Дело свое, однако, дедок знал, и собственная болтовня ничуть не отвлекала его от работы. Костя не вникал в смысл этого бурчания, сосредоточившись на том, чтобы сдержать слезы, готовые брызнуть из глаз. Блокада с новокаином, несколько надрезов на злополучном пальце и антибиотик в вену. Обработка заняла совсем немного времени, но больно было адски, и Константин проникся сочувствием к своим четверолапым пациентам, которые порой и не такое вынуждены терпеть. Врач со вкусом пугал Константина гангреной и ампутацией, но, наконец, выписал больничный и назначил процедуры.

– Я на внутривенные ходить не буду, сам сделаю, хорошо? – уточнил Костя.

Хирург так выразительно посмотрел на него, что стало понятно – ему глубоко безразлично, будет ли Костя ходить в принципе, потом устало вздохнул и ответил:

– Через три дня повторный прием, рекомендую быть. У вас, по всей видимости, анаэробная инфекция в тканях, с этим шутки плохи.

Начальник отреагировал на неожиданный Костин больничный на удивление скупо, пообещав скорректировать график дежурств. Пару дней Константин наслаждался свободой и бездельем, но на третий понял, что с уколами самому себе слегка погорячился. Попасть в процедурный кабинет означало пройти семь кругов ада и то без гарантий, поэтому мужчина отправился не в поликлинику, а к себе на работу – в ветеринарную клинику «Горностай».

Костя осторожно приоткрыл дверь стационара. Вика сидела спиной к нему и нежно ворковала над каким-то зверьком. Девушка терпеливо уговаривала его поесть и тихо смеялась, когда четверолапый пациент соглашался проглотить угощение. «Должно быть, котенок» – подумал Константин и подошел поближе. На коленях у Виктории сидел старый облезлый хорек. Пахло от него отнюдь не розами.

– Привет! Думала, ты на больничном, – повернулась к нему Вика. – Хозяева приготовили Фон Бисмарку фаршекашу, гадость редкостная, но он хоть начал есть. Сейчас посажу его обратно в клетку, подожди.

Виктория тщательно вымыла руки, намыливая их по локоть, и вопросительно посмотрела на гостя:

– Ты по делу или как?

Костя, смущаясь, коротко рассказал про кошачий укус и назначенные процедуры.

– Я сперва сам колол, но сегодня никак. Сделаешь мне антибиотик внутривенно?

Вика ухмыльнулась, скрестив руки на груди:

– Почему Аньку не попросишь?

– Я просил. Она говорит, это незаконно, ветеринару человека лечить. И всякое такое. Отказалась наотрез.

– Ну да, ну да. Анне Сергеевне незаконно, а Викуське можно все, она же безбашенная, да?

– Ты медсестрой работала, и я подумал…

– Да перестань, прикалываюсь я. Мне что человек, что хомяк. Кольну, конечно. Руку давай.

Вика закатала мужчине рукав, наложила жгут и протерла кожу спиртом, примериваясь к вене. Точные и сноровистые движения девушки успокоили Костю, и он почти не почувствовал, как игла проткнула кожу.

– У тебя легкая рука, – благодарно произнес Константин и с удивлением заметил, что Викины щеки слегка порозовели. – Можно, я еще зайду? Четыре дня осталось до конца курса.

– Заходи, мне не сложно. Укус-то покажи.

Палец был твердый и отвратительный на вид, а его кончик отказывался сгибаться. Вика только цокнула языком и спросила:

– На работу возвращаться собираешься?

– Через три дня обещал выйти. Спасибо, пойду.

Когда Костя снова заглянул в стационар через пару дней, Виктория заправляла капельницу в инфузомат. Из открытого бокса на нее мрачно пялился кот, явно собираясь защищаться от любых посягательств. Девушка, ничуть не смущаясь, продолжала беседовать с ним. Костя уже успел заметить, что Вика все время разговаривает с животными, и считал это весьма странным. Еще больше его удивлял контраст – насколько неприветлива Виктория была с людьми, настолько же нежно она относилась к любым зверюшкам – от пауков-птицеедов до опоссумов. Котяра прижимал уши к голове и таращил глаза, но движения Вики были медленными и осторожными, и он позволил подсоединить капельницу к катетеру в лапе.

– Ты так любишь животных, – Костя хотел задать вопрос, но фраза прозвучала утвердительно.

Вика насмешливо приподняла бровь:

– Ты прямо Генерал Ясен Пень. Не любила бы – не работала бы здесь. Давай руку, уколю тебя и в процедурку пойду, пару перевязок надо сделать – ваши на хирургии зашиваются, сюда отправили.

Костя послушно положил руку на стол и внезапно ляпнул:

– Вика, а ты конфеты какие любишь? Должен же я тебя как-то отблагодарить.

Виктория хитро прищурилась:

– Конфеты есть вредно для фигуры, Михалыч. Но раз должен… Пригласи меня куда-нибудь.

Костя покраснел, и Виктория засмеялась:

– Не пугайся так, пошутила я. Ватку прижми.

Девушка подошла к боксам, взяла первую попавшуюся карточку и стала изучать назначения. Костя догадался, что ему мягко указывают на дверь, но что-то мешало просто так взять и уйти. Он набрал в грудь побольше воздуха и сказал первое, что пришло ему в голову:

– А поехали за грибами завтра!

Кажется, ему впервые удалось ошарашить Вику. Но сориентировалась она довольно быстро:

– Поехали, если не шутишь. На твоей машине, я свою по колдобинам гонять не дам.

– Договорились.

Костя вышел из клиники, улыбаясь неизвестно чему и думая о том, что обязательно возьмет с собой Жорика. Пусть йоркшир почувствует себя настоящей собакой!

Мама изумленно подняла брови, когда Костя попросил у нее ключи от деревенского дома. «За грибами, так за грибами, чего так смущаться-то, люди взрослые, – подумала Вера Николаевна. – Слава богу, по Нине этой сохнуть парень перестал». Константин романтический интерес всячески отрицал, и Вера не стала расспрашивать сына. Только выдала ему свои резиновые сапоги – вдруг барышня явится неподготовленной к прогулке.

Одалживать Вике сапоги не пришлось. По правде говоря, Костя не сразу узнал маленькую фигурку у подъезда. Ярко-розовые волосы были спрятаны под смешным беретом с козырьком, на лице – ни грамма косметики.

– Привет! Я думал, ты проспишь.

– Не дождешься, Михалыч! Поехали.

Жорик, ничуть не смущаясь, перебрался на переднее сиденье на колени к девушке и свернулся калачиком. Костя не удержался и спросил:

– Ты правда любишь собирать грибы?

Вика ухмыльнулась, снова превращаясь в знакомую колючку:

– Мне просто нравится медленно ходить по лесу с ножом в руках. А ты?

– А я вокруг своей деревни все места знаю, дед приохотил. Так что не заблудимся, ручаюсь.

Костя давно не был в доме, где прошло его детство, и он по-детски волновался в предвкушении встречи. Стараясь скрыть эмоции, мужчина рассказывал про бабушку с дедушкой, про животин, которых те держали, про разные смешные случаи. Вика оказалась хорошим слушателем, но потом внимательно посмотрела на Костю и спросила: