою ядерную бомбу от заклятого врага «Аль-Каиды». К тому же, что бы там ни говорили, эксперты по безопасности считают, что шансы правительства и высшего военного руководства Пакистана попасть под контроль исламских экстремистов практически равны нулю[1016]. Ядерное оружие оснащено комплексными механизмами блокировки для предотвращения несанкционированного взрыва, а если не хранить боеголовки должным образом, они превращаются в радиоактивный металлолом[1017]. Поэтому Саммит по ядерной безопасности, созванный Бараком Обамой в 2010 г. для выработки мер по предотвращению ядерного терроризма, призвал 47 стран-участниц контролировать не только готовое оружие, но и расщепляемые материалы — плутоний и обогащенный уран.

Опасность кражи расщепляемых материалов реальна, и меры на саммите рекомендовались здравые, разумные и давно назревшие. Но не стоит увлекаться фантазиями о бомбе, собранной в гараже, и думать, что такое развитие событий неизбежно или хотя бы высоко вероятно. Уже принимаются меры, которые усложнят кражу и контрабанду расщепляемых материалов, а случись вдруг такая пропажа, охоту на преступника начнут агентства безопасности всех стран мира. Производство действующего ядерного оружия требует точного оборудования и недоступных любителям технологий. Комиссия Гилмора, консультирующая президента и Конгресс США по вопросам терроризма с использованием оружия массового поражения, назвала задачу «сверхсложной», а Эллисон описал ядерную бомбу как «массивную, громоздкую, небезопасную, ненадежную, непредсказуемую и неэффективную»[1018]. Более того, злоумышленников, пытающихся разжиться материалами, экспертами и оборудованием, подстерегает опасность обнаружения, предательств, ловушек, оплошностей и неудач. В книге «О ядерном терроризме» (On Nuclear Terrorism) Майкл Леви перечислил все обстоятельства, которые должны сложиться нужным образом, чтобы террористам удалось взорвать ядерную бомбу, и подытожил: «Закон Мерфи применительно к ядерному терроризму должен звучать следующим образом: все, что способно пойти не так, возможно, пойдет не так»[1019]. Всего на пути ядерного терроризма Мюллер насчитал 20 препятствий и заметил, что, даже если шансы террористической группы преодолеть каждое из них равны 50 из 100, совокупная вероятность успеха составляет один шанс на миллион. Майкл Леви ограничивает диапазон с другой стороны, вычислив, что, даже если процесс будет осложнен десятью препятствиями и вероятность прохождения каждого будет равна 80 %, совокупная вероятность успеха ядерных террористов равна одному шансу из десяти. Так что вряд ли мы пострадаем от ядерного терроризма. Террористическая группа, взвешивающая свои шансы, даже полагаясь на самую оптимистическую оценку, скорее всего, решит посвятить себя проектам с более высокой вероятностью успеха. Повторюсь, это не значит, что ядерный терроризм невозможен, а лишь то, что он, вопреки утверждениям многих, не является неминуемым, неизбежным и в высокой степени вероятным.

~

Если верить нынешним прогнозам, то в момент, когда вы читаете мою книгу, Новый мир уже сотрясают взрывы большой войны с Ираном, возможно ядерной. Пока я пишу эти строки, напряжение вокруг ядерной программы Ирана нарастает. Иран обогащает достаточно урана, чтобы создать ядерный арсенал, и отвергает требования международного сообщества допустить инспекторов и подчиниться другим положениям Договора о нераспространении ядерного оружия. Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад насмехается над западными лидерами, поддерживает террористические группировки, обвиняет США в спекуляциях на атаке 9/11, отрицает Холокост, призывает «стереть Израиль с карты» и молится о пришествии Двенадцатого Имама, мусульманского Спасителя, который провозгласит век мира и справедливости. Если верить некоторым шиитским интерпретациям ислама, мессия появится только после того, как весь мир погрузится в войну и хаос.

Все это, мягко говоря, смущает, и многие авторы приходят к выводу, что Ахмадинежад — второй Гитлер, который вскоре создаст ядерное оружие и атакует Израиль или же передаст бомбу группировке «Хезболла», уступив ей эту честь. Менее катастрофические сценарии предсказывают, что ядерный Иран будет шантажировать весь Ближний Восток, заставляя его подчиниться своей гегемонии. Эта перспектива может не оставить Израилю или США другого выбора, кроме превентивного удара по иранским ядерным объектам, даже если это выльется в годы террористических атак и военных действий. В 2009 г. колонка редактора The Washington Times гласила: «Война с Ираном теперь неизбежна. Единственный вопрос, насколько она близка?»[1020]

Леденящий душу сценарий ядерной атаки иранских фанатиков действительно возможен. Но неизбежен ли он или только весьма вероятен? Нужно ни в грош не ставить Ахмадинежада и очень цинично оценивать его мотивы, чтобы представить себе менее кошмарный образ будущего. Джон Мюллер, Томас Шеллинг и другие международные аналитики проделали это за нас и решили, что иранская ядерная программа — это еще не конец света[1021].

Иран подписал Договор о нераспространении ядерного оружия, и Ахмадинежад постоянно повторяет, что цель иранской ядерной программы — исключительно энергетика и медицинские исследования. В 2005 г. верховный руководитель Ирана Али Хаменеи (власть которого была выше власти Ахмадинежада) выпустил фетву, в которой заявил, что ядерное оружие запрещено исламом[1022]. Если Иран все-таки разработает ядерную бомбу, это будет не первый случай в истории, когда национальные лидеры лгали, скрестив за спиной пальцы. Но, загнав себя в угол, они рискуют потерять всякий кредит доверия в глазах мира (в том числе доверие великих держав, от которых зависят: России, Китая, Турции и Бразилии). Такая перспектива может как минимум заставить их притормозить.