– Вы больше не ходили в афинский вагон?

– Нет, мсье.

– А вы не могли заснуть?

– Не думаю, мсье. Поезд стоял, и поэтому меня не клонило косну, как обычно бывает на ходу.

– Кто-нибудь из пассажиров проходил по коридору в сторонувагона-ресторана или обратно? Вы не заметили?

Проводник подумал.

– Кажется, одна из дам прошла в туалет в дальнем концевагона.

– Какая дама?

– Не знаю, мсье. Это было в дальнем конце вагона, и я виделее только со спины. На ней было красное кимоно, расшитое драконами.

Пуаро кивнул.

– А потом?

– До самого утра все было спокойно, мсье.

– Вы уверены?

– Да-да, извините. Вы же сами, мсье, открыли дверь ивыглянули в коридор!

– Отлично, мой друг, – сказал Пуаро. – Меня интересовало,помните вы об этом или нет. Между прочим, я проснулся от стука – что-то тяжелоеударилось о мою дверь. Как вы думаете, что бы это могло быть?

Проводник вытаращил на него глаза:

– Не знаю, мсье. Ничего такого не происходило. Это точно.

– Значит, мне снились кошмары, – не стал спорить Пуаро.

– А может, – сказал мсье Бук, – до вас донесся шум изсоседнего купе?

Пуаро как будто не расслышал его слов. Вероятно, ему нехотелось привлекать к ним внимание проводника.

– Перейдем к другому пункту, – сказал он. – Предположим,убийца сел в поезд прошлой ночью. Вы уверены, что он не мог покинуть поездпосле того, как совершил преступление?

Пьер Мишель покачал головой.

– А он не мог спрятаться где-нибудь в поезде?

– Поезд обыскали, – сообщил мсье Бук, – так что вам придетсяотказаться от этой идеи, мой друг.

– Да и потом, – сказал Мишель, – если бы кто-нибудь прошел вмой вагон, я бы обязательно это заметил.

– Когда была последняя остановка?

– В Виньковцах.

– Во сколько?

– Мы должны были отправиться оттуда в одиннадцать пятьдесятвосемь. Но из-за погоды вышли на двадцать минут позже.

– В ваш вагон можно пройти из других вагонов?

– Нет, мсье. После обеда дверь, соединяющая спальный вагон состальным поездом, закрывается.

– А сами вы сходили с поезда в Виньковцах?

– Да, мсье. Я вышел на перрон и встал, как и положено, улестницы, ведущей в поезд. Точно так же, как и все остальные проводники.

– А как обстоит дело с передней дверью, той, что околоресторана?

Проводник было опешил, но быстро нашелся:

– Наверняка кто-нибудь из пассажиров открыл ее – захотелпосмотреть на сугробы.

– Возможно, – согласился Пуаро. Минуту-две он задумчивопостукивал по столу.

– Мсье не винит меня в недосмотре? – робко спросилпроводник.

Пуаро благосклонно улыбнулся:

– Вам просто не повезло, мой друг. Кстати, пока не забыл,еще одна деталь: вы сказали, что звонок раздался в тот самый момент, когда выстучали в дверь мистера Рэтчетта. Да я и сам это слышал. Из какого купезвонили?

– Из купе княгини Драгомировой. Она велела прислать к нейгорничную.

– Вы выполнили ее просьбу?

– Да, мсье.

Пуаро задумчиво посмотрел на лежащий перед ним план вагона икивнул.

– Пока этого достаточно, – сказал он.

– Благодарю вас, мсье.

Проводник поднялся, посмотрел на мсье Бука.

– Не огорчайтесь, – добродушно сказал директор, – вы ни вчем не виноваты.

Пьер Мишель, просияв, вышел из купе.

Минуты две Пуаро пребывал в глубоком раздумье.

– Учитывая все, что нам стало известно, – сказал он наконец,– я считаю, настало время еще раз поговорить с Маккуином.

Молодой американец не заставил себя ждать.

– Как продвигаются дела? – спросил он.

– Не так уж плохо. Со времени нашего последнего разговорамне удалось кое-что установить… и в частности, личность мистера Рэтчетта.

В порыве любопытства Гектор Маккуин даже подался вперед.

– И кто же это? – спросил он.

– Как вы и подозревали, Рэтчетт – фамилия вымышленная. Подней скрывался Кассетти – человек, организовавший самые знаменитые похищениядетей, в том числе и нашумевшее похищение Дейзи Армстронг.

На лице Маккуина отразилось изумление, но оно тут жесменилось возмущением.

– Так это тот негодяй! – воскликнул он.

– Вы об этом не догадывались, мистер Маккуин?

– Нет, сэр, – твердо сказал американец. – Да я бы скорей далотрубить себе правую руку, чем стал работать у него.

– Ваше поведение выдает сильную неприязнь. Я угадал, мистерМаккуин?

– На то есть особые причины. Мой отец был прокурором, он велэтот процесс. Мне не раз случалось встречаться с миссис Армстронг, редкойпрелести была женщина и удивительной доброты. Горе ее сломило. – Лицо Маккуинапосуровело. – Если кто-нибудь и получил по заслугам, то это Рэтчетт, или кактам его, Кассетти. Так ему и надо. Убить такого негодяя – святое дело.

– Вы говорите так, словно и сами охотно взяли бы на себя этосвятое дело.

– Вот именно. Да я… – Он запнулся, вспыхнул. – Похоже, что ясам даю на себя материал.

– Я бы скорее заподозрил вас, мистер Маккуин, если бы выстали неумеренно скорбеть по поводу кончины вашего хозяина.

– Не думаю, чтобы я смог это сделать даже под страхомсмерти, – мрачно сказал Маккуин. – Если вы не сочтете мое любопытствонеуместным, ответьте, пожалуйста, как вам удалось, ну это самое… установитьличность Кассетти?

– По найденному в купе обрывку письма.

– А разве… Ну это самое… Неужели старик поступил такопрометчиво?…