на теплом асфальте площади голубей. Впереди выступала Женя, а за ней вышагивала троица наших помощников.

— Гоша? Почему не в ногу? Женя! Отстаешь! — командовала библиотекарша. — Гоша, ну опять не в ногу! Юра, поправь галстук! Раз-два-три-четыре! Раз-два-три-четыре!

За всей этой процессией исподлобья поглядывали Ольга Дмитриевна вместе с Витей. Возле них крутилась Славя, вчитываясь в какой-то листок и беспрерывно нашептывая себе, видимо, его содержимое под нос.

— Чувствую, мы еще легко отделались, — заметил Дэнчик. — Я тебе со всей ответственностью скажу — маршировать на плацу — одно из самых паршивых занятий из возможных.

Так сказал, будто от того, что кто-то другой работает мне должно стать легче, ага.

Возле столовой шумел третий отряд. Точнее — двое его членов. Аленка и тот парнишка, который был вечно чем-то недоволен во время нашей поездки. Девушка с запалом чеканила ругательства, выставив вперед одну ногу и рубя ладонью воздух:

— Если ты, скотина, хоть один раз еще назовешь меня «дурой», предупреждаю, тебе не поздоровится!

— И что ты сделаешь? — защищался ее соперник. — Подругу свою рыжую натравишь? Или этого, «кавалера» своего? Да на здоровье, я его не боюсь!

— Он, вообще-то, вожатого нашего за пояс заткнул… — робко вставила их подруга.

— И что? — выпятил грудь парнишка. — Я тоже могу, дальше что?

— Ага, может он, — прыснул второй паренек, до этого хранивший молчание.

— Ой, привет, Макс! — внезапно весело махнула Аленка мне рукой.

Третий отряд мигом угомонился и расплылся в максимально дружелюбных улыбках. Детский сад, штаны на лямках.

Мы отнесли землянику к заднему ходу и сдали продукты с рук на руки одной из местных поварих. На удивление, она оказалась довольно молодой и приятной девушкой. Даже как-то странно было. Явно не вписывалась в шаблоны.

Когда мы вернулись к главному входу, то с удивлением обнаружили на крыльце, помимо четверки третьего отряда, Федю Сухова и Толика Полено. Они сидели вдвоем, в противоположном от остальных пионеров углу, с предельно угрюмыми лицами. Однако при нашем появлении Федя внезапно улыбнулся:

— Привет, ребят!

Мать честная, они говорящие!

— Эм… привет, — растерянно поздоровался я. Дэнчик, находящийся в не меньшем шоке, вяло махнул рукой.

— Вы к кибернетикам после обеда? — спросил Федя спокойным, почти что бархатным голосом.

— Ну, типа того, — ответил я. — А с какой целью интересуешься?

— Да нас же с Толиком вожатая тоже к ним подрядила, — объяснил Федя. — Типа, вся мужская половина отряда будет заниматься подготовкой ко Дню Нептуна.

— М-мы еще в по-постановке у-участвуем, — добавил Толик почему-то заикающимся голосом. — Пи-иратов играем.

А, теперь понятно, почему не эту парочку подрядили в нашу дурацкую самодеятельность. Они уже, оказывается, заняты. А я уж было грешным делом думал, что они тут вообще ничего не делают.

— Толь, а ты чего так занерничал-то? — спросил у него Дэнчик. — Мы тут все в одинаковом положении, никто ни над кем смеяться за участие в постановке для детей, вроде, не собирался.

— Да это он не нервничает, логоневроз у него, — ответил за того Федя. Потом как-то виновато нахмурился мохнатыми, низко нависшими бровями. — Вас же это не смущает?

— Нет-нет, что ты, что ты! — хором ответили мы с Дэнчиком.

Покажите мне нормального человека, которого бы это смущало. Подумаешь, дефект речи. Тем более у Толика еще не все так плохо.

— Это х-хорошо, — простодушно улыбнулся тот. — Я поэтому и предпочитаю м-молчать. Мне с-с-сложно из-за это с лю-юдьми сходиться бывает.

— Да брось, Толь, — я постарался улыбнуться как можно более дружелюбно. — У меня, как видишь, проблемы со зрением, Дэнчик вообще нервозная истеричка…

— Офигел?

— …так что в какой-то степени мы тебя понимаем.

— Знаешь, в твоем случае очки тебя даже как-то делают более мужественным, — подлетела ко мне Аленка, повиснув на плече.

Ой, какая прекрасная для моих ушек лесть, вы только посмотрите!

— Еще раз привет, Ален, — поздоровался с ней Федя.

— Знакомы? — спрашиваю.

— Они с Леной одноклассники, — ответила Аленка. — Ну и с Лиской соответственно.

— Тут, смотрю, много, кто из одной школы приехал, — отметил я.

— Да не очень, на самом деле, — возразил Федя. — Из нашего отряда, например, только я, Лена и Алиса. Тут ребята со всех уголков Союза набрались. Толик, например, из Богородска.

— Путевка д-досталась в этом году сюда, — вставил тот. — Раньше в «Маяк» е-ездил, в Нижегородской об-бласти.

— Ну да, Славя так вообще откуда-то с севера, — кивнул Дэнчик.

— Кто о чем, а вшивый о бане, — хихикнул я.

Видимо, мой друг в этот момент пришел к выводу, что просто рассердиться на вторую подряд шпильку будет уже как-то несерьезно, поэтому он только усмехнулся и проговорил снисходительным тоном, словно обращаясь к ребенку:

— Ишь ты, какой!

— Хотите, кстати, на сценарий Дня Нептуна глянуть? — как бы невзначай спросил Федя. — Оцените весь масштаб трагедии.

— Ой, нет, спасибо, нам и своих сценариев хватает, — нервно ответил я.

— Ах, да, вы же в театральной постановке участвуете, — хлопнул он себя по лбу. — Мне предлагали, помнится. Но я отказался.

А, то есть все-таки так можно было?

— Впрочем, Ольга Дмитриевна мне все равно занятие нашла. Ну а поскольку интересующих меня кружков тут не имеется, то оставалось только согласиться участвовать в этом Нептунарии. А то так и со скуки можно помереть.

— Точно-точно, Сыроежкин, помнится, говорил, что ты оружием увлекаешься, — щелкнул пальцами Дэнчик.

— Ага, — с неприсущим для его устоявшемуся уже в моем подсознании голосу жаром ответил тот. — Деда любовь привил. Он у меня из чего угодно стрелять мог — хоть из лука, хоть из АК, хоть из «Мосинки». Вещь хоть и старая, но как снайперское оружие до сих пор много кого сможет за пояс заткнуть. Хотя, для ближнего боя, конечно, лучше что-то более скорострельное…

— Ой, ты, помнится, сценарий Нептуна хотел показать, — «вспомнил» я. По себе знаю — сейчас раздухарится, потом не остановить будет. Так что лучше отложить обсуждение стволов разной направленности на потом. И, желательно, без моего в этом участия.

— Спа-асибо, Макс, — внезапно поддержал меня Толик.

— Толян-Толян, — цокнул языком Федя. — Я думал, ты мне друг, а ты…

— Слушай, Федь, нам с тобой надо будет как-нибудь законнектиться, — ткнул того пару раз кулаком в грудь Дэнчик. Парнишка с непривычки аж попятился. Телом он был, очевидно, довольно крепок, пусть и худощав. Но все равно, когда на тебя прет такая махина — с непривычки поди, не испугайся. — Я просто тоже немного тяготею ко всей этой истории. А с Максом особо это не пообсуждаешь, не в обиду уж ему будет сказано.

— Ой, да я горжусь тем, что со мной нельзя об этом поговорить, — съязвил я.

— Ну, Макс, не