псина неизвестной породы зарычала с новой силой и дернула девочку так, что та упала. Женька остановилась и едва успела увернуться. Подол яркого сарафана княгини скользнул по ее щеке. Нависнув над упавшей служанкой, Синегра несколько секунд буравила ту злым взглядом, затем размахнулась и отвесила звонкую оплеуху. Дальше все произошло как в страшном сне. Девочка отлетела к камину. Пламя тут же охватило рукав ее рубахи.

Женька в страхе попятилась, увидев в глазах девочки тот же ужас, который сама испытала несколько лет назад. Не задумываясь ни минуты, Женька бросилась к служанке, накрыла ее подолом своего платья, похлопала по ткани и облегченно вздохнула: кажется, девчонка отделалась легким испугом.

Сердце колотилось, но страх перед огнем, как ни удивительно, пропал. Женька поднялась, протянула руку девочке, но та лишь дрожала, не сводя глаз с княгини.

Подойдя к камину, Синегра взяла устрашающего вида железный крюк, несколько долгих секунд взвешивала его в руке, а затем замахнулась на служанку.

– С ума сошла? – заорала Женька, автоматически закрывая собой девчонку.

Княгиня медленно втянула носом воздух и опустила руку. Развернувшись к камину, она долго шуршала крюком, вороша вспыхнувшие с новой силой дрова. Сердце Женьки колотилось о ребра так, что казалось, вот-вот пробьет дырку и выскочит наружу.

– Вон с глаз моих, – не оборачиваясь, процедила княгиня.

Женька на всякий случай не стала уточнять, к кому обращен приказ, схватила девчонку за руку и бросилась к двери.

* * *

Илько вышел из-за перегородки и, не глядя на Синегру, уселся на трон. Закинув ноги на обтянутые дорогим сарацинским шелком подлокотники, он принялся изучать заусенцы на ногтях. Синегра остановилась у окна, долго смотрела на бегающих по двору прислужниц. Потом резко развернулась, прошла к трону и дернула за шнур.

– Маляра ко мне кликните, – бросила она, ни к кому не обращаясь.

Дверь тут же скрипнула, и вошел коренастый, обросший густой черной бородой мужик. Илько удивленно поднял брови. За дверью ждал, что ли? Измазанная красками рубаха висела балахоном на широких костлявых плечах вошедшего. Илько брезгливо отвел взгляд от шапки, которую маляр нервно мял в руках, время от времени вытирая ею торчащий из бороды нос.

– Ни одна из девок не принцесса, – пробормотал вошедший, не дожидаясь вопроса.

– Ошибиться не мог? Все ж прошлой весной ее видел. Девки в этом возрасте растут, как трава придорожная. Только что бегала мальком, не успеешь оглянуться, а уже в невестах ходит.

– Что ты, матушка. У меня глаз не на общий вид глядит, а на мелкие мазки. У настоящей принцессы и ямка на подбородке глубже, и лоб у́же. А уж станом – совсем иная.

– Я тебе и без маляра сказал, что ни одна из них не принцесса. Уж я-то настоящую Исильгу видел. Как бы она ни изменилась за две весны, а узнал бы, – буркнул Илько. – И бабушка-королева поймет, что принцесса ненастоящая, когда на свадьбу приедет.

– Ежели доедет, – хищно улыбнулась Синегра.

Махнув рукой, княгиня отпустила художника и снова уставилась в окно. Она, конечно, подозревала, что королева-бабушка примет все меры, чтобы защитить принцессу, так что послать впереди нее приманку для тех, кто захочет на ее жизнь покуситься, – это уж сам Перун велел. Но чтобы целых две приманки… Это перебор. Где же она настоящую-то принцессу прячет? А ведь раскусила ее старая королева. Все просчитала. И то, что вышлет она вперед дружинников, чтобы убить принцессу. И, как вариант, устроит передачу власти ее сыну. Если бы сейчас Синегра не проверила да сыграли свадьбу с самозванкой?! А потом выяснилось бы, что принцесса ненастоящая. Так и до казни ее, Синегры, да ее сына недалеко. Нет уж, теперь надо действовать очень аккуратно. Пока жива настоящая принцесса, не будет Синегре спокойной жизни.

– Настоящую Исильгу найти надобно, – пробормотала она, снова подходя к камину. – Кажется, чудна́я девчонка тебе доверяет. А вторая точно знает что-то. Надо устроить им побег. Сделаем так: объявим завтра сожжение ведьмы и отправим на костер ту, которая себя принцессой объявила.

– Что ж мы ей предъявим? Народ будет ждать приговор.

– А что ж, ей предъявить нечего? Сначала с «летающей головой» принцессу убила, затем сама принцессой назвалась. В колдовстве и обвиним. Вторая ей на помощь бросится. Ну а ты присмотри, чтобы они нас к настоящей принцессе вывели.

– А если вторая девка спасать не кинется? – спросил Илько, поднимаясь с трона.

– Кинется, – губы княгини изогнулись в презрительной улыбке. – Она за чернавкой в огонь кинулась. И за принцессой кинется.

* * *

Комната, куда служанка привела Женьку, оказалась довольно большой. У стены стояла огромная кровать, укрытая вышитым одеялом, с квадратными пышными подушками. Рядом с кроватью – резная тумбочка с канделябром. У окна – стол. Подойдя к столу, Женька несколько минут безразлично разглядывала пузатые колбочки, наполненные черной жидкостью, длинные пушистые перья, серо-желтые листы. Искоса поглядывая на нее, служанка растопила камин, достала из баула ночную рубашку и, разложив ее на кровати, села в углу.

– Ты чего спать-то не идешь? – спросила Женька, брезгливо разглядывая вышитую красным орнаментом ночнушку. Честно говоря, надевать чужие вещи ей мама не разрешала.

– Как «чего»? – поежилась девчонка, потирая озябшие руки. – А ежели воды подать понадобится? Али пятки почесать.

– Ну и что, я сама себе пятки не почешу? – буркнула Женька, так же потирая руки.

Камин еще не разогрелся. Толстые поленья трещали, словно жаловались на свою незавидную судьбу. Женьке тоже хотелось пожаловаться. Но не камину же.

– Так я тогда домой побегу? – растерянно пошептала девчонка, задом пятясь к двери.

Женька кивнула. Дверь скрипнула, и Женька осталась одна. Оглядевшись по сторонам, девочка расстроенно вздохнула: при других обстоятельствах, пожалуй, даже обрадовалась бы, попав в такие условия. Кому из ее знакомых удалось побыть принцессой? Понежиться на царских кроватях. Да просто ничего не делать целый день! Не это ли мечта любой девчонки? Но, пожалуй, здорово нежиться и бездельничать, зная, что будет завтра, а, когда твое будущее повисло на волоске, тут уж не расслабиться. Ладно, как там в сказках говорят? Утро вечера мудренее. Вот утром и решим, что делать.

Нырнув в кровать, Женька словно оказалась… она попыталась найти подходящее определение своим ощущениям и не смогла. Никогда еще ей не приходилось нырять в пуховую перину. Это было здорово. Может, и правда позвать девчонку, чтобы еще и пятки почесала? Раз уж попала в сказку, то и пользоваться по полной. На мягкой перине грустные мысли сразу отошли на второй план. Всего несколько минут назад Женька только и думала, как выбраться из этой