— У меня никогда не было подвески стринадцатью изумрудами. Моя подвеска, действительно, была в такой оправе, нокамни совсем другие — искусственный рубин и гранаты.

— Где эта подвеска?

— Я ее продала. — Кому?

— Зачем вам это?

— Не знаю. Наверное, такая у меня работа— задавать вопросы. Понимаете, в нашем деле может пригодиться любая информация.

Она задумчиво посмотрела на меня своимисеро-голубыми глазами.

— Я продала подвеску некоему Джеррету —посреднику при продаже драгоценностей. Так, по крайней мере, мне егопредставили.

— А как вы нашли этого мистера Джеррета?

— Нашла. Я его отловила.

Я недоуменно уставился на Филлис. Онарассмеялась.

— Я отнесла подвеску в магазин, где, какмне казалось, ею могли заинтересоваться.

— К Наттоллу?

— Что вы! Магазин Наттолла не для меня. Язашла в маленькую ювелирную лавочку неподалеку отсюда. Взяла с собой многоукрашений. Самым дорогим среди них было кольцо с довольно крупным бриллиантом,но его огранка казалась слишком старомодной. Были еще часики. Знаете, такиедамские часики, их прикалывают на грудь.

— Да-да, — улыбнулся я. — И чтоже дальше.

— Что касается этой подвески, и ещебраслета, то я надеялась, что их возьмут из-за золотой оправы.

— А когда вы познакомились с Джерретом?

— Хозяин лавочки посмотрел украшения иназвал цену. Как мне подумалось, слишком низкую. Он объяснил, что учитываеттолько стоимость золота и бриллианта — все остальное должно быть переделано. Иеще он сказал, что знает человека, который мог бы заплатить больше, —кажется, этому человеку старинные украшения нужны были для каких-тоисторических постановок.

— Он сразу назвал его имя?

— Нет, не сразу.

— И что же дальше?

— Хозяин лавочки поговорил с темгосподином и, когда я зашла через несколько дней, назвал другую цену — почтивдвое выше, чем прежняя.

— Вы, конечно, согласились?

— Конечно нет. Они так резко поднялицену… Я испугалась, что меня надуют… Короче, я сказала, что раздумала продаватьукрашения, и забрала их.

— А потом?

— Пошла к другому ювелиру.

— И что?

— Он назвал практически ту же цену, что ихозяин той лавочки, куда я пришла в первый раз. Сказал, что учитывается толькостоимость золота и так далее…

— Ну а вы?

— Спросила, не знает ли он какого-нибудьпосредника по продаже антиквариата. Он ответил, что не знает. Пришлосьвернуться к первому ювелиру и честно ему признаться, что меня испугалалегкость, с какой он удвоил цену, и поэтому я решила с ним не связываться.

— А что ювелир?

— Рассмеялся и сказал, что прекрасно меняпонимает. Потом достал из своего стола визитную карточку мистера Джеррета ипосоветовал: «Свяжитесь с этим господином, он предложит вам самую высокую цену.А мне за добрый совет — пятнадцать процентов».

— И вы обратились к Джеррету?

— Да. Он заплатил мне столько, что я иювелира не обидела, и сама оказалась в выигрыше. Честно говоря, получилосьдолларов на сорок больше, чем я рассчитывала.

Л.Т)

— Простите, насколько я понял, Джерреткупил не только подвеску?

— Да, он приобрел все, что я предложила.

— Вам не показалось, что подвескаособенно заинтересовала его?

— Нет. Мне показалось, что он вообще неочень интересуется ювелирными изделиями. Его основное занятие — инвестиции, аантиквариат как бы хобби. Он говорил, что время от времени к нему обращаютсяколлекционеры и он предлагает им старинные украшения. Больше всего ему нравитсяпеределывать часы. Он считает, что это — самое интересное.

— Довольно странное хобби для такойважной персоны!

— Разве он важная персона?

— Похоже. Носит дорогую одежду, ездит вроскошной машине, содержит целую контору. На все это нужны большие деньги.

— Насколько я поняла, перепродажаювелирных изделий не основное его занятие. Не удивлюсь, если узнаю, что мистерДжеррет — крупный денежный воротила, не пренебрегающий и побочными доходами.

— Вероятно, вы правы.

— Человек вашей профессии долженразбираться в людях с первого взгляда.

— Иногда мне это удается.

— Знаете, мне тоже. Для меня главное —первое впечатление. Когда я с кем-нибудь знакомлюсь, я пытаюсь понять, что унего на душе, какой у него характер.

— Вы давно встретились с ПитеромДжерретом?

— Месяца три-четыре назад.

— Вы не знали Роберта Кеймерона?

— Даже не слышала о таком.

— Среди ваших драгоценностей не былоизумрудов?

— Клянусь вам, нет.

— Вы бывали в Латинской Америке?

— Да что вы! У меня нет денег на такиепутешествия.

— Кем вы работаете?

— Секретарем в страховом агентстве.

— Зачем вы продали эти украшения? Вамсрочно понадобились деньги?

Она рассмеялась:

— А вам не кажется, что это уже не имеетпрямого отношения к делу?

— Задавать вопросы — моя профессия.

— По-моему, я и так уже достаточнорассказала.

— Да, конечно. Я сейчас просчитываю в умевсе ситуации, какие только возможны, — хочу найти недостающее звено.

— Зачем вам эта подвеска?

— Сам не знаю. Она проходит по делу обубийстве.

— Она принадлежала мистеру Кеймерону?

— Возможно.