– Мне не нравится, как вы интерпретируете события, – сраздражением заметил Бейн, понимая, что Мейсон затягивает его в ловушку.

– Тогда расскажите о них, как вы их понимаете, – широкоулыбнулся Мейсон и выразительно посмотрел на присяжных.

– Это была премия за выполненную работу, – упрямо повторилБейн.

– Эта работа считалась законченной, как только мисс Конуэйбудет арестована?

– Как только будет пойман вор, кем бы он ни оказался.

– Сколько всего человек находилось в тот момент в вашемдоме?

– Моя жена, миссис Рикер, мистер Хэллок, Нелли Конуэй и я.

– И тем не менее вы не обследовали руки миссис Рикер, хотявы знали, что она касалась ювелирной шкатулки?

– Нет, она ведь работает у нас уже много лет, и мы ейдоверяем полностью.

– Отсюда следует, что каждый в этом доме, не считая вашейжены, имел светящийся порошок на пальцах?

– Ну, в общем-то да.

– Однако вы посчитали воровкой именно мисс Конуэй?

– Да. Или никто, или она.

– Она?

– Да.

– Мистер Хэллок получил премию за то, чтобы именно этаженщина была арестована и осуждена?

– За то, чтобы изобличить вора.

– Вознаграждение уже выплачено?

– Еще нет.

– Почему же?

– Потому что подзащитная еще не осуждена. Премия будетвыплачена тогда, когда работа будет завершена полностью.

– Значит, сами вы все же сомневались, осудит суд присяжныхподзащитную или нет?

– Протестую! – взвился с места Сейбрук. – Вопрос выходит зарамки перекрестного допроса.

– Протест принят.

– У меня, мистер Бейн, вопросов больше нет, – улыбнулсяадвокат. – Благодарю вас.

– Вы вовсе не говорили Хэллоку, – сердито начал поправлятьБейна помощник окружного прокурора, – что он получит сто долларов, если толькособерет улики, изобличающие подзащитную в воровстве, не так ли? Вы простосообщили ему, что, если он сможет найти того, кто берет драгоценности, вывыплатите ему сто долларов.

– Ваша честь, минуточку, – возразил Мейсон. – Этот вопроснеправомочный и наводящий. Уважаемый коллега подсказывает свидетелю, что именнонадо говорить. Кроме всего прочего, обвинение уже опрашивало свидетеля.

– Ничего подобного, это опрос свидетеля после перекрестногодопроса, – Сейбрук сослался на юридические тонкости и прецеденты, – и я простостараюсь сократить допрос, который уже и так слишком затянулся.

– Да что вы! – возразил Мейсон. – Не надо только утверждать,что несколько минут, затраченных на расследование сути дела, это…

– Если вы не цените свое время, то суд и мистер Бейн дорожатсвоим, – нравоучительно заметил Сейбрук.

– А вот об интересах подзащитной вы не подумали, –укоризненно возразил Мейсон. – Если ваше стремление сэкономить мистеру Бейнувсего лишь несколько минут его бесценного времени не позволит нам прояснитьдело, то подзащитную могут посадить в тюрьму на месяцы. Мало того, что еедоброе имя будет запачкано, она…

– Не надо только расписывать все эти душещипательныеподробности, – прервал его Сейбрук, – все это явно рассчитано на то, чтобыповлиять на жюри присяжных.

– Ну, знаете, – рассмеялся Мейсон, – вы мне приписываетежелание повлиять на жюри в отместку за мои слова, что уважаемый коллегаподсказывает свидетелю, что именно надо говорить.

– Слабость наводящего вопроса, – улыбнулся судья Пибоди, –конечно, в том, что его задают. Свидетель в общем-то сейчас полностьюпредставляет, что его адвокат хочет. Продолжайте, однако, мистер Сейбрук, изадавайте вопрос так, чтобы он был поменьше наводящим.

– О нет, я не думаю, что есть необходимость углубляться вдальнейшие детали этого дела, – сказал Сейбрук. – Все и так ясно.

– У вас есть еще вопросы к свидетелю? – обратился судьяПибоди к Сейбруку.

– Больше вопросов не имею.

– Есть еще какие-нибудь свидетельские показания?

– Ваша честь, теперь настал черед гласа народного – вердиктаприсяжных! – с пафосом произнес Сейбрук.

– Ваша честь, – сказал Мейсон, с улыбкой глядя на судью, –мы хотели бы обратиться к жюри присяжных с просьбой вынести вердикт –невиновна.

– Ходатайство отклонено.

– Тогда разрешите, ваша честь, десятиминутный перерыв, –попросил Мейсон, – я хотел бы переговорить с одним человеком, которого я вызвалв суд как свидетельницу защиты, миссис Имоджен Рикер.

– Разрешаю, – сказал судья и объявил перерыв.

В глубине судебного зала появилась сухопарая, мрачного видадомоправительница мистера Бейна.

– Я отказываюсь разговаривать с мистером Мейсоном.

– Ваша честь, эта женщина, – разъяснил адвокат, – былавызвана как свидетельница защиты. До этого она отказывалась давать мнекакие-либо показания.

– У меня нет нужды разговаривать с ним, – сердито выпалилаИмоджен Рикер, – я пришла в суд, и это мой долг. Я подчинилась вызову. Но этоне означает, что я должна разговаривать с ним наедине.

– В таком случае, – понимающе улыбнулся адвокат, – пройдитев свидетельскую ложу и поднимите правую руку для присяги.

– Должна я подчиняться? – обратилась она к судье Пибоди.

– Если вас вызвали в суд, то да, – ответил судья.

Крупными шагами она обошла Мейсона, с шумом уселась на скамьюсвидетелей, повернулась к судье и подняла правую руку для присяги.

– Хорошо, – мрачно произнесла она, – я готова.

– Вы работаете домоправительницей в доме мистера Бейна? –задал адвокат свой первый вопрос.

– Да, – огрызнулась она.

– Сколько времени вы работаете у него?

– Шесть лет.

– Вечером десятого обследовали ли вы свои рукиультрафиолетовыми лучами, чтобы узнать, не светятся ли они?

– Это не ваше дело.

– Если бы ваши руки не светились, вы, конечно, легкоответили бы на этот вопрос, не так ли?

– И на этот вопрос я также не должна отвечать.

– Благодарю вас, миссис Рикер. – Мейсон широко улыбнулся,чувствуя, что симпатии жюри на его стороне. – Это все. Я просто хотел, чтобыприсяжные убедились, какой воинственной, фанатично преданной своему хозяинудомоправительницей вы являетесь.