– Слишком долго… Я ждал этого слишком долго, habeebti…

Зафир прошептал что-то благоговейное в ложбинку между ее грудей, мягкими движениями поглаживая ее руки, словно она была молодой кобылой, которую он должен был успокоить. Затем его руки скользнули ей под майку и наконец обрели покой…

Тяжело дыша, они посмотрели друг на друга. Его сильная, шершавая ладонь жгла кожу.

– Твое тело… – произнес Зафир с изумлением, – уже начало меняться?

Лорен так резко отстранилась от него, что упала на пол. Край кофейного столика прошелся ей по затылку, и она охнула от боли.

Она начала быстро отползать от Заира, вдруг испугавшись, что он ее схватит и она не сможет защититься. Зафир будет хотеть от нее только секса и никогда больше ей не откроется, а однажды она ему наскучит, и он уйдет.

Но сколько в его взгляде было вожделения, когда он аккуратно положил руку на ее округлый живот…

Лорен как будто вручили гранату. Если она признает поражение и сдастся, Зафиру тоже достанется.

«И пусть! – проревел ее внутренний голос. – Пусть заплатит за то, что тебя бросил!»

Страсть к этой девушке становилась опасной.

Образ Лорен, сцепленной с ним, как в паутине, пленил Зафира, уничтожая всякое здравомыслие. Пухлые розовые губки так и просили, чтобы он отдал ей всю свою душу. Ее грудь быстро вздымалась и опускалась, а гибкое тело пылало от возбуждения.

Она была похожа на дикую лань, загнанную в угол, но все равно непокорную. Больше всего ему сейчас хотелось раствориться в ее жаждущем ласк теле, избавившись от ярости и бессильного горя.

Пока вокруг бурлили политические игры, Зафиру хотелось, чтобы Лорен была рядом. Единственное создание, которое разделяло его одиночество, видело таким, как он есть. И хотело его.

– Иди сюда, Лорен, – спокойно произнес он. – Хочу убедиться, что ты не ушиблась.

Увидев, что она отступила на шаг назад, Зафир сжал челюсти. Выражение ее красивого лица изменилось: теперь в нем читалось что-то новое. Не желание, не страх… вызов.

– Вы не должны меня добиваться, ваше величество, – сказала Лорен, схватившись обеими руками за вырез своей кофты. Треск разорвавшейся ткани прозвучал в тишине как грохот этнического барабана. – Я сдаюсь, – мягко проговорила она.

Кофта распахнулась, выставив наружу бугорки ее полных грудей, облаченных в белый шелк, изящный изгиб талии и бедер. Сквозь ткань просвечивали темные круги ее сосков. Ее щеки и шея горели.

– Ты выиграл, – объявила Лорен. Зафир начал раздражаться.

Он не хотел взять ее такой. Она же не трофей.

– Что за чушь ты говоришь? – спросил Зафир, приближаясь к ней.

На этот раз Лорен не отступила. Упрямо задрав подбородок, она стояла на месте.

Она скинула кофту с плеч.

– Мне сходить душ, или ты хочешь приступить к делу? Прямо здесь или на кровати?

Ему стало трудно дышать, как будто кто-то сдавил ему горло.

– Хватит, Лорен.

– Не хватит. Ты же именно этого и добиваешься. Заточил меня во дворце, оторвал от остального мира… Чтобы я постоянно мучилась, гадая, придешь ли ты ко мне снова. Размышляя, какое место наш ребенок займет в твоей жизни.

– Я буду любить его больше всего на свете, – вдруг признался Зафир.

На мгновение ее глаза вспыхнули.

– И будешь пользоваться мной, словно я неодушевленный предмет?

– Лорен! Я признаю, что скрывать от тебя правду было не самым разумным поступком!

– Ты с самого начала решил, что на большее я не гожусь… Так давай продолжать в том же духе! Ты хочешь, чтобы во время секса я была к тебе лицом? Или мне встать на колени?

Зафира передернуло.

– Прикройся.

Она не послушалась Зафира, и он протянул ей покрывало. От его прикосновения Лорен вздрогнула. Но надо было идти до конца.

Зафир сражался с желанием ею овладеть.

Когда-то его отец проиграл, выставив свою жену проституткой в глазах семьи, клана и всего мира. И сделал Зафира сиротой.

Но Зафир не проиграет. Он не станет рабом собственного тела. Он не станет разрушать жизнь Лорен, просто потому, что ему так хочется.

Не глядя на нее, Зафир развернулся и ушел.

«Пожалуйста, потерпи, пока не родится ребенок и я не буду уверен, что ты в порядке. И запомни… Я от него не откажусь.

Зафир».

Лорен в тысячный раз перечитала записку с печатью аль-Масудов. Где-то вдалеке звучал голос Фаррах.

С момента их последней встречи с Зафиром Лорен мучила только одна мысль. Если ей удалось избежать ненавистную ей участь любовницы, то почему у нее было такое чувство, будто она потеряла Зафира навсегда?

Судя по всему, он перестала беспокоиться о том, что она может сбежать. Ей даже разрешили посетить знаменитый базар, хотя днем раньше в этом ей было отказано.

Лорен уже обрадовалась, что Зафир пойдет с ней вместе. Вот глупая.

Из дворца она вышла в обществе служанки и трех охранников.

Это было шумное, людное место с удивительными запахами и звуками, которых Лорен никогда прежде не слышала.

В ярких, цветастых палатках и магазинчиках, которые были расположены по обеим сторонам длинной петляющей улицы, продавали домотканые шарфы, изделия ручной работы, старинные кальяны, финики в сиропе, которые Лорен обожала уминать с мятным шербетом.

Она вдруг подумала о том, как было бы здорово, если бы рядом с ней ходил Зафир, показывал достопримечательности, подшучивал над ней…

Лорен со смехом торговалась за изящный серебряный браслет, опасаясь, что ее надувают, как любую иностранку.

Это продолжалось до тех пор, пока в разговор не вмешался самый молодой и симпатичный из охранников, Ахмед, и уличному торговцу и окружающей толпе не стало ясно, что Лорен вовсе не туристка.

Неожиданно, посреди общего гвалта, наступила тишина. Лорен занервничала.

«Это любовница шейха», – читалось в любопытных взглядах, полных отвращения и жалости. И тут Лорен поняла, почему Зафир держал ее во дворце: ее поход на базар закончился позором.

Увидев обеспокоенное лицо Фаррах, Лорен поднялась из кресла.

– Что случилось?

– Скоро должны родить две женщины. Одна из влиятельной семьи, и ее придется навестить дома. Другая живет в деревне. Роддом от них далеко, а ее супруг не позволит, чтобы ее осмотрел мужчина-врач.

Фаррах вытащила из сумочки телефон и позвонила еще раз.

– Ну что, все уладилось? – спросила Лорен.

Фаррах покачала головой, и Лорен вдруг озарило: