— Два лежали на столе, шесть — в клеткевороны, еще пять — в сливном сифоне в ванной комнате.

— В сливном сифоне? — с удивлениемповторил Шарплз. — Господи, как же они туда попали?

— Кто-то хотел спустить их в канализацию,бросил в слив, а они застряли.

— Ничего не понимаю.

— Бьюда тоже ничего не понимает.

— Но при чем здесь я?

— Бьюда считает, что вы имеете прямоеотношение к подвеске.

— С чего он это взял?

— Все довольно просто. Я занималсяпоиском подвески. Мы с вами поехали к Кеймерону по каким-то делам. Подвескаоказалась у него. Не надо быть профессиональным сыщиком, чтобы связать этифакты.

— Жаль, что вы занялись поискамиподвески, Лэм.

— Простите, но я выполнял ваше поручение.

— Да-да, конечно. Я хотел сказать, что,если б знал, в чьих они руках, никогда бы не затеял это дело.

— Перестаньте, Шарплз. Вы прекраснознали, у кого подвеска. Вам надо было выяснить, почему владелица решилаизбавиться от нее.

— Вы правы.

— Но почему-то вы не пошли к мисс Брюс,чтобы поговорить с ней напрямую.

— Мне хотелось сначала выяснить…

— Ну конечно, вам «хотелось»! Чтобывыяснить, вы наняли меня, и я справился с этим. Сделанного не вернешь.

— Да-да, конечно, — проговорилШарплз.

— Сегодня утром я занимался поискамиподвески. Потом мы с вами поехали к Кеймерону. Кеймерон был мертв. Подвеска,которую вы так искали, лежала на его столе. Изумруды кто-то вынул из оправы.Логично предположить, что сержант Бьюда ухватился за эту подвеску, как за ключк решению дела об убийстве.

— Значит, он будет допрашивать вас?

— Меня он уже допросил. — Когда?

— Только что.

— Где?

— В магазине Наттолла. Там были Наттолл иДжеррет.

— Что они ему сказали?

— Ничего особенного.

— Думаете, теперь моя очередь?

— Не сомневаюсь.

— Что я должен говорить?

— То, что считаете нужным.

— Может, вы мне что-нибудь посоветуете?

— Я уже посоветовал вам связаться садвокатом.

— А сами вы не хотите мне помочь?

— Все, что вы скажете адвокату, останетсямежду вами. Он выслушает вас и, если поймет, что дело плохо, посоветует простоне отвечать на вопросы полицейских. Никто не может заставить адвоката даватьпоказания. А я частный детектив и обязан сотрудничать с полицией. Если меняуличат во лжи или умышленном отказе от показаний, я буду вынужден распрощатьсясо своей работой. Понимаете?

— Теперь понимаю.

— У вас два пути: или сказать, чтоподвеска принадлежала Брюс, или сказать, что вы вообще ничего о подвеске незнаете.

— Я уже сказал полицейским, что ничего незнаю.

— Именно поэтому я настоятельно советуювам связаться с адвокатом.

— Я не совсем понимаю…

— Очень может быть, что вы совершилиошибку: не следовало утверждать, что вы никогда не видели этой подвески. Я изовсех сил старался прикрыть вас. Пока еще не поздно переиграть: скажите, чтопросто не узнали подвеску, — она ведь была без камней. А теперь, мол,вспомнили, что видели ее раньше.

— Нет, — перебил Шарплз. — Я нехочу впутывать в это дело мисс Брюс.

— Но если она повторит сержанту все то,что сказала мне, ее ни в чем не заподозрят.

— Возможно, но имя ее все же будетпредано огласке. Как владелицу подвески ее оставят в покое.

— Прежнюю владелицу…

— Как вам будет угодно.

— При чем здесь я? Мне угодно то, чтоугодно клиенту.

— Благодарю вас, мистер Лэм. Я ценю вашузаботу о клиенте.

— О бывшем клиенте.

— Как бывшем? — удивился Шарплз.

— Вы поручили мне определенное дело. Я сним справился. Мы друг другу больше ничего не должны и можем спокойнорасстаться.

— Мне не нравится то, что вы сказали,Лэм.

— Что же именно вам не нравится?

— По-моему, до завершения дела еще оченьдалеко.

— Какого дела?

— Которое я вам поручил.

— Вы обратились в наше агентство спросьбой разыскать подвеску. Подвеска найдена.

— Но возникли новые вопросы.

— Об этом лучше поговорите с Бертой.Кстати, вполне возможно, что полиция и без ваших показаний решит допросить ШирлиБрюс и Роберта Хокли.

— С чего вы это взяли?

— А почему бы и нет? Они будутдопрашивать всех, кто так или иначе был связан с убитым.

— Спасибо, что сказали, —скороговоркой произнес Шарплз.

Я понял, что он хочет поскорее закончитьразговор.

— Всегда к вашим услугам. — С этимисловами я повесил трубку и отправился в агентство.

По дороге я купил свежие газеты. Сообщения озверском убийстве были иллюстрированы фотографиями вороны, дома Кеймерона иоправы изумрудной подвески. Верные традициям, досужие репортеры насочинялицелую кучу различных версий убийства — одну абсурднее другой.

Так, я вычитал, что «блестящий сыщик» сержантБьюда приступил к допросу вороны и, исходя из ее показаний, надеется вкратчайший срок выяснить, кто заколол кинжалом беднягу Кеймерона, когда тотговорил по телефону.

Еще в газетах была опубликована просьба ковсем, кто общался в тот день по телефону с Кеймероном, поставить об том визвестность полицию.

Разумеется, то была инициатива сержанта Бьюды.

Не остался без внимания журналистов и пистолетдвадцать второго калибра. Поскольку выстрел из него был произведен примерно втот момент, когда закололи Кеймерона, а пуля в мансарде не обнаружена,выдвигалось предположение, что несчастный успел выстрелить в убийцу и тотранен. А если так, то злодей должен был обратиться к врачу и тем самым выдатьсебя.

Чтение газет прервал телефонный звонок. Мне нехотелось ни с кем говорить, но телефон не смолкал. Я снял трубку и прохрипел: