Безотказная логика. Когда спокойствие отыскало свою нишу внутри ее мозга, визгливые крики утихли. Все обмерли на своих местах. Она вдыхала и выдыхала – или же пыталась, потомукак горло ее распухло – лишь сейчас расслышав сигнал тревоги из кабины пилота.Но прежде чем ее паника сумела сделать новый виток, самолет выровнялся и всеуспокоилось. - Хорошая девочка. А теперь, ребята, назад. У меня все под контролем, - голосСабина звучал не уверенно, но решительно. Она заметила, как мигнул свет, и цвета быстро последовали за ним, раскрашиваямир вокруг нее красками настоящей жизни. Черт возьми. Ее зрение сталоинфракрасным, а она даже не поняла этого. Гарпия была так близка к свободе,чертовски близка. Чудо, что она не вырвалась. Гвен по-прежнему стояла в хвосте самолета, в кольце кресел из красной кожи. Только Сабин остался перед ней. Остальные отошли, но не отвернулись. Боялисьподставить спину? Или же защищали своего предводителя? Напоминающий шоколад, взгляд Сабина коснулся ее, еще более яростный, чем вкатакомбах, когда его кинжалы разили людей, которые, как теперь она знала, былиЛовцами. Он поднял пустые руки ладонями вверх. - Мне нужно, чтобы ты успокоилась еще немного. «Да что ты говоришь?» - сухо подумала она. Может быть, так она и сделает, если сумеет достаточно глубоко вдохнуть, чтопока у нее не очень получалось. У нее начинала кружиться голова, а в глазахпотемнело. - Чем я могу помочь тебе, Гвен? Послышался шорох шагов – он преодолел разделяющее их расстояние. Его жар окуталдевушку. - Воздух, - наконец-то смогла выговорить она. Руки Сабина легли ей на плечи, нежно надавили. Ее ноги слишком ослабели, она неустояла и села прямо в одно из кресел. - Мне нужен воздух. Сабин без колебаний опустился на колени. Оказавшись меж ее разведенных встороны ног, он взял в ладони лицо девушки, заставляя ее смотреть на себя.Яркие карие глаза превратились в центр ее вселенной, стали якорем посредидикого шторма. - Возьми мой, - его мозолистый палец, слегка оцарапывая, погладил ее по щеке. –Хорошо? «Взять его… что?» - удивилась она, но тут же позабыла об этом. Ее грудь! Сжималась, превращая кости и мышцы в месиво. Острая боль пронзиларебра и коснулась сердца, на миг останавливая его. Гвен дернулась. - Ты синеешь, милая. Я намерен вдохнуть в тебя немного воздуха. Договорились? «Что если это грязная уловка? Что если…» «Заткнись!» Даже находясь в полуобморочном состоянии, она знала, что мрачный, призрачныйшепот ей не принадлежит. Благо, он подчинился ее приказу и утих. Теперь дляполного счастья осталось только раскрыться ее легким. - Я…я… - Я нужен тебе. Позволь мне помочь. Если он и опасался ее ответа, то не подал виду. Одна его рука переместилась наее затылок и притянула ближе, а сам он наклонился вперед. Их губы слились вжарком касании. Его горячий язык расцепил ее зубы, а затем теплый, с ароматоммяты, воздух скользнул внутрь ее горла, смягчая. Ее руки обвили воина по своему собственному желанию, удерживая его в плену. Еемягкая грудь впечаталась в его мощный торс. Его цепь жгла холодом, даже сквозьрубашку, и девушка всхлипнула. Она жадно пила его дыхание. - Еще. Он не колебался. Он выдохнул ей в рот, и новая теплая, успокаивающая волнаживительного воздуха проникла в нее. Головокружение постепенно отступало; вголове прояснялось, тьма еще раз уступила место свету. Бешено колотящеесясердце замедлило свой ритм, уподобляясь нежному вальсу. Ее наполнила потребность поцеловать его, поцеловать по-настоящему и узнатькаков он на вкус. Его происхождение – позабыто. Его прошлое – потеряло значение. Окружающие их зрители – исчезли, словно их не было здесь никогда. В мире остались лишь двое – он и она. Важен лишь этот миг – здесь и сейчас. Он успокоил ее, спас, приласкал, и сейчас, здесь, в его руках, настоящая жизньотступала прочь. В голове рождались фантазии о нем, о них. Переплетенные тела,сжимающиеся объятия. Влажная от пота кожа. Блуждающие руки, алчущие рты. Она запустила пальцы в шелк его волос и дразнящее огладила его язык своим.Лимон. Сладкий лимон с вишневой ноткой. Стон сорвался с ее губ, ведь вреальности он оказался еще порочней, чем ей представлялось. Такой пьянящий…такой… райский. Настоящий, хороший и воплощающий все, чего девушка может хотетьот любовника. Потому она повернула голову и сделала это снова, погружаясьглубже, без слов прося о большем. - Сабин, - выдохнула она, желая похвалить его. Возможно, отблагодарить. Ни с кем она не чувствовала себе такой защищенной,лелеемой, никто не вызывал в ней подобной нужды, неистовой нужды. После одногопоцелуя – точно нет. Его же поцелуй не оставил места ее страхам. Возможно, онаможет отпустить себя, быть самой собой, и не беспокоиться о своей темнойполовине… о том, что может причинить ему вред. - Еще. Вместо того чтобы подчиниться, он отшатнулся и сбросил с себя ее руки, разрываяфизический контакт. Ей хотелось выкрикнуть: «Прикоснись ко мне вновь!» Ее тело нуждалось в нем, нуждалось в его прикосновениях. - Сабин, - повторила она, изучающе всматриваясь в его лицо. Он тяжело дышал, дрожал, побледнел – но не от страсти. Огонь желания не плясалв его глазах. Вместо него читалась волевая решительность. Она поняла, что он не ответил на ее поцелуй. Ее собственная дурманящая страстьотступила, последовав недавнему примеру головокружения, открывая жестокуюреальность, о которой она успешно позабыла. Вокруг них зазвучали голоса. - ... не думал, что так будет. - Должен был. - Не о поцелуе я, идиот. Она успокоилась. Ее глаза изменились и когтиудлинились. Она была готова к нападению. Эй, да вы что? Неужели один я помню,что произошло с тем Ловцом? - Может быть, Сабин такой же портал в рай, как и Даника, - сухо произнескто-то. – Может быть, Гарпия узрела ангелов, когда ей делали дыхание рот-в-рот.Раздались мужские смешки. Гвен залилась краской. Половина их слов не была ей понятна. Остальное звучалоунизительно. Она поцеловала мужчину, демона, который явно не желал иметь с нейничего общего – и сделала это при свидетелях. - Не обращай внимания, - сказал Сабин, его гортанный голос буквально оцарапывалее слух. – Сосредоточься на мне. Их взгляды пересеклись – бронза против золота. Она вжалась спиной в кресло,отдаляясь от него насколько это было возможно. - Ты все еще боишься меня? – спросил он, склоняя голову к плечу. Она вздернула подбородок. - Нет. Да. Она боялась того, что он пробуждал в ее душе. Боялась, что он никогда непожелает ее так же страстно, как она только что внезапно захотела его. Боялась,что этот сказочный мужчина-защитник перед ней окажется всего лишь миражом, чтозло затаилось в его оболочке, готовясь целиком поглотить ее. Ты такая трусиха. Как, черт ее побери, она могла так целовать его? Он выгнул бровь. - Ты бы не стала меня обманывать, правда? - Я никогда не лгу, забыл? Какая ирония, ведь это самая настоящая ложь. - Хорошо. Тогда слушай внимательно, потому что я не хочу повторяться. Да, яношу демона в себе, - он сжал ее руки так сильно, что у него побелели костяшки.– Он там, потому что много веков назад я по глупости помог открыть ларецПандоры, выпуская на волю заключенных в нем духов. В качестве наказания богипрокляли меня и остальных воинов на этом самолете – мы вынуждены были статьдомом для демонов. Вначале я не мог контролировать этого демона и совершил…дурные поступки, как ты и сказала. Но с тех пор прошли тысячелетия, теперь яуправляю им. Все мы этому научились. Как я уже сказал тебе в той камере, ты недолжна бояться нас. Поняла меня, рыженькая?