В своем белом наряде с пятными крови и грязи он смотрелся особенно пугающе, несмотря на предельное вежливое выражение лица. Ясмин с каким-то торжеством разглядела его вспотевшие виски и заметно учащенное дыхание: сражаться на таком пекле он явно не привык. А потом снова обратилась взглядом к взволнованным людям. Среди собранных в зале ведь была и мать Риана. Ясмин попыталась найти ее, но женщину куда-то оттеснили, а люди Вальдера сдерживали их беспокойство и лишние разговоры.

– Что вы сделали с ними? – вышел вперед Кардьян, и Ясмин заметила, как гневно раздуваются его ноздри. Еще немного – и старик сам полезет в драку.

– Они живы. – Вальдер мотнул головой в сторону двора. – Пока. Я не хочу крови и смертей. Пусть это будет последнее наше недоразумение, да, госпожа?

Ясмин помолчала, но потом, не глядя на своих, отозвалась:

– Я тоже не хочу крови.

Вальдер взял все в свои руки, обратившись к колдунье, которая вместе с шаманом отошла поодаль и бесстрастно ждала, чем все завершится.

– Обряд закончен?

Молодая колдунья медленно кивнула, звякнув массивными украшениями на шее и цепочками в волосах, а потом посмотрела Ясмин в глаза. Расплылся позади нее силуэт шамана Деера, а все внимание заняло гладкое девичье лицо с острыми скулами и поволокой во взгляде.

– Богиня Теа услышала вас.

Что там было в ее особом выражении лица – одни духи разберут. Будто хотела что-то сказать, но не хотела сейчас. Ясмин показалось, что светлые глаза стали совсем белыми и исчезло все, осталась лишь она одна в густой пустоте, наедине с собой. Откуда-то тихо донеслась странная музыка, но Ясмин лишь завороженно смотрела в крохотные точки зрачков богини и больше не видела ничего вокруг.

Что она, Ясмин, хочет на самом деле? Боится замужества? Ненавидит мага и проклятого захватчика? Боится за своих людей и за Риана? Или боится саму себя… что она врет, и что ее, как и Ирту, увлечет эта сила, опыт и власть, эта непоколебимая уверенность в себе? Что-то такое, чем Вальдер до боли напоминал отца, не внешне, внутренне, и этим вызывал страшное смятение.

Но этот маг только что сражался до крови с ее друзьями. С теми, кто решился пойти войной ради нее – Вальдер готов был их убивать. От него даже пахло сейчас кровью. И он жесток, пусть и называет это справедливостью: если бы не ее просьба, он бы убил Риана!

Неожиданно чужие мягкие губы накрыли ее, подбородок уколола короткая борода, а резкий мужской запах с ароматом мускуса и далеких земель закружил голову. Вальдер целовал ее уверенно, не смущаясь ни колдуньи, ни чужих вокруг. На правах хозяина.

Ясмин наконец отпрянула, чтобы услышать далекие слова:

– Тарейа калеорас сан.

Вальдер прижал ее к себе одной рукой и шепнул:

– Благодарю за покорность, кирия. Теперь сама богиня пожелали нам счастья. Разве не чудесно?

Но Ясмин, погруженной еще в то странное состояние при взгляде юной колдунье в глаза, было все равно, что он скажет.

На щедром застолье, которое решил устроить Вальдер после церемонии, все ломилось от угощений. Это он тоже успел устроить... В этот раз в столовую были приглашены не только чужаки, но и ближайшие родные, все слуги Ясмин, и все, кто присягнул на верность новому хозяину.

Поначалу они сидели скованно, ощущая себя чужими в знакомом доме. Прямо при них завоеватели дали отпор местным и показали, что не отступятся от покоренных земель. но похоже присутствие за столом Ясмин постепенно успокаивало конфликт. Почти никто из них не видел самой схватки, а только слышали о том, что произошло.

На нее смотрели, к ней обращались и тихонько разговаривали, пока Вальдер решал какие-то вопросы со своими, говоря на странном северном акценте, и наконец обстановка сгладилась. Кардьян незаметно пожал ее ладонь, а сидевшая рядом тетушка Иллейв, по-прежнему прямая и статная, как всегда, пыталась поддержать незамысловатым разговором и ободряющими улыбками. Ясмин приподняла голову и держала себя со всей врожденной грацией. Она знала, что сейчас только так она вернет людям уверенность в завтрашнем дне, и потом, когда они увидят, что она по-прежнему сильна и уверена – решатся пойти за ней до конца.

Ясмин верила, что такой день настанет.

Но беспокойство за судьбу верного друга и других висело грузом на шее. Под конец, не выдержав этого гнета и устав от тесного ворота платья, Ясмин поднялась.

– Прошу простить меня, господа, я очень устала.

Мало кто из присутствующих видел, как отчаянно она сегодня стояла на перилах балкона, как умоляла Вальдера пощадить Риана, зато прекрасно видели люди Вальдера – Ясмин оглядела их лица. Ну и пусть.

Новоиспеченный супруг благожелательно кивнул. Он еще не знает, что по обычаям местных свадеб его ждет горячий прием, если он решится войти к ней сегодня.

– Сопроводите госпожу до комнаты, – с вежливой улыбкой предложил Вальдер слугам.

Хорошо, что не своим солдатам! Ирта, прислуживающая за столом, поставила графин и кивнула. Она проводила Ясмин до ее комнаты, молчаливо вошла следом и с осторожностью помогла снять летящее платье. Украшающие пояс камни тихо звякнули и прошлись холодом по коже.

– Богиня Теа благославила вас? – не сдержала Ирта любопытства.– О да, – отозвалась Ясмин, без сил закутываясь в простую ночную рубашку.

Она переоделась, не переставая бросать взгляды за окно. Сбежать со второго этажа, снова добраться до Риана и выручить его из заточения? Или хотя бы принести ему воды? Благо, стражники за дверью сейчас едва ли ждут от нее такой прыти.

Ясмин подошла к окну, но поняла, что сейчас затея не выполнима. Раскаленное солнце нагрело крышу, к тому же на таком ярком свету Ясмин не пробраться незаметно.

– Ты видела Риана… и остальных задержанных? – повернувшись, спросила она у служанки.

– Да госпожа, – с печалью в голосе сказала Ирта. – Бедолаг сковали кандалами и оставили на улице, а Риану не дали даже глотка воды! Боюсь, к завтрашнему дню он потеряет сознание.

Ясмин шумно выдохнула.

– Ирта, сделай что-нибудь, я прошу! Проберись туда, отвлеки воинов или, не знаю, обольсти их, ты же умеешь? Можешь прихватить что-то со стола, якобы собакам. – Ясмин схватила испуганную Ирту за руки. – Не дай Риану умереть, умоляю. А я попробую добраться до них вечером, в сумерках. Я что-нибудь придумаю.

– Я постараюсь, госпожа, – неуверенно откликнулась Ирта, обернувшись на дверь. – За всеми нами следят, но я попробую.

– Иди, – попросила Ясмин и осталась в комнате одна.

Ей-то так просто никто не даст выйти.

Ясмин прошлась по комнате ещё раз, коснувшись резной опоры балдахина. Повела пальцами по такому же изящному столику из тёмного дерева. Обед затянулся надолго, и солнце за окном клонилось к лесу — жара потепенно спадала, как тёплое одеяло, обнажая кожу. Прижавшись лбом к деревянной раме, Ясмин смотрела сквозь полуприкрытые ставни на слабые колыхания тростниковых листьев на плантации за забором.