– Смотри, Дана, вот на этом листе мы будем отмечатьдавление и частоту пульса до нагрузки и после нее. А вот на этом – сами нагрузки.Для того чтобы получить результат, к которому ты стремишься, – я умышленноне произносил никаких слов ни про вес, ни про похудение, – нужнысущественные нагрузки, но твое сердце их сразу не выдержит, и его надо готовитьк этим нагрузкам, тренировать. То есть в первую очередь мы будем заниматьсятвоим сердцем и дыханием. Понятна идея?

Она кивнула.

– Твой пульс при нагрузках не должен превышать стадвадцати ударов в минуту, – продолжал я теоретическую часть. Вообще-топо-хорошему можно было бы и до ста сорока доводить, но, учитывая вес Даны, ябоялся рисковать. – Поэтому в первое время мы будем давать только такиенагрузки, при которых твой пульс не будет зашкаливать за указанную отметку. Ивот на этом листе станем отмечать, сколько и чего ты успеваешь сделать, покапульс не больше ста двадцати.

Первое наше занятие превратилось в лекцию, и Дана заметноуспокоилась. Слушать преподавателя и запоминать – занятие для нее привычное,она всегда была хорошей ученицей. Сперва я с умным видом вещал про аэробные ианаэробные нагрузки, потом, пересказывая полученную от моей подруги Светланыинформацию, плавно перешел к проблеме обмена веществ в организме и правильномупитанию.

– С сегодняшнего дня ты заведешь тетрадку, в которуюбудешь записывать все, что съела и выпила в течение дня. По часам и минутам. Докрошки и до капли. Даже если ты просто выпила стакан воды или сока, записывай:сколько, чего и в какое точно время.

У нее в глазах бился немой вопрос, и я никак не мог понять,о чем ей так хочется спросить. Вроде бы я все объяснил. Неужели осталиськакие-то неясности?

– Вопросы есть? – дежурно спросил я, закончивлекцию.

Дана разомкнула плотно сжатые губы.

– А вес?

– Что – вес?

– На каком графике мы будем отмечать вес?

Так вот что тебя беспокоит, деточка! Ну, об этом я вчеравесь вечер думал, так что ты меня врасплох не застанешь. Не на того нарвались,дорогие мои. Насчет девушки Юли я уже все понял.

– Вес мы на графиках отмечать не будем вообще, –спокойно заявил я. – Твой вес – это наше с тобой интимное дело, и никто внего посвящаться не должен. Параметры веса и объемов я буду ежедневно заноситьв свой блокнот, если хочешь – можешь записывать их в свою тетрадку, и знатьцифры будем только мы с тобой и твои родители, если им это интересно. Никтопосторонний, зайдя в эту комнату и увидев наши графики, ничего знать не будет.Он даже в пульсе и давлении не разберется, потому что мы оси подписывать нестанем, мы с тобой просто запомним, где у нас что, а всем остальным это знатьне обязательно. Медицинская тайна врача и пациента. Ты как хочешь, а я с твоимиродственниками ничего обсуждать не намерен. Если твои папа или мама спросят –им скажу, это обязательно, а больше никому ни слова. Согласна?

На ее лице отразилось такое облегчение, что я мысленно себяпохвалил. Хоть я и не специалист в области психологии, но, видимо, и не совсемдурак.

– Уже без десяти девять, – сказала Дана. – Амы еще не начинали заниматься.

Ну вот, слава тебе господи! Что и требовалось доказать.Длинная фраза, к тому же явно выраженное желание начать уже наконец что-тоделать. Страх прошел, появилась готовность работать. Ура, товарищи!

– Заниматься будем после обеда, а сейчас давай-капроизведем первые замеры и все запишем. И не забудь про тетрадку, начинайсегодня же. Чем быстрее мы с тобой нащупаем корень проблемы, тем быстрее с нейсправимся. Да, и еще одно: ваша домработница Нина будет готовить тебе отдельно,я ее проинструктирую. Не уверен, что тебе понравится, вряд ли эта еда окажетсяочень вкусной, но ты уж, пожалуйста, не нарушай, иначе толку не будет. Тысейчас пойдешь завтракать?

– Да.

– Дана, я уже видел, чем у вас кормят на завтрак. Ты невозражаешь, если я посижу рядом с тобой в столовой и дам тебе несколькосоветов?

– Конечно.

– Ну, вставай на весы.

Она слегка побледнела. Тут до меня стало доходить: онавообще не знает, сколько весит, и безумно боится той цифры, которую сейчасувидит на дисплее.

– Ты когда взвешивалась в последний раз? – спросиля как можно равнодушней, словно это и не имело ни малейшего значения.

– Не помню, – ответила она, чуть помедлив.

Врет, подумал я, помнит. Прекрасно помнит, что это было,наверное, года два назад, а то и все три. Она начала полнеть и сама незаметила, а когда все стало катастрофично, уже не взвешивалась из страхаувидеть ужасные цифры.

– А у вас дома весы есть? Или только вот эти, которыевчера купили?

– Только эти.

Ну точно, так и есть. Елки-палки, как бы она у меня тут вобморок не грохнулась, увидев свой точный вес. Не предлагать же ей выпитьвалокординчику перед тем, как встать на весы. Ладно, как меня учил когда-тоотец: лучшее лекарство – правильная реакция окружающих. То есть моя. Ну,Фролов, вперед и с песнями.

– Какой у тебя рост?

– Метр пятьдесят пять.

Дана стояла как вкопанная. Не тащить же мне ее за руку квесам! Я поднял измерительный прибор и поднес к самым ее ногам, нажал кнопку,ввел возраст и рост.

– Вставай, только носочки сними, на эти весы надовставать босиком.

Она послушно сняла носки, встала на платформу и закрылаглаза. Лицо у нее было, наверное, такое, какое бывает перед расстрелом.Девяносто пять килограммов четыреста граммов. Круто для пятнадцати-то лет и длятакого невеликого росточка.

– Ну что ж, все очень прилично, – весело произнеся. – Сейчас запишем.

Я быстро занес в «талмуд» вес, проценты жира и воды и прочиепоказатели, которые, если честно, вызывали у меня священный ужас, но показыватьсвои эмоции было нельзя. В конце концов, страшно только сегодня, а завтра,когда вес станет чуть-чуть меньше, ужас уступит место удовлетворению. Я уже говорил,что первые сдвиги обеспечить легче легкого, главное – правильно к нимотноситься. Они должны дать человеку ощущение небезнадежности и тем самымвыполнить позитивную роль стимула к дальнейшим усилиям.

Дана сошла с платформы, так и не открыв глаза. Смелаядевочка, смотрит врагу прямо в лицо.

Дисплей погас.

– Ты не будешь записывать? – спросил я, закрываясвой «талмуд».

– Нет.

– Тебе не интересно, сколько ты весишь?

– Нет.

Все ясно. Я был прав. Комплекс оказался куда глубже, чем ядумал.

Завтракала Дана в пустой столовой, девять утра для семьиРуденко в воскресенье – слишком раннее время. Странно, что Юля не прискакаласоставить нам компанию. Из всего, что находилось на огромном овальном столе,скомпоновать правильный завтрак для девочки с лишним весом оказалось не так-топросто. Пришлось отодвинуть подальше корзинку с аппетитным мягким хлебом иблюдо с плюшками и пирожками и рекомендовать Дане ограничиться яйцом всмятку,ломтиком сыра и чаем без сахара.