Мы только подошли к перевалу и были в нескольких милях от Джамруд Форта, у восточного входа, когда у нас сломалась ось. Мы проскользили вперед около 30 метров, и лишь потом я смог взять трейлер под контроль и остановить его. Мы были на подъезде к узкому мосту через реку. Мы не могли сдвинуться с места без колеса, но не могли и продолжать блокировать мост. Нам пришлось вручную вытягивать трейлер на обочину с дороги, хотя она была всего три фута шириной и прямо за ней был обрыв. Корма трейлера прочно утопла в грязи, передняя часть почти парила в воздухе. Мы использовали все, что могли (камни, палки, колышки, булыжники, коробки), чтобы закрепить его и не позволить скатиться по крутому берегу.

Большую часть дня мы трудились под качающимся фургоном, пытаясь развинтить и снять ось. Это очень тонкая операция, при которой любая ошибка могла подпортить нам здоровье или свалить трейлер в реку. Когда мы наконец сняли ось, то загрузили ее в «Лэндкрузер», и я направился в Пешавар в поисках автосервиса или сварочной, оставив остальных охранять фургон. Ось в Пешаваре починили, но с наступлением вечера еще усилился дождь.

Я проехал всего полпути, когда наткнулся на патруль из четырех пакистанских солдат, перекрывших дорогу. Они сказали, что реки вышли из берегов и затопили все дороги. Машины не пропускали. После того как я объяснил, что мне надо вернуться к фургону до того, как его смоет, патруль неохотно согласился меня пропустить. Когда я проехал всего пару километров от патруля, было уже абсолютно темно и ничего не было видно в безумном ливне. Дорога была покрыта двумя футами ревущей грязной воды. Я испугался, что могу съехать с дороги и утонуть, так что попросил помощи у насквозь промокшего автостопщика, который согласился идти перед машиной и указывать путь. Я дал ему фонарик и прикрепил к поясу лебедку от бампера. Таким образом, с помощью частично идущего, частично плывущего человека я добрался до трейлера, который уже был готов соскользнуть с берега.

Мы попытались укрепить трейлер, но все смывало почти мгновенно. Лишь около полуночи ливень поутих, и мы смогли поддержать его канистрами с бензином и домкратами. Но было уже слишком поздно и чересчур опасно ползать под трейлером и крепить ось на место, так что мы раскинули палатки, чтобы переночевать.

Несколько часов спустя я проснулся от странного шума и высунул голову из палатки. На дороге были припаркованы два грузовика. Наверное, это были просто любопытные местные, подумал я и пошел спать, но вдруг услышал, как кто-то выбивает канистру с бензином из-под трейлера. Я схватил фонарик и распахнул палатку. Свет выхватил в темноте трех человек, которые снимали с трейлера домкраты. Я всех перебудил, мы схватили саперные лопаты и понеслись по берегу к трейлеру, но босиком бежать было сложно. Когда мы добежали до дороги, преступники уже уезжали со всем нашим бензином, обоими домкратами и некоторыми инструментами. А трейлер медленно соскальзывал к вышедшей из берегов реке.

Что за люди могут настолько не считаться с правилами выживания, что нападают на испорченный автомобиль и крадут все оборудование, которое нужно для починки? Не знающие закона члены племен, населяющих приграничный регион между Афганистаном и Пакистаном, вот кто. Это независимые, вооруженные, суровые люди, которые не признают ни стран, ни закона, ни правительств – только свой клан. То же самое непокорное племя, которое десятилетия спустя укрывало у себя Усаму бен Ладена.

* * *

После того как мы пересекли Пакистан и Индию и съездили в Непал (где продали старый джип Стива), мы так сильно отстали от графика, что Восточный Пакистан был уже захвачен сезоном дождей. Нам пришлось отказаться от плана буксировать трейлер. Ману, Вилли и Вудро сели на корабль с трейлером от Калькутты до Бангкока, где мы договорились встретиться, а мы со Стивом сели в «Лэндкрузер» и направились к границе между Индией и Восточным Пакистаном в надежде успеть до начала войны.

Индийский военный патруль взял нас под охрану и перевел через Ганг, отделявший Индию от Восточного Пакистана. Два индийских таможенника внимательно проверили наши бумаги, проштамповали паспорта и подозрительно следили за тем, как мы пересекаем длинный, почти пустой мост между двумя странами.

В машине я предположил, что, «если индийцы думают, что мы пакистанские шпионы…».

Стив продолжил: «…пакистанцы подумают, что мы индийские шпионы».

И именно это они и подумали: нас приветствовали предложением вытащить все из машины с целью проверки.

Мы предвидели некоторые трудности – у Стива в спальнике лежал пистолет, а раздражительные офицеры хотели все-таки к чему-то прицепиться. Настало время шоу.

– Все? – спросил я у офицера, поднимая одну сумку. – И эту сумку тоже?

– Все сумки!

Я положил сумку на землю и взял еще две.

– А эти?

– И эти тоже.

Офицеры приступили к обыску, просматривая каждую сумку, которую я доставал из машины. Я открывал для них все застежки и угодливо вываливал всю одежду и оборудование на те сумки, в которых они копались. Через несколько минут я их уже запутал. Когда пограничник вытаскивал сумку из одной двери, я исподтишка засовывал ее обратно в другую дверь. Я взял аэрозоль от москитов и настоял на том, чтобы офицеры разрешили мне нанести его им на руки для защиты. Потом я удачно выступил с массажной машинкой – воткнул ее в прикуриватель в машине и пригласил главного пограничника посидеть внутри «Лэндкрузера» и попробовать массаж. Тот сначала отказывался, но после долгих уговоров залез в машину, и я включил аппарат. Через несколько секунд офицер мурлыкал с полузакрытыми глазами, как кот, которому чешут брюшко. Потом и младший офицер захотел попробовать. Потом – сержант. Когда они продолжили проверять сумки, они совершенно не помнили, какие они уже осматривали, а какие – нет. В итоге они проглядели сумку с пистолетом и вернули нам паспорта. Мы облегченно выдохнули и поехали дальше.

Земли к северо-востоку от Калькутты и дальше в Восточном Пакистане – это просторная аллювиальная долина[8], где во время сезона дождей среди затопленных полей растет джут. То тут, то там дерево с раскидистыми корнями или бамбуковые заросли нарушают плоскость земли. Вдоль приподнятых дорог, построенных на насыпях из затвердевшей грязи, медленные телеги, запряженные быками, собирают свежесрезанный бамбук и высохший джут. Деревни выглядят так же, как и в Индии: грязные домики с распаханной землей вокруг, где иссушенные женщины раскладывают ветки и листья под закопченными горшками на печах, чтобы нагреть воду для чая.

Паромы и пароходы – основные виды транспорта в сезон дождей. Чтобы добраться до столицы, Дакки, нам пришлось сменить транспорт четыре раза. В Дакку мы приехали на второй день чуть позже полудня. Дакку нельзя назвать привлекательным или впечатляющим городом, там нечего смотреть и еще меньше делать.

Мы узнали, где находится государственное туристическое бюро, в котором думали получить сопроводительное письмо, упростившее бы нам жизнь и передвижение по стране. Заместитель директора был приветлив и с большим интересом слушал наши рассказы, но, когда мы сообщили, что собираемся доехать до Читтагонга в юго-восточной части страны и потом до Бирмы, он объявил: