удвоенное, останется крайне невелико, – отвечал ей ученый книжник.

– Если хочешь, могу и утроить, – предложила богачка.

– Нет. Прибегать к силам наподобие моих для удовлетворения праздного любопытства строжайше запрещено, – объяснил ученый.

Однако богачка от своего не отступилась и принялась рассказывать, что при своих богатствах может сделать и с ним, и с его детьми, буде он ей откажет.

– Что ж, хорошо, – согласился ученый. – Хочешь увидеть время, когда солнце разбухнет, вспучится, а Урд упадет на него подобно угольку, падающему сквозь решетку колосника?

– Нет, – решила богачка. – Это всего-навсего большущий пожар, а пожаров я видела много.

– Так, может быть, ты желаешь полюбоваться Большим Сжатием, увидеть, как все мироздание сжимается, схлопывается в точку и сходит на нет?

– Нет, – отказалась богачка, – ведь это же не конец всему, а лишь начало нового мироздания.

– Тогда объясни сама, что тебе показать, – предложил ученый.

Богачка надолго задумалась и наконец сказала:

– Покажи мне конец самой Жизни. Желаю видеть предсмертные муки последнего из живых обитателей Урд.

– Прекрасно, – ответил ученый, и оба они очутились посреди бескрайней ледяной равнины, под кроваво-алым солнцем нисколько не ярче луны.

– И где же последний из живых обитателей Урд? – оглядевшись, спросила богачка. – Я ведь его увидеть хочу, а здесь уже все повымерзло.

С этими словами она плотнее укуталась в меха, спасаясь от студеного ветра, свистевшего над равниной.

– Отнюдь, – возразил ученый. – Ты ведь жива, да и я тоже. Смотри.

Сунул он богачке в руки зеркало, а сам исчез, скрывшись из виду в коридорах времени.

Ответ на загадку Эаты: «Пусти, мастер, смилуйся: ухо же оторвешь!»

О радостях писательской жизни

Вопрос: Отчего вы решили построить это эссе в виде беседы, «вопрос – ответ»?

Ответ: Потому что постараюсь ответить в нем на вопросы, задаваемые мне читателями, а также на те, которые им и начинающим писателям, по-моему, хотелось бы, да и следовало бы задать. Полагаю, в таком виде дать ответы на них проще всего.

Вопрос: Как пишут книги?

Ответ: Садишься и пишешь, пишешь, как можно больше. Когда стопа исписанной бумаги угрожает рухнуть, это и есть книга. Понимаю, выглядит легкомысленно, но именно так обычно и делается. Если история в рукописи одна, длинная, значит, это роман. Если куча коротких – это сборник рассказов и повестей. Если пишешь о том, чем занимаешься каждый день, это дневник – прочтите, к примеру, About the New Yorker and Me Эли Жака Кана-младшего[47], очень неплохо сработано.

Вопрос: А что писать проще?

Ответ: Этого вам точно не скажет никто. Тут все зависит от темперамента.

Вопрос: Наверное, проще всего дневник?

Ответ: Как сказать. Вот ваша жизнь – насколько она интересна?

Вопрос: Вопросы здесь задаю я. В чем разница между романом и рассказом?

Ответ: Вернемся к Джеку Вудфорду. Он писал так: «Роман – история длинная, долгая, а рассказ – короткая». По-моему, вернее не скажешь.

Вопрос: Я изучал литературу в колледже, и наш профессор говорил, что роман – это синхронное раскрытие ряда литературных идей и мотивов посредством многоуровневого повествования…

Ответ: Довольно. На этом и остановитесь. Подобные вещи предназначены для будущих академиков, дабы те не пасовали в спорах с оппонентами из обычных людей. Для романистов все это неинтересно, не нужно и в действительности никакого отношения к ним не имеет.

Вопрос: Еще он говорил, что каждый том трилогии должен иметь завершенный сюжет, а ее части связует между собой ход событий и взаимодействие персонажей. У вас, в «Книге Нового Солнца», ничего подобного нет. Может, зря? Сейчас она читается вроде как нечто цельное, только с этакими паузами.

Ответ: Верно. Вам мои книги понравились?

Вопрос: Да, но все равно выглядит как-то… неправильно.

Ответ: Потому что так вам сказал профессор в колледже. Ему мои книги понравились?

Вопрос: Думаю, он их не читал.

Ответ: И я того же мнения. Ну, а «Властелин колец» вам понравился?

Вопрос: Еще как!

Ответ: Но это ведь тоже «вроде как нечто цельное, только с этакими паузами», не так ли?

Вопрос: Этого мне в голову как-то не приходило, а жаль: надо было, наверное, профессору сказать…

Ответ: Незачем: скорее всего, он не читал и «Властелина колец». Я только хотел напомнить, что Толкин преподавал древнеанглийский в Оксфорде – то есть также занимал профессорскую должность. А к Диккенсу ваш профессор как относился?

Вопрос: К Диккенсу? На дух не переносил!

Ответ: Так я и думал. А к Теккерею?

Вопрос: Вот Теккерей ему нравился очень.

Ответ: Тогда ему следовало бы знать, что книги Теккерея изначально публиковались частями.

Вопрос: Вот к этому я и веду. По-моему, вам следовало сразу издать «Книгу Нового Солнца» одним толстым томом.

Ответ: Я ведь автор, а не издатель.

Вопрос: Ладно. Не стоило ли издателю сразу выпустить ее одним толстым томом?

Ответ: Нет.

Вопрос: Отчего же? Мне бы она в таком виде понравилась!

Ответ: Нет, не понравилась бы – вы бы просто ее не прочли. Такое издание в твердом переплете стоило бы около 30 долларов.

Вопрос: Ага, теперь я вас понимаю. «Тень Палача» стоит 11,95 доллара, «Коготь Миротворца» – 12,95 доллара, «Меч Ликтора» – 15,50 доллара, а «Цитадель Автарха» наверняка будет стоить не меньше 15,95 доллара. За все четыре выходит 56,35 доллара. Ну что ж, для покупателя вышло бы куда выгоднее, если б издательство выпустило их одной книжкой за 30 долларов… а заодно у меня бы таких неловких разногласий с профессором не возникло.

Ответ: Однако Simon & Schuster оказались бы в крайне неловком положении, торгуя книгами себе в убыток. Книгу за 30 долларов, пусть даже экономя при том 26,35 доллара, купили бы считаные единицы.

Вопрос: Разве в издательствах не заботятся ни о чем, кроме денег?

Ответ: А для вас деньги так уж ничего и не значат? По-моему, вы сэкономили бы 26,35 доллара с превеликим удовольствием.

Вопрос: Возможно, здесь надо отметить, что у меня на полке стоят издания в мягких обложках. Но все же, по-моему, издателям следовало бы выпускать лучшие книги по ценам как можно ниже.

Ответ: Издатели, пожалуй, ответят, что конкуренция именно к этому их и принуждает, однако даже самая низкая из возможных цен должна обеспечивать хорошую прибыль. Если Simon & Schuster перестанут зарабатывать деньги для Gulf + Western, они продадут их или вовсе закроют. Чтоб обеспечить прибыль, Simon & Schuster должны выпускать книги в