– Я лично убила двоих, когда поняла, что они отвернулись от света Императора. Так что вы правы. Впрочем, пока есть все основания полагать, что с Аэтоном может произойти нечто подобное. Его закрытость, нежелание идти с нами на контакт, мгновенное исчезновение сразу же после собрания... Конечно, агенты Золотого Трона не обязаны делиться информацией и планами с каждым из своих коллег, но как правило, это просто банально хороший тон. Не хочешь однажды, обернувшись, натолкнуться на дуло пистолета – будь вежлив с теми, кто может тебе это организовать. Аэтон же, несмотря на наши ранги лордов-инквизиторов, похоже, ничуть нас не боится. Очевидно, он что-то скрывает. Более того, у меня есть достоверные сведения, на основании которых я могу сделать вывод, что наш любезный коллега почти что радикал. Вы, как я слышала, убежденный пуританин.– Догмы Империума превыше всего, – твёрдо заявил Эатайн. – На них он зиждется до сих пор. Если мы забудем, кто мы такие…

– Позволю себе заметить, что вы ещё довольно молоды. Мне за годы службы доводилось быть более…решительной. Однако, думаю очевидно, что мы оба не доверяем Аэтону.Лорд-инквизитор сделал ещё глоток, снова насмешливо усмехнулся.– Так же вы не доверяете и мне.– Более сотни лет в рядах Священной Инквизиции научили меня тому, что доверие – крайне ценный товар. Я увидела тебя здесь, на Сераписе, впервые, – голос Клариссы стал холоднее снега, что до сих пор, но уже ощутимо слабее, продолжал идти. От Эатайна, разумеется, не ускользнул резкий переход на «ты», – и как я уже говорила, не отношусь к другим инквизиторам положительно только потому, что они мои коллеги. Любой, отвернувшийся от власти Владыки – мой враг, и будет бескомпромиссно уничтожен.

–Теплом в душе отзывается одна только мысль о том, что мы можем вцепиться друг другу в глотки уже сейчас, движимые своим рвением и верностью Трону, – с губ мужчины-инквизитора не исчезала снисходительная ухмылка. – Однако будет почти что трагедией, если сделав преждевременные выводы, один из нас убьёт другого…Но что если мы оба одинаково служим Владыке Человечества?

– Служба, как и верность, может быть разной, – холодно бросила Кларисса. Только сейчас Эатайн мысленно оценил ту угрозу, что она может нести в данную секунду. Его не обманывал внешний вид женщины, вплотную приблизившейся к преклонным годам, – он знал, что перед ним живое смертоносное оружие, к тому же умудрённое десятилетиями опыта и тренировок.–Понимаю, что сейчас мои слова будут лишены смысла, но уверяю вас: мы на одной стороне. Как член Ордо Маллеус, я не раз сражался с Нерождёнными, сохранив при этом рассудок. Так же я уважаю ваш опыт, силу и заслуги, леди Кларисса. Проливать вашу…нашу кровь – это последнее, чего бы мне сейчас хотелось. Так что предлагаю вернуться к Аэтону. Что вы намерены делать?

– Как минимум выследить его, а как максимум – понять, что он от нас скрывает, и почему. Уже сейчас мои люди пытаются найти хотя бы его след, но тщетно. Видно, Аэтон довольно опытный инквизитор. Что насчёт вас?

Эатайн отложил опустевшую кружку, встал, подошёл к стене, где висел портрет неизвестного ему святого.– Как я понимаю, вы не псайкер, миледи. Вообще, вторжение застало меня на Тора Нова, где были замечены следы еретических культов. Уже там, по прибытию, я чувствовал присутствие энергии Губительных Сил, но здесь, на Сераписе, в самый разгар войны... особенно остро ощущается их влияние. Словно все отвратительные щупальца, что они распростёрли над субсектором, смыкаются именно на этой планете. Я хочу разобраться в этом. Однако вам стоит знать, что грань между мирами истончается чуть ли не с каждым днём, и не мне объяснять, чем это грозит Серапису, – нет, всему сектору.Кларисса с задумчивым видом отвернулась.

– Вопрос важности этого мира-крепости даже не поднимается, – твёрдо заявила лорд-инквизитор. – Серапис должен выстоять, иначе эта лавина еретиков пойдет дальше, захлестнув весь сектор. Умрут не миллионы – миллиарды. – Эатайна даже немного впечатлило то, каким спокойным, размеренным голосом она это говорила, словно не о живых, пока что людях. – Однако не похоже, чтобы у защитников планеты были какие-то реальные шансы выстоять. Разница в силе слишком велика.Эатайн выпрямил спину, посмотрел ей прямо в лицо.– Вы настолько не верите в стойкость и доблесть солдат Империума?

Леди инквизитор подняла на него холодный, бесконечно непроницаемый взгляд.

– Я верю лишь в цифры и факты, Эатайн. Андроатос меньше чем за два месяца захватил несколько планет, почти покорив и Серапис. Наивно, на мой взгляд, надеяться, будто сейчас, на подступах к столице, его смогут остановить.

– Однако если враг прорвётся сюда…

– То вероятнее всего, мы все в скором времени погибнем, – пожала плечами женщина. – Когда проживаешь столько же десятилетий, и проходишь такой тернистый, непростой жизненный путь – привыкаешь. Я уже очень давно отринула страх смерти, дорогой Эатайн. Сейчас мы обязаны сделать всё от нас зависящее, дабы подарить этой планете как можно больше времени. Серапис не выстоит.Эатайн покачал головой, однако не стал ничего отвечать. Он был в корне не согласен с однозначностью сложившейся ситуации, но разумеется, признавал её критичность. «В истории Империума повсеместно случается так, что судьбы целых секторов решают героизм простых солдат, тех же бойцов Имперской Гвардии. Какая ирония, что от нас, двух лордов-инквизиторов, сейчас зависит гораздо меньше, чем от тех, над кем мы безгранично возвышаемся. В конце концов, сектор Фарида могут спасти ещё милость Императора и то, что простые люди привыкли называть чудом. Наша роль здесь скорее вспомогательная».Он вновь повернулся к леди Клариссе.

– Сейчас нам нужен отдых, но на рассвете я начну своё расследование. Желаю вам удачной охоты, миледи. Подарите Аэтону последнюю милость Императора, если он не оставит вам иного выбора.

В опустившейся морозной тьме крепость-монастырь Непреклонных горел особенно ярко. Столб дыма поднимался довольно высоко, растворяясь в непроглядной сизой мгле. Не менее жадно пламя пожирало и окрестный городок, жители которого веками верно служили Ордену. Слуги Хаоса сравняли с землей всё, что смогли и успели, после чего сложили тела павших (как врагов, так и товарищей) в общие кучи и подожгли. На центральной площади городка и вместо статуи Горгона возвышались металлические огромные штандарты с символом Кровавого Бога. Немногие удостоились чести оказаться распятыми на них. Благословенная кровь, уже давно застывшая на морозе, стекла вниз, окропив