не только Коби. Другие наши защитники тоже склонны к авантюрным действиям, и их переигрывают. Другая проблема заключается в том, что заслон и обход неправильно заигрывается».

Несмотря на спор с Бассом, Брайант пришел в тренировочный лагерь с позитивным настроем и обнаружил, что у него получается некоторое взаимодействие с Эндрю Байнамом под кольцом. Отношения Брайанта с его товарищами по команде также улучшились, вспоминал Руди Гарсидуэнас, отчасти потому, что Джексон «увидел, что ему больше не выгодно быть враждебным к Коби». За два сезона, проведенных вместе, Джексон и Брайант стали гораздо ближе, смогли обсуждать разногласия, а не разыгрывать их в глупой драме, сказал Гарсидуэнас. «Под руководством Фила Коби многое узнал о себе и о том, что нужно, чтобы мотивировать товарищей по команде. Коби узнал от Фила много таких тонкостей и взрослел в течение всего этого эпизода».

Гарсидуэнас также почувствовал, что Джексон теперь хочет быть важным фактором в жизни Брайанта, оказывать больше влияния. Это явно сработало для них обоих.

«Я думаю, что Фил ценит то, кем является Коби и что он может сделать для команды, – объяснил Уинтер. – В последнее время он давал ему гораздо больше позитивных оценок, чем обычно».

На вопрос, есть ли у Брайанта теперь такое же добро на атаку, которым когда-то пользовался Джордан, Уинтер ответил: «В значительной степени».

Четырехматчевая серия Брайанта из 50-очковых игр прошлой весной все еще была свежа в уме пожилого тренера. Он сказал, что выступление Брайанта было более впечатляющим, чем серия из семи игр Уилта Чемберлена в 1961–1962 годах.

«В том сезоне Уилт больше увлекался трюками, – вспоминал Уинтер. – Коби заработал эти очки в условиях жесткого соперничества, с чем Уилт не сталкивался, по крайней мере, не так постоянно».

Команды НБА эпохи Чемберлена не были чрезмерно агрессивны в обороне, объяснил Уинтер. Он был вынужден упомянуть, что его собственная команда «Канзас Стэйт» в 1958 году рано закончила карьеру Чемберлена в Университете Канзаса. Команда Уинтера также обыграла Чемберлена и его «Джейхокс» на своем поле.

«Когда Канзас заполучил Уилта в качестве рекрута, все просто стали предполагать, что они выиграют три титула подряд», – вспоминал он.

После поражения от Университета Северной Каролины в тройном овертайме в матче чемпионата НСАА 1957 года команда Уилта, который был второкурсником, проиграла в плей-офф команде «Канзас Стэйт» Уинтера, а тот был на третьем курсе. Разочарованный, Чемберлен покинул студенческий баскетбол, чтобы отправиться в турне с «Гарлем Глобтроттерс» во время своего четвертого курса и присоединился к НБА годом позже, в 1960 году.

Кроме Билла Рассела, в НБА было не так уж много качественных здоровяков, а в самой лиге было меньше дюжины команд, заявил Уинтер. «В те дни он просто превосходил в размерах большинство центровых. Коби не 216-сантиметровый гигант. Он нормального роста, второй или третьей позиции. Для него выйти на такой голевой разрыв, который он произвел, – просто замечательно. Этой команде нужно было выиграть пять матчей подряд. Я серьезно сомневаюсь, что без него мы смогли бы победить».

Перемена

«Лейкерс», казалось, были на пути к тому, чтобы найти в январе какой-то ритм, пока Байнам не повредил колено, внезапно поставив успешность сезона под сомнение. Но затем в начале февраля из «Мемфиса» привезли центрового Пау Газоля в обмен на Кваме Брауна и права на брата Пау, Марка Газоля, который все еще играл в Испании. Исполнительный директор «Мемфиса» Джерри Уэст заключил сделку со своей старой командой, которая вызвала вопли недовольства болельщиков «Гризлис», что Уэст дарит «Лейкерс» игрока калибра Всех Звезд, получая так мало взамен. Но с годами Марк Газоль стал настоящим призом для «Мемфиса», сделав обмен все более и более похожим на солидную сделку для «Гризлис», которые хотели обменять долгосрочный успех на качественного игрока на пике своих возможностей.

Это не значит, что обмен не был фантастическим для «Лейкерс». Присутствие Пау Газоля почти мгновенно изменило всю жизнь Брайанта. У него были огромные руки для ловли мяча под кольцом. Брайант сразу это увидел и позже вспоминал, что сказал Филу Джексону: «Мы идем в финал».

Лишь Брайант и Фишер остались из той команды Джексона, которая выигрывала титулы в начале десятилетия. Двух защитников объединяла твердокаменная соревновательная натура, что делало их идеальной комбинацией с Газолем, который, в свою очередь, вовлекал в игру таланты Одома, Уолтона и других. 213-сантиметровый испанец был известен своей универсальностью, что придало командному взаимодействию еще один огромный импульс. «Он был таким милым парнем», – вспоминал Гарсидуэнас, добавляя, что не помешает иметь в раздевалке еще кого-нибудь, кто свободно говорит по-испански.

Основные акцентированные действия Газоля простирались от обычно возмутительно хороших (Газоль в своей игре на лицевой ломает оборону) до возвышенно прекрасных (Газоль в конце разгромной победы в плей-офф, на дриблинге в середине поля отдает пас из-за спины, превращая его в голевую передачу со свистом). Навыки центрового, возможно, сделали его главной жемчужиной атаки треугольником Уинтера, независимо от того, играл ли он под кольцом, на фланге или ближе к линии штрафных бросков (на локотке той зоны).

У Газоля был надежный бросок с лицевой, и его движения с поворотом на 360 градусов к кольцу, справа и слева, напомнили легенду «Бостона» Кевина Макхейла, только Макхейл никогда и мечтать не мог о подвижности Газоля. Или его ви́дения площадки, если уж на то пошло. Пасы не глядя и неожиданные пасы через плечо также входили в ассортимент приемов испанца.

Самым важным для Газоля был выбор правильного времени для своих действий. Он приехал в «Лос-Анджелес» как раз тогда, когда Брайант и его товарищи по команде нуждались в нем больше всего. Чуть больше чем через три года Газоль займет свое законное место в пантеоне здоровяков «Лейкерс», в редкой компании с Каримом Абдул-Джаббаром, Джорджем Миканом, Уилтом Чемберленом и Шакилом О’Нилом.

В то же время Газоль также сумел отстоять хорошую репутацию европейского баскетбола. Было время, когда инсайдеры НБА слышали шепоток, шедший по лиге, жалобы на то, что европейские игроки были мягкими. Самого Газоля иногда обвиняли в этом, но его суммарная игра за «Лейкерс» была настолько силовой, что это стирало любые сомнения.

Игра Газоля под кольцом сразу же помогла команде разыграть десятиматчевую победную серию. Команда шла всего 31–17 в течение сезона, когда Газоль был добавлен в состав, но клуб закончил на серии 26–8, который полностью убедил голосовавших, что Брайант был «Самым ценным игроком» лиги.

Ирония присуждения МВП лиги заключалась в том, что Брайант получил эту награду, когда его среднее количество набранных очков