не знает, может лишь предположить, что находится в Германии, и сказать, что была на фирме под названием <Altenhalle>. Там ей что-то зачитали, сводили в музей, показали чучело райской птички по имени Глебушка, пообещали дослать документацию по поводу невнятного бизнеса, но по пути выставили из машины в темноте на обочине – и привет!

Очень милая складывалась картинка в духе заявленных приключений, но на данный момент меня не устраивала, потому что в неосознанном состоянии духа невозможно справиться с таким сюжетом и не угодить в местную психушку. Хотя документы и телефон у меня с собой, мобильная связь работала, кузен Сергей поспешит на помощь. Ну, и Боря Бобров не оставит свояченицу в беде. Не говоря об Ирочке, она наймет вертолет с прожектором и поспешит на поиски любимой змейки Кати.

Однако вскоре фантазмы оборвались, машина заехала в какие-то закоулки, встала на стоянку, и вблизи обнаружились ряды тесно сдвинутых торговых тележек. Супермаркет – ничего более!

– Извините меня, пожалуйста, – сказал Вадим вежливо, но с отчуждением. – Со временем туго, поужинать в городе не получится, мне еще далеко ехать. В холодильнике есть необходимое, а здесь можно взять готовое. Пойдете со мной, или я сам?

– В холодильник? – спросила я неловко. – Извините, не совсем поняла.

– Сюда, в супермаркет, – пояснил Вадим без удивления, затем добавил для ясности. – Холодильник в квартире, я вас привезу, оставлю и завтра заеду в 11.30.

– Хорошо, поняла, – доложила я. – Тогда возьмите что-то на ужин и еще водички попить.

– Там вода из крана почти минеральная, лучше покупной, – отозвался Вадим на последнее из требований. – Но если хотите, то могу взять.

– Да нет, тогда не нужно, – ответила я и далее смотрела, как Вадим следует в локальный немецкий супермаркет.

Далее не произошло ничего достойного упоминания. По тем же слабо освещенным улицам мы проследовали предельно медленно в нескольких направлениях, наконец заехали в плохо мощеный тупичок с обильными мусорными баками и остановили экипаж у самого входа в подъезд с металлическим пандусом. Вокруг было тихо и безлюдно, лишь в некотором отдалении слышался шум проезжающих машин.

Не могу сказать, что мои чувства пришли в какое-то состояние, казалось довольно отчетливо, что я застряла в нереальности. Однако впечатления оказывались на диво яркими, невзирая на банальность обстановки и врезались в память целыми эпизодами с непонятным значением.

Следовательно, рассудила я последним усилием воли, полагалось плотно поесть, принять душ в помещении с холодильником и отправиться спать, невзирая на время суток. Чтения документов не рекомендовались ни в коем случае, пускай лежат себе до утра, если Вадим не забудет их в машине, что стало бы оптимальным выходом из положения. Наташа Штайнмаер (а кто это вообще?) и нотариус с замысловатым именем сделают свою часть работы, флаг им в руки. А я буду «спать и видеть сны», как принц Гамлет Датский в одноименной пьесе… Что я проделала по мере сил и возможностей.

2

Утро наступившего дня оказалось на порядок мудренее смутного вечера, хотя выдалось туманным в начальной стадии, когда я проснулась на диване в гостиной комнате. Под мягким пледом защитного цвета было тепло и уютно, сквозь ползущие с гор туманы в ближнем окне обозначался малиновый рассвет, и небольшие домики спускались с невысоких вершин заодно с туманом. Мало того, балконная стена с дверью (комната оказалась двухсветной) открывала фантастический вид, померещилось, что я заснула в тупиковом переулке, а очнулась во вчерашнем музее с мнимой крепостной стеной, только картинка сменилась на лучшую.

В близкой видимости, на очередной горке, в обрамлении дымно-зеленых массивов на разной высоте зиждилось обширное крепостное сооружение, с черепичными крышами, к нему лепились из воздуха граненые и круглые башенки с флюгерами, по крышам виднелись действующие трубы, из них струился белый дым и смешивался с туманом. Потребовалось встать с дивана и завершить осмотр, чтобы понять, что башенки венчают стену, огибающую массив строений по периметру.

Вдохновленная переменой антуража, я вышла на балкон и посильно убедилась, что ничего не приснилось, по улице шумно катились машины, а под стеной через дорогу следовал одинокий путник с рюкзаком и пешеходными палками в руках. Оп-ля!

Все вокруг оказалось настоящим, даже квартира, хотя к утру она сменилась на более приятную. В ночной тьме снаружи и при освещении редких светильников жилище виделось бесприютной пещерой с провалами в никуда, лишь хорошо оборудованные санузел с крошечной кухней радовали глаз привычной гостиничной заурядностью. Но оставаться в ванной комнате или сидеть на шаткой табуретке при кухне не было смысла, поэтому после ужина и краткого душа, я водворилась в спальню и провалилась в забытье, утешаясь мыслями, что видала отели и похуже. Хотя, это оказался не отель, судя по всему, квартирка принадлежала «индею Вадиму» или снималась для него фирмой господина Гардена. Но не это оказалось важным, совсем другое…

Как только мы вошли, Вадим выгрузил привезенные пакеты на овальный стол в большой комнате, зажег над ним светильник и указал, что мой документальный багаж на месте, ничего не забыто. После того вставил связку ключей в дверную скважину, но посоветовал не выходить до полудня без четверти, чтобы не затеряться в лесах Шварцвальда. Затем он продемонстрировал действие электричества в ванной и на кухне, в последнюю очередь выложил на разделочный стол пакет с продовольствием. И был таков без долгих прощаний и проволочек.

И только в кромешной ночи, проснувшись, когда часы снаружи пробили полночь, я полюбовалась полной луной, светившей в спальное окно (привести в действие шторы не удалось), и внезапно осознала, что на овальном столе с гобеленовой скатеркой под неяркой стеклянной тарелкой конвертов было три, а не два, как бы полагалось.

Завернувшись в плед, я проследовала в комнату, едва освещаемую луной с фонарями и после двух фальстартов опознала лишний конверт. Далее я нашла в углу торшер, дернула за веревочку, передвинула свет к дивану и устроилась читать содержимое таинственной бандероли. Это и были сны, о которых упоминал принц Гамлет, я сражалась с иллюзией почти до рассвета, во всяком случае уличные фонари успели погаснуть.

Наутро, пока туман медленно рассеивался, я съела бутерброд, запила парой чашек кофе и основательно изучила официальную порцию документации, но ничего особо интересного не обнаружила, кроме того, что Ксения Риш оказалась родной племянницей господина Гардена (здесь он упорно числился Гартеном) и совладелицей третьей части фирменного капитала со стороны супруга Пауля Риша. У Гартена тоже выявилась совладелица, несовершеннолетняя Мелания Гартен, однако до вступления её в сознательной возраст (в 25 лет), в