— Триста евро. За все! — гордо заявляет он.

Почтенная дама грустно вздыхает:

— Так мало… за целых тридцать лет воспоминаний!

— Это аванс, — ободряет ее антиквар. — Если мне удастся всепродать, вы получите еще по крайней мере десять процентов!

— … Ну и прекрасно! — безнадежно машет рукой бабулечка.

— … Ярмарка открывается через десять дней. Если вы изменитесвое решение, у вас есть время забрать все обратно, — поясняет торговец.

— Это очень любезно с вашей стороны.

Открыв входную дверь, она выпроваживает антиквара, и тут жесталкивается лицом к лицу с маленьким человечком в сером костюме, которогосопровождают двое полицейских.

Человечек в сером костюме — судебный пристав.

— Мадам Сюшо? — вежливо обращается он к бабушке. Ни голосего, ни тон не оставляют никаких сомнений о цели его визита.

— В чем дело? — встревожено спрашивает она.

Один из полицейских, стоящих за спиной у пристава,успокаивающе машет руками. Это Мартен, тот самый, который всегда любезничает сбабушкой у входа в супермаркет.

Человек в сером костюме представляется:

— Фредерик де Сен-Клер. Судебный исполнитель.

Взор его падает на пачку денег, врученных почтенной дамеантикваром.

— О… я как раз кстати! — восклицает он таким сладкимголосом, что его вполне можно класть в чай вместо варенья.

Порывшись в сумке, чиновник вытаскивает оттудаисполнительный лист.

— Согласно этому документу вы обязаны погасить задолженностьпо векселю, выписанному на имя Эрнеста Виктора Эмманюэля Давидо. Сумма вашегодолга составляет сто восемьдесят пять евро, плюс шесть процентов за просрочкуплатежа, плюс судебные расходы. Общая сумма к оплате равна двести девяностоевро.

Торговаться судебный исполнитель явно не намерен.

Бабушка смотрит на деньги, которые все еще держит в руке, ипротягивает их чиновнику.

Тот изумлен: он ожидал чего-то иного.

— Вы позволите? — спрашивает он, принимаясь пересчитыватьденьги.

Артур наблюдает за этой сценой из гостиной. Он ничему неудивляется. Ему просто противно. Он понимает, что его бабушку хотят вовлечь взаколдованный круг, откуда ей уже никогда не вырваться.

— Не хватает трех евро… конечно, я мог ошибиться и готовпересчитать еще раз… — говорит судебный исполнитель.

— Не понимаю… только что там было ровно триста евро, —растерянно произносит бабушка.

— Хотите, я пересчитаю еще раз? — вежливо спрашивает чиновник.

Вряд ли он ошибся. Если могильщик говорит вам, что клиентмертв, значит, так оно и есть. С могильщиком не поспоришь — как и с судебнымисполнителем.

Расстроенная бабушка тихо качает головой.

— Нет, что вы… Вы, разумеется, правы.

* * *

Грузовичок антиквара рассекает ночную тьму, владелец егодовольно потирает руки.

— Однако неплохое дельце я провернул, — усмехается он.

И запускает руку в карман:

— Посмотрим, что этот маленький негодяй хотел от меняутаить.

Он вытаскивает листок, который столь неохотно отдал емуАртур. Это список покупок для супермаркета.

Сидя в гостиной, Артур тоже разворачивает листок. Этопортрет минипутской принцессы Селении. Артур украдкой взял его. Минипуты — егоединственная надежда.

Тем временем судебный исполнитель продолжает:

— Сумма, которую ответчица отказывается возвращать,незначительна, но закон есть закон. Поэтому я вынужден приступить к описиимущества, дабы возместить ущерб в сумме трех евро.

У судебных исполнителей и собак из породы питтбулей есть дваобщих качества: они никогда не выпускают пойманную жертву и радостно улыбаютсяпри виде ее страданий.

Любезный полицейский Мартен полагает своим долгом вмешаться.

— Послушайте, ведь недостающая сумма очень мала, развенельзя просто зачесть ее? — заискивающим тоном спрашивает он.

Судебный исполнитель в замешательстве.

— Разумеется… но в постановлении… сказано «уплатить всюсумму немедленно». А если я не исполню постановления, меня привлекут кответственности.

— Понимаю, — вздыхает бабулечка, распахивая дверь. — Что ж,проходите…

— Стойте! — восклицает Мартен. Вытащив из кошелька три евро,он протягивает их исполнителю. — Теперь все сходится!

Чиновник в замешательстве. Лицо его выражает крайнеенедоумение: тот, кто попадает в дурацкое положение, обычно догадывается об этомпоследним.

— Это… Это, конечно, нарушение процедуры, но… принимая вовнимание обстоятельства, я согласен!

Бабулечка с трудом сдерживается, чтобы не расцеловатьлюбезного полицейского, и только чувство собственного достоинства не позволяетей это сделать.

— Благодарю вас, офицер, я… я вам верну… как только смогу! —величественно произносит она.

— Не беспокойтесь, мадам Сюшо, когда вернется ваш муж,полагаю, он сумеет возместить мне ущерб, — с безупречной вежливостью отвечаетМартен.

И оба полицейских увлекают исполнителя прочь.

— Все, довольно, сегодня вы достаточно поработали… Порадомой.

— Мое почтение, мадам, — раздается из темноты голоссудебного исполнителя.

Бабушка тихо закрывает дверь и в изнеможении опускает руки.

* * *

Рядом с Артуром звенит телефон. Мальчик снимает трубку.

— Алло? Артур, дорогой, это мама! Как дела? — несется изтрубки прерывистый голос.

— Все прекрасно! — нарочито бодро отвечает Артур. — Мы сбабулечкой в полном порядке!

Размахивая руками, бабушка спешит в гостиную: ее жестыозначают: «Артур, не надо ничего говорить родителям».

— Что полезного тебе удалось сделать сегодня? — спрашиваетмать, чтобы поддержать разговор.