буду терпеть ту наглость, которую себе позволил ваш человек. Поэтому если вы заимели желание мстить, то для начала разберитесь в своих кадрах и не посылайте на слежку излишне самоуверенных.

— Он совершил ошибку? — слова Безумца Соловья, впрочем, не удивили: она и так это предполагала.

— Именно. Воодушевился тем, что я за долгое время так и не смог его обнаружить, и решил показаться. С его ужасными актёрскими способностями его уверенность в том, что я его не замечу, а, если и замечу, буду терпеть, — просто оскорбительна, — в своём ответе маг аккуратно умолчал о том, что следопыта заставила выйти из тени не собственная самоуверенность, а неожиданная встреча его цели с девчонкой из венатори.

Теперь Лелиана была уверена точно, что он видел её агента, потому что как раз актёрскими способностями этот человек и не мог никогда похвастаться. Но заданию это никак не должно было мешать. Агенту нужно было следить за своей целью незаметно. Но если он, как сказал Безумец, решил пойти в самоволку, то сейчас не Канцлеру его оплакивать. Их работа всегда несла огромные риски, любой пробел в навыках мог окончиться плачевно. Что и случилось на этот раз. Переоценил ли он свои силы или недооценил внимательность своей цели — уже неважно. Он совершил роковую ошибку, за что и поплатился.

— Для мести нет причин. Вы сделали то, что должны были при вашем-то положении. Но скажите хоть, где его тело?

— На дне озера Каленхад, около берегового остова моста. Если, конечно, его ещё не обглодали рыбы.

Хотела Лелиана удивиться, как такой задохлик смог одолеть всё-таки тренированного агента, но вовремя напомнила себе о ещё пока непривычной, для сопорати, истине о том, что физическая подготовка магов совсем не показатель их способностей и опасности.

На этом тема, связанная с пропавшим агентом, была закрыта. Какого-то осадка от произошедшего Лелиана не чувствовала. Во-первых, профессия уже давно научила её хладно воспринимать гибель своих подчинённых. А, во-вторых, женщина была честна перед собой и считала себя ничем не лучше любых других убийц. Верховная Жрица с помощью «левой руки» незримо следила за обстановкой в Тедасе уж точно не дипломатическими методами.

— Теперь вы расскажете о денеримском разрыве?

— Всем, что я знаю об этом катаклизме, я уже поделился сегодня с местными правителями, — несколько нахмурился Безумец. Очевидно, вновь возвращаться к уже закрытой теме и рисковать быть пойманным на лжи, ему не очень-то хотелось.

— У меня нет свободного доступа к секретам Ферелдена. Я советник ордена, который они рано или поздно обвинят в аннексии их территории.

— Но вы же с королём, насколько я слышал, были напарниками под командованием Героя Ферелдена, — пусть Безумец в общем-то понимал принципы политики и прекрасно знал, почему Канцлер не могла просто «подойти и спросить», но в очередной раз он не мог не воспользоваться шансом пустить собеседника по пути ложного оценивания его умственных способностей и всесторонней осведомлённости.

— Прошло десять лет, да и неважны сейчас наши с ним отношения в прошлом. Это же политика, — объяснила Канцлер. — Тем более не были эти отношения даже приятельскими, особенно после того, как он трусливо спрятался за спинами королевских гвардейцев и бросил даже своего друга в его последней битве, — еле слышно буркнула Лелиана.

Эта фраза не прошла мимо магистра. События, произошедшие на Собрании Земель, каждый объяснит по-своему. К примеру, мужчина сторонился мнения, что Алистер, объявляя о своём уходе из Стражей и называя Айдана Кусланда — своего друга и пример для подражания — предателем, в тот момент был движим юношеской вспыльчивостью и обидой. Зато Лелиана считала, что бастард предал их, когда бросил отряд в итоговом сражении. Возможно, эта трактовка зародилась в молодой девушке уже после Мора, когда она, потеряв голову от горя, начала считать, что в том числе и из-за ухода Алистера погиб её возлюбленный. И хотя спустя годы боль утихла, а навязчивое желание искать повсюду виновных подавлено, но обида, очевидно, никуда не ушла и теперь с возрастом переросла в некую неприязнь к нынешнему королю Ферелдена.

— И есть причины полагать, что в угоду своей свободы правителям вы рассказали не всё… — тем временем завершила Сестра Соловей свою мысль, оставив заметный намёк.

— У вас есть доказательства, чтобы предъявлять мне обвинения?! — снова нахмурился мужчина, разумеется, поняв намёк.

— Доказательств нет. Но вы не можете со мной не согласиться, что всё выглядит очень подозрительно. Этот разрыв стал, к счастью, первым, который открылся в самом городе. Так же в этом же городе находились и вы. Тем более за несколько часов до трагедии с жителями эльфинажа у вас случился… конфликт, — от изучения шрама на губе мужчины Лелиана даже не сразу смогла оторваться. Помог недовольный взгляд самого мага. Очевидно, ему не нравилось такое внимание к напоминанию о воистину позорных, для магистра, событиях.

Не догадывалась бы Соловей, что собеседник не обделён тевинтерской гордостью, то обязательно бы не сдержалась и посмеялась над ситуацией. Магистра избил эльф. Просто немыслимо! Поэтому-то у мага и был просто важнейший мотив для мести. И выжечь весь эльфинаж — это, очевидно, не самое страшное, что мог бы придумать разум древнего тевинтерца.

Да только называть дело раскрытым Лелиане как раз и мешали те самые доказательства, точнее их полное отсутствие.

— Сейчас всё озвученное вами не больше, чем ваши выдумки и обычное совпадение. Поэтому оставьте это при себе и не позорьтесь, раз не оперируете доказательствами!

— Для человека, который отстаивает свою невиновность, вы слишком резко реагируете, — поддела его Канцлер.

— Моя реакция естественна для человека, который уже пострадал от бездоказательных обвинений. Поэтому вновь что-то выслушивать по этому делу у меня нет никакого желания, — однако её уловка не сработала, Безумец молниеносно нашёл ответ.

Больше давить на собеседника Лелиана не стала. Очевидно же, мужчина не из пугливых, запугивать бездоказательными обвинениями его было бесполезно: её блеф он прекрасно видит. И поэтому Канцлер решила закончить допрос. Ей нужны любые сведения и догадки о произошедшем, а, значит, портить отношение с их источником не стоило. Когда и Безумец увидел, что поиски виноватых подошли к концу, он нехотя, но всё-таки выполнил её просьбу. Рассказал всё то же, что с утра говорил ферелденским правителям.

— Если разрыв в Денериме был почти что случайностью из-за плачевного состояния Завесы над городом… — теперь Канцлер подводила итоги услышанного.

— Не «случайность»! А весьма закономерный результат магической безответственности вашего мира, — поправил её мужчина, которому, очевидно, не нравилось мнение о том, что в магии может быть «случайность». Магия — это наука, а не набор