– Фэй, – он внимательно смотрел на нее. – Ядоволен своей жизнью и, с тех пор как себя помню, прекрасно провожу время.Когда умер отец, я сказал себе – никогда не буду работать. Он скончался в сорокшесть лет от инфаркта. Матери было сорок три. Она измотала себя, и это тожекончилось печально. У них не было ни одной свободной минуты, они не моглипозволить себе делать то, что хотели. И у них никогда не хватало времени наменя. Я поклялся, что если у меня будут дети, я стану жить иначе. Я не хочуразделить судьбу родителей. Зачем? Ведь даже очень постаравшись, мне неистратить все деньги. – Вард был честен, и Фэй оценила это. – Мой дедвсю жизнь работал и умер в пятьдесят шесть лет. Кому это надо? Я хочунаслаждаться жизнью, пока живу на этой земле. И пусть говорят что хотят иназывают меня как угодно. Я не собираюсь подохнуть от инфаркта в сорок пять илистать чужим жене и детям. Я хочу радоваться жизни вместе с ними, как следуетузнать их и дать им возможность узнать меня. Сам я так и не узнал, каким былмой отец, он всегда казался чужим. Я тоже думаю, что в жизни – две дороги.Дорога моих родителей, по которой я идти не хочу, и та, по которой иду я – онамне подходит полностью. Надеюсь, она и тебе не покажется скучной. – Вардзаглянул ей в глаза и со вздохом заключил: – Конечно, если ты захочешь, явсегда найду работу.

Фэй, потрясенная, молча смотрела на него. Он говорил таксерьезно и сейчас ждал ее ответа. Но как она могла решить – всего через тридня?

– Из-за меня не надо искать работу, Вард. Я не имеюправа настаивать на этом. – Если он может позволить себе такой образжизни, почему должен поступать иначе? Кому от этого плохо?

Они долго смотрели друг другу в глаза, потом он кивнул иповел ее танцевать. Танец был долгим, оба молчали. Снова усадив притихшую Фэйза столик, Вард вдруг испугался, не слишком ли он встревожил ее, и молил Бога,чтобы это было не так.

– Ты в порядке, Фэй? – Он пристально смотрел на еесмятенное лицо.

– Не знаю, – честно ответила она. – Мнекажется, из меня выпустили весь воздух.

– Ладно, я больше не буду. – Он обнял ее за плечи,любуясь синим атласным платьем с большим вырезом на спине. Фэй одеваласьутонченно и вместе с тем соблазнительно, именно так, как ему нравилось. Онумирал от нетерпения самому покупать ей наряды, украшения, меха.

Весь остаток вечера они говорили на более легкие темы. Фэйпыталась вести себя как ни в чем не бывало, будто не слышала исповеди Варда.После ужина он повез ее домой, и на этот раз, хотя и с опаской, она пригласилаего на рюмочку коньяка, размышляя, не слишком ли рискованно впускать его в дом?Наливая ему коньяк, она рассмеялась. Черт побери, не собирается же оннасиловать ее! Вард взял протянутую рюмку, удивленный ее смехом.

– Ты так хороша, Фэй… Еще красивее, чем я запомнил.

– Тебе не мешает проверить зрение… – КомплиментыВарда смущали ее, поклонение слишком явственно отражалось в его глазах. Сейчасон беззаботен и счастлив. Тогда, на войне, он был потрясен гибелью жены, носегодня у него нет проблем, и он действительно влюблен. – А что тысобираешься делать завтра? – спросила она, чтобы что-то сказать.

Он засмеялся.

– Я наверное знаю только то, чего завтра делать небуду. Работать. – Это откровение в какой-то мере граничило с бесстыдством.Похоже, он даже гордился собой и не возражал против прозвища«плейбой-миллионер». – И хочу, чтобы ты тоже не работала, Фэй. Мы быразвлекались вместе.

О, сколько бы сразу возникло проблем, подумала Фэй. Ленивыедни на пляже, долгие часы в дорогих магазинах, ну, может, еще путешествия… Надопризнаться, такая перспектива почти заманчива, но Фэй не могла позволить себедаже мечтать о ней.

– Я бы свозил тебя в казино в Авалон Бэй, на КаталинАйленд. Кстати, выходные-то у тебя будут?

Фэй печально покачала головой.

– Нет, пока не кончим фильм. – Она улыбнулась емуповерх рюмки с коньяком, вдыхая густой аромат и припоминая, какие еще бываютразвлечения.

– Я хотел бы отвезти тебя в Париж, Венецию, Канны…Война закончилась, и мы можем ехать куда угодно.

Она рассмеялась, качая головой, и поставила рюмку.

– Ты действительно очень избалован, мой друг, не такли? По крайней мере, один из нас должен работать. Я не могу просто так, наполпути, вдруг взять да и отправиться путешествовать вокруг света.

– А почему?

– Студия не позволит. После этого фильма агентсобирается возобновить мой контракт, и я еще долго буду занята.

Глаза Варда вспыхнули, как огни на рождественской елке.

– Ты хочешь сказать, что твой контракт кончается?

Она кивнула, удивившись его реакции.

– Прекрасно, малышка! Так почему бы тебе годик неотдохнуть?

– Ты с ума сошел! Я не могу, Вард!

– Не понимаю. Почему? Ты одна из самых ярких звездГолливуда. И не можешь взять год отпуска, чтобы потом занять прежнее место?

– Сомневаюсь.

– Не сомневайся ни секунды, Фэй Прайс. Ты можешь уйти ивернуться в любой момент.

– Тем не менее это риск, Вард. С карьерой шутки плохи.

Он внимательно наблюдал за ней. События развивались скорее,чем каждый из них ожидал.

– Развилка, не так ли, Фэй? Какую же дорогу ты хочешьвыбрать? Старую или новую? Ту, о которой говорила – брак, дети… стабильность… инастоящая жизнь…

Фэй отошла от него и молча выглянула в сад, а когдаповернулась, в глазах стояли слезы.

– Прекрати, Вард.

– Что именно?

Он не хотел тревожить Фэй и был потрясен ее реакцией.

– Перестань меня мучить этой чепухой. Мы едва знакомы.Мы чужие. На следующей неделе ты увлечешься какой-нибудь молоденькой артисткойили Ритой Хейворт, или кем-то еще. Я работаю, как собака, чтобы удержаться насвоем месте, и не собираюсь уходить. И, может, никогда не уйду. И вовсе недумаю делать это ради полусумасшедшего отставника, прошедшего войну иутверждающего, что влюбился в меня только потому, что поговорил со мной нагастролях. Не трать на это свою жизнь, Вард Тэйер. И мне плевать на то, что тыбогат, беззаботен, как птичка, и никогда в жизни не работал. Я работала. Ятружусь каждый день с восемнадцати лет и не собираюсь бросать свое дело. Я хочуудержаться на достигнутом до тех пор, пока не пойму, что могу уйти, не опасаясьза будущее.

Он обратил внимание на слово, которое она выбрала: «неопасаясь»… Фэй права. Она действительно много работала, чтобы получитьжелаемое, и уйти на вершине карьеры – полное безумство. Но со временем ондокажет, что его обещания – не пустые слова, если, конечно, она захочетслушать.

– Я не желаю больше об этом говорить! – Слезытекли по ее щекам. – Захочешь меня видеть – прекрасно. Приглашай на ужин.Танцуй со мной. Веселись. Но не проси меня расстаться с карьерой радинезнакомца, даже если он так сильно мне нравится… – Рыдания захлестнулиФэй, она отвернулась, ее плечи в вечернем платье от Триже содрогались.