Внутренний Ребенок по Берну – это стремления к игре и озорству, тяга к творчеству и креативу, ориентация на свои желания, интересы и потребности в первую очередь, позиция «хочу – не хочу», капризы, спонтанные проявления, отсутствие самоконтроля, искренняя радость жизни, беззаботность, легкость, эмоциональность, склонность к страхам, обидам и просьбам о помощи.

Внутреннего Родителя Берн описывает как состояние некоего лидера, старшего, главного по отношению к себе или другим, который может быть либо заботливым, либо критикующим. Заботливый Родитель – это поддержка, тепло, сочувствие и ободрение. В то время как Критикующий Родитель диктует другим, как жить, поучает, наставляет, осуждает других (или себя) за поведение, отличное от некой «правильной» нормы.

Заботливый Родитель часто ошибочно принимается обывателями за желаемого Внутреннего Взрослого. Однако, в отличие от Родителя, Взрослый по Берну отвечает за трезвую оценку ситуации и своих возможностей, готовность действовать, хорошую адаптацию к реальности, высокий уровень организации и самодисциплину, продуманные рациональные действия, логическое мышление, отсутствие лишних эмоций, включенность в жизнь.

По мнению Берна, мы находимся в позиции Взрослого, когда работаем и зарабатываем, строим планы, опираясь на трезвую оценку фактов и свои реальные возможности, общаемся с окружающими на равных, стремимся найти оптимальное для себя и других решение, чувствуем спокойную уверенность, никому ничего не доказываем, действуем только из собственных целей.

Если сравнить список возможностей Взрослого с перечнем самых распространенных проблем, с которыми мои клиенты обращаются на психотерапию (неудовлетворенность работой и доходом, неспособность поставить цель и достичь ее, отсутствие стратегического мышления, привычка обесценивать свои возможности, положение снизу или сверху в общении с окружающими, привычка обвинять других в своих проблемах, отсутствие навыка находить компромисс, нехватка уверенности в себе; многолетние бесплодные попытки доказать, что «я не хуже других»), мы увидим, что для решения этих задач моему типичному клиенту необходимы именно компетенции Взрослого. Однако именно Взрослый у него отсутствует. А компетенции замещающего Родителя не годятся.

На практике я вижу, что теория Берна, преломленная популярной психологией, породила в сознании обывателей ряд заблуждений.

Первое: эго-состояния Родитель, Ребенок и Взрослый – это некие субъекты в структуре психики в количестве именно трех единиц. Но если Берн в своей работе мог только выслушивать пациентов, то я и мои клиенты воочию видим, что в действительности происходит в бессознательном. Руководствуясь «бритвой Оккама»[2], в своей практике я всегда иду за образами, которые рисует бессознательное самого клиента, не навязывая ему книжных концептов, теорий и типизаций. В результате мы обнаруживаем огромное количество проблемных идентичностей, каждая из которых окрашена детскими, подростковыми или родительствующими чертами, мышлением и поведением. Все они в равной степени невзрослые, вне зависимости от того, играют ли адаптивную (детскую), бунтующую (подростковую) или родительскую роль. Имя таким фигурам – легион, а значит, эго-состояния стоит представлять скорее как три лагеря, один из которых довольно-таки призрачен.

Заблуждение второе: эго-состояния – это константы, некий базис и данность, «три кита». Максимум, что предлагает нам инфополе популярной психологии, – это обслуживать эго-состояния: баловать Ребенка и задабривать Родителя. Предложения взращивать в себе Взрослого звучат гораздо реже, так как в инфобиз-психологии любой призыв к труду – это коммерчески провальный оффер. Однако практическая работа с бессознательным показывает, что создание в себе внутреннего Взрослого возможно без долгих лет терапии и это труд, который окупает себя многократно.

Еще одно роковое заблуждение – это представление о Внутреннем Взрослом как о бездушном и лишенном чувств человеке-компьютере. Вот как обычно описывают берновского Взрослого: поведение заученное, привычное в обществе таких же Взрослых; действия механичны, как цифровые алгоритмы; если бы у всех людей эго-состояние Взрослого было бы одинаково сильно развито, мы были бы как две капли воды похожи друг на друга, одинаково бы действовали во всех жизненных ситуациях, не обращая внимания на чувства и эмоции.

Подобные описания делают фигуру Взрослого в глазах психологически-детей еще более отталкивающей, чем фигуру Критикующего Родителя. Для Недоросля чувства и эмоции чрезвычайно важны, он ассоциирует именно с ними красочность, яркость и наполненность жизни. В свете же подобных описаний предложение взрослеть видится Недорослю как призыв сделаться механичным и холодным человеком-машиной, что вызывает у него не только бессознательное, но уже и сознательное сопротивление.

Выводя своего Взрослого настолько механическим, Берн и его последователи считали, что живость и индивидуальность нам придают другие два эго-состояния – Ребенок и Родитель. А значит, Взрослый может позволить себе быть бездушным и бесчувственным, чтобы включаться ровно там, где человеку требуется чистое рацио, логика, точный расчет.

Отсюда вытекает еще одно заблуждение обывателей: раз Взрослый настолько обезличен, чтобы быть живым и индивидуальным, непременно требуется оставаться в эго-состояниях либо Родителя, либо Ребенка. А поскольку Родитель у Недоросля по умолчанию – Критикующий, выбор неизбежно падает на Ребенка, который на фоне «старших» эго-состояний рисуется сознанию Недоросля единственным источником жизни.

В моей практике был забавный случай. Мы работали с молодым человеком, который находился под большим влиянием теории Берна. Клиент настолько «близко к сердцу» принял концепцию трех эго-состояний, что его бессознательное подыграло ему, воссоздав на сессии «святую троицу» эго-состояний в их чисто книжном, берновском виде. Мы работали с проблемой самосаботажа в бизнесе и обнаружили следующую картину.

В центре рабочего пространства сидел капризный пятилетний ребенок, саботирующий цели клиента, заинтересованный только в развлечениях. Над ним стояли, словно камердинеры, две фигуры – старика-Родителя, мудрого, но беспомощного (так проявлялось убеждение клиента «мудрость возможна только в старости»), и серого призрачного Взрослого, толку от которого было еще меньше (убеждение «все взрослые – неживые»). Они терпеливо ждали, когда же «берновский Ребенок» выдаст наконец тот творческий потенциал и фонтан жизненной энергии, которые приписывает ему теория. Тем временем Ребенок откровенно издевался над обоими, язвил и никаких творческих озарений выдавать не собирался. Он нахамил, смех-смехом, даже мне и самому клиенту.

Когда же я спросила у Родителя и Взрослого, почему они терпят такое обращение, те ответили: «Так он же главный!» – озвучив еще одно опасное искажение теории Берна, будто бы именно эго-состояние Ребенка является первостепенно важным по сравнению с двумя другими.

Берн утверждал, что эго-состояния Взрослого мы ни с кого не копируем и должны создать самостоятельно. Однако сегодня создание Взрослого – это труд, который не укладывается в стратегию Недоросля «как проще». Идея о том, что Взрослого в себе нужно создавать и сама культура его взращивания утрачены. Взрослым добродетелям и взрослым чувствам нас больше никто не обучает, действенные инструменты и ориентиры отсутствуют. В результате наш современник – анти-Взрослый.