Мужчина продолжал тихо бормотать, уже обращаясь не к собеседнице, а к самому себе.

– Мне бы новый гистопроцессор! И микроскоп! Надо заказать больше реактивов.

Костя терпеливо искал матку у семимесячной кошки, стараясь не впадать в панику. Его ассистентка и анестезиолог ободряюще улыбалась, не забывая при этом присматривать за показателями сердечного ритма на мониторе.

– Аня, а может это кот? Я не проверял! Глянь под хвостом.

– Константин Михайлович, это точно кошка. Во-первых, она трехцветная. Во-вторых, я под хвост заглядывала, когда температуру мерила. Сделайте разрез побольше.

Увеличивать разрез хирургу как раз не хотелось – ведь матка наверняка крошечная, такую еще называют между собой «смерть студента». Но он-то уже давно не студент!

– Аня, помогай. Подними ей таз, пожалуйста.

Девушка с пониманием кивнула, отвязала кошке задние лапы и, аккуратно подсунув руку под крестец, приподняла тело. Под таким углом кишечник и селезенка смещались в сторону диафрагмы под силой тяжести, а мочевой пузырь и матка оставались на месте. Фокус удался: Костя торжествующе извлек крючком тоненький рог матки и затем – неестественно огромный яичник. Видимо, первая течка у кошки была не за горами. Прижигая сосуды электрокоагулятором, Константин немного расслабился – самая ответственная часть операции была позади. Его мысли унеслись прочь от рабочего места – в солнечный лес и родную деревню. В сумке стояла баночка маринованных грибов, которую он обещал отдать Вике. Мама превзошла себя: крышка была украшена лоскутиком ткани с вышивкой и обернута шпагатом, а на боку красовалась наклейка с датой и перечислением видов грибов.

Костя полюбовался маленьким косметическим швом, который в этот раз ему вполне удался, и оставил кошку Ане на попечение. Пока она надевает попону и будит пациентку, он как раз успеет сбегать в стационар.

– Игорь? Ты что тут делаешь?

– Привет, Костян. В смысле? Смена у меня сегодня в стационаре. А ты чего? Хирургических же пациентов нет, хочешь кого-то принести?

– Да нет, я так… Я… Мне глюкометр нужен, у нас полоски закончились.

Игорь порылся в ящиках стола и протянул Косте прибор:

– Смотри, чтоб с возвратом.

– Да, конечно.

С глюкометром в одной руке и банкой грибов в другой Костя метнулся к стойке администраторов. Лена отложила в сторону глянцевый журнал и вопросительно уставилась на врача.

– Лен, ты не знаешь, где Вика? У нее сегодня должна была быть рабочая смена, но ее нет.

– Что за Вика? А-а-а, эта неформалка. Отпуск за свой счет взяла. А тебе зачем?

– Да ни за чем. Вот, грибы тебе принес, на.

Константин развернулся и ушел прежде, чем ошеломленная Леночка успела что-то сказать. С каким-то нехорошим предчувствием он набрал Викин номер, но она сбросила звонок после первого же гудка, и телефон абонента стал недоступен. При входе на хирургию к нему бросилась Аня:

– Я вас везде ищу! Кошку я домой отпустила, а в смотровой уже пациент. Пригласила, чтобы коридор кровью не пачкал.

Константин кивнул, торопливо натянул перчатки и зашел в кабинет. Там жизнерадостно вилял хвостом молодой кобель хаски, а на полу, и правда, уже виднелось несколько темных капель.

– Здравствуйте, доктор! – хозяин дернул за ошейник улыбающегося пса и обозначил проблему, – у Волка кровит из писюна. Я пытался промывать хлоргексидином, но он не больно-то дается посмотреть, зараза. Подумал, может, укусили его за это место?

Костя скосил глаза на карточку – кобелю едва исполнилось три года. Для простатита слишком рано, для мочекаменной болезни не типичная порода, а вот если…

– Он у вас на самовыгуле? – спросил в лоб Константин, изо всех сил стараясь скрыть свое отношение к владельцам, отпускающим питомцев гулять без присмотра.

Парень немного смутился:

– Я бы так не сказал, но иногда он убегает, это верно. Хаски в квартире не удержишь. Но всегда возвращается сам, ну или соседи мне звонят, Волк парень приметный, его все в округе знают.

У молодого ветеринара на скулах забегали желваки. Он вспоминал собак, погибших, травмированных под колесами машин, разорванных бродячими стаями, отравившихся на помойке или с недоброй руки догхантеров. Вспоминал и искренне недоумевал, как можно любить свою собаку и осознанно подвергать ее такой опасности. Прежде, чем пауза затянулась, Костя сказал:

– Уложите его на кушетку. Анна Сергеевна, подержите, пожалуйста, задние лапы.

Врач аккуратно отодвинул препуций и обнаружил небольшую воспаленную опухоль, отдаленно напоминающую цветную капусту. Костя мысленно хлопал в ладоши – он не только угадал с диагнозом, но и впервые воочию видел трансмиссивную саркому[19].

– У вашего Волка венерическая саркома. Заразился во время случки. Бродячие собаки часто выступают резервуаром этой болячки.

Хозяин слегка побледнел:

– Венерическая это типа половым путем? А саркома – это что? Рак?!

Костя уже взял пару отпечатков на стекло, жестом велел отпустить собаку и оседлал любимого конька:

– Трансмиссивная саркома собак – это уникальная опухоль! Злокачественное новообразование, которое передается контактным путем. Я слышал, оно может развиваться не только на половых органах, но и на слизистой носа или глаз, на коже.

Аня слегка кашлянула и незаметно толкнула своего врача локтем. Костя смутился и продолжил:

– Так, давайте ближе к делу. Лечение существует, и оно действительно эффективное. Такую опухоль не удаляют хирургически, она исчезнет сама по себе после курса химиотерапии. Вам необходимо привозить парня на капельницы раз в неделю, обычно достаточно 4–6 процедур.

– Я согласен! Давайте вашу капельницу.

Костя с сожалением покачал головой:

– Вам придется самостоятельно купить лекарство в медицинской аптеке. Винкристин, противоопухолевое средство. Я пока рассчитаю дозировку для Волка, на процедуры возьмем без очереди.

Парень с готовностью схватил рецепт и выбежал из клиники, такой же порывистый и энергичный, как его питомец. Аня только головой покачала, глядя им вслед:

– Вот тебе и хаски – голубые глазки. Его бы кастрировать. Константин Михайлович, поговорите с владельцем.

– Сомневаюсь, что он согласится. Скажу, конечно, но в убеждении я не силен, сама знаешь. Аня, пока нет никого, я до лаборатории – мазки окрашу и гляну. Звони, если кто-то подойдет, ладно?