и набрала издательство с портретами, ему стало легче. Насчет вас он перестал сомневаться, хотя «фрау директор ван дер Глазов» понравилась ему больше.

– Обязательно ей передам, – пообещала я, про себя заметив, что не миновать теперь милой Вандочке нового именования.

– Вы не обиделись? – с надеждой вопросила Ксения. – Потому что сейчас мы…

– Ксения, не берите в голову, – сказала я. – Мои скверные привычки ничему не мешают, хотя водителя я достала вконец, боялась, что он меня высадит на полдороге. Беседа, видите ли, зашла о литературе, сама не знаю как.

– Я до сих пор побаиваюсь, хотя знаю тысячу лет, – созналась Ксения. – Только Мелаша его не боится, командует почем зря. Ну, он у них был вместо няньки, так вышло, сейчас учит девчонку стрелять из лука, зачем – не знаю.

На самом интересном моменте беседы Ксения тронулась с места, мы бодро пересекли площадку и оказались в многократно упомянутой башне. Помещение, в которое довелось войти сквозь дверь с заостренным верхом и коваными петлями, оказалось округлым, но с выступающими кирпичными ребрами. Они уходили под потолок и сливались в подобие перевернутого тюльпана, общее впечатление получалось в высшей степени готическим, но об этом я не обмолвилась ни словом.

– Не правда ли, отличный офис? – перевела Ксения, пока я, спохватившись, бормотала приветствия возникшему хозяину, то бишь герру Ришу.

Он появился в поле зрения, точнее встал из-за парты в углу (по-другому стол не мог быть назван), пока я, раскрыв рот, любовалась помещением. Герр Риш оказался седовласым джентльменом хорошего роста и крепкого сложения, дорогой костюм сидел на нем, как влитой, общий вид получался внушительным. Отчего-то пришло на ум слово «кирасир», хотя ничего военного в костюме не замечалось.

– Прошу всяческого извинения, я восхищаюсь, – сказала я по-английски по давно усвоенной привычке. – Очень рада познакомиться.

– Я рад, что вам понравилось, – произнес хозяин на том же языке почти без акцента. – Тем более рад, что с вами можно говорить напрямую.

Ксения смотрела на нас по очереди, гадая к добру либо нет произошел неожиданный поворот в общении, видно было, что английским она не владеет и не знает, как следует реагировать. Однако для хозяина общее впечатление от гостьи плюс свободное владение английским оказалось достаточным. Мы обменялись парой дежурных любезностей, после чего герр Риш предложил заняться бизнесом.

Я охотно согласилась, герр Риш направился к старинному бюро, а мы с Ксенией мельком обсудили немудреные вопросы с ответами. Ксения успокоилась, отошла от тревог и принялась помогать Паулю в раскладке бумажной продукции вдоль и поперек парты. А я сообразила, точнее, полностью уверилась, что Ксения и вправду молодая жена, но не Вадима, как я ошибочно полагала, а герра Риша. Какие отношения связывали хозяйку башни с Гарденом, было не вполне ясно, но определенно связи были родственными. Последним пришло соображение, что меня, пусть с небольшой охотой, но принимают в семейный бизнес Гарденов-Ришей. Осталось выяснить, в чем он заключается.

За этим дело не стало, перелистывая и зачитывая избранные места из документации, герр Риш длил доклад, а Ксения переводила почти без запинки. Стоит ли говорить, что суть вопроса от меня ушла и потерялась практически сразу, я лишь кивала в знак согласия. Однако неловкости не возникло, поскольку в начале речи Пауль указал на красиво переплетенную папку, на обложке кириллицей было выведено тушью слово «Договор».

Тем же мигом Ксения заверила, что Наташа Штайнмаер вышла на работу и представила необходимый перевод. Ксения проверила, там всё правильно. И эту бумагу мне дадут на изучение до полудня следующего дня, тогда нас ждет с нотариус герр Набхольц, Наташа Штайнмаейр будет выступать в качестве независимого эксперта и переведет любые вопросы, какие мне заблагорассудится задать.

Немецкий экземпляр договора я должна подписать в общем присутствии, нотариус оформит, зарегистрирует, потом разошлет участникам предприятия. Тем не менее, если я не захочу ждать посылок от «почты России», что не рекомендуется, то Ксения, может получить мой экземпляр, затем передаст, сейчас надо написать доверенность и оформить у нотариуса.

Я послушно согласилась со всем на свете и с удобством расположилась слушать деловые речи. Однако следует отметить, что в процессе один пункт программы прояснился. Это произошло без усилий с моей стороны, в один момент удалось отвлечься от созерцания замысловатого потолка и частично вслушаться. Слова «музей» и «фонд» зацепились в сознании и обозначили поворот в заявленном сюжете. К тому же выяснилось, что предприятие носит название «Историко-коммерческий траст реставрации…», однако чего конкретно я не разобрала.

Ксения тем временем монотонно пересказывала, я встрепенулась и узнала, что, во-первых, мы с «музейным фондом братьев Нолле» получаем по проценту от годовых прибылей предприятия, и взамен осуществляем историко-культурное сопровождение деятельности, буде оно востребуется. Во-вторых, оказалось, что фонды упомянутого музея расположены этажом ниже, в рамках общего пространства с местной нумизматикой и археологией.

По неким признакам Ксения уловила, что внимание слушательницы вернулось, и, не дожидаясь вопроса, заверила, что посещение музея назначено после завершения официальной части, она проводит, тем более, что это входит в повестку ознакомления с моей частью программы. После призового обещания я успокоилась и отключилась, каменный цветок на потолке завладел вниманием безраздельно.

Долго либо коротко продлились дальнейшие слушания, оценить не удалось, обстановка располагала к медитации, и я не преминула. Начала мечтать о том, что в близком по времени и месту музее братьев Гримм, пардон, Нолле, я узнаю много интересного о путешествиях и приключениях, далее стала фантазировать, какими они окажутся, и где произойдут.

Посреди смелого полета воображения совещание незаметно закончилось, участники выразили друг другу признательность за труды и проявленное внимание. Тотчас Ксения позвала меня вниз, а герр Риш остался собирать бумаги, не забыв напомнить Ксении, что русскую версию договора гостье надо захватить с собой в целях изучения.

Реплика сказалась по-немецки, я разобрала смысл по результату, и с досадой осознала, что герр Риш учел размеры моего бизнес-присутствия, а именно, что он более получаса произносил речи для проформы, поскольку новая партнерша бродила в мыслях далеко от предмета обсуждения. Не исключено, что герр Риш счел данное обстоятельство благоприятным для последующего хода бизнеса.

Далее мы спустились в музейную залу, она (настаиваю на женском роде) занимала всю наземную площадь здания, скупо освещалась окошками-бойницами под потолочными балками и представляла собой натуральный лабиринт, ветвившийся между стеллажами (кратко описанными ранее). Я следовала за Ксенией, праздно гадая, когда местный музей перейдет в иное качество, но постыдно упустила момент. Внезапно мы вышли на свет, и картинка резко сменилась.

Свет лился из окон с переплетами, напротив располагалась часть