в первую очередь было важно качество, потому что в дальние плавания нужно отправляться только тогда, когда полностью уверен в своем судне.

– Сегодня я без завтрака, – ответила я ему громко. – Вернусь к вечеру и надеюсь на вкусный ужин.

Столица нехотя просыпалась, зевала во весь рот, встречая меня на своих пустынных улочках. Сегодня я вышла раньше времени и могла неспешно прогуляться до пекарни дядюшки Грэга, рассматривая все то, что вчера разглядеть из-за спешки так и не успела.

– Авелина! Ты как раз вовремя! – окликнул меня издалека булочник, весело помахивая рукой. – Я уже завтрак для тебя накрыл.

Сказать, что к пекарне я припустила полным ходом, – совсем ничего не сказать. Все-таки дядюшка Грэг действительно знал толк в выпечке. Этим утром мне досталась порция воздушного пирога с мясом, пирожки с вишней и печенье с кунжутом, которое съедалось так быстро, что у меня руки за ртом не успевали. Я и с собой целый кулек в дорогу взяла, потому что остановиться не могла. Все-таки есть что-то особенное в этих контрабандных дрожжах.

– Что-то ты мне сегодня не нравишься, Авелина. Случилось чего? – вопросил пекарь, едва мы пересекли ворота.

Стражники сегодня при виде нас расплылись в предвкушающих улыбках, но, как только увидели новенький пропуск, полученный нами вчера, сразу как-то погрустнели. Так и провожали нас голодными взглядами, пока дядюшка Грэг со вздохом не вернулся к ним и не всучил в руки по пакетику с пирожками. Хороший он все-таки человек.

– Да ничего не случилось плохого, – грустно усмехнулась я. – Работу вчера себе искала, да нигде брать не хотят. Говорят, что поиск – не женское дело. Обсмеяли меня со всех сторон.

– Что есть, то есть, но это они, конечно, зря, – ответил мужчина, в задумчивости поглаживая пальцами свой подбородок. – Я, конечно, могу тебе рекомендательное письмо написать, но в столице я человек новый – навряд ли прислушаются. А знаешь, а давай-ка мы тебе попробуем во дворце работенку найти? А что? Поработаешь, покажешь себя, а там, может, и сам император внимание на твои таланты обратит? Пойдем-ка на кухню, сейчас все устроим.

И такой он воодушевленный был, что я вот взяла и поверила в то, что все получится. В конце концов, я и сама собиралась сегодня у тех самых стражников про работу поспрашивать на обратном пути. С чем медуза не шутит? Может, и возьмут меня секретарем. А что? Грамоте обучена, этикет – какой-никакой, а знаю. Чаи вовремя подавать – запросто, документацию вести – еще легче. Прямая дорога мне секретарем!

– Работа? – оглядел меня главный повар, едва мы передали ему выпечку, сверились со списком и получили мешочек с монетами. – По работе это лучше к нашему управляющему. У меня на кухне свободных мест нет, но вот во дворце… Пойдем-ка отведу тебя к господину Берь.

Дядюшка Грэг порывался пойти вместе с нами, чтобы, как говорится, выступить живым свидетельством того, что таланты мои нисколько не преувеличены, но я убедила мужчину, что и сама справлюсь. Неизвестно, сколько времени мое собеседование займет. А пекаря в новой булочной ждут – без него лавку и не откроют.

– Господин Берь, а мы вот к вам, – заулыбался пекарь, едва мы ворвались в небольшой кабинет управляющего.

Ну, как ворвались? Главный повар разок по двери грохнул, она и открылась.

– Доброго дня, – поднимаясь из-за стола, важно кивнул худощавый мужчина с тонкими закрученными усиками. На вид ему было лет шестьдесят. – Что опять случилось на вашей кухне?

– А чего это сразу на кухне? – разом насупился повар. – Я к вам совсем по другой причине. Девку пристроить надобно. У меня, сами знаете, мест нет, а девка рукастая, ловкая, тяжелой работы не боится, – с энтузиазмом начал расписывать новые пункты в моей биографии повар.

И вот я бы и рада хоть слово вставить. Сказать, что грамоте обучена, документацию вести могу, но перебивать было некрасиво, а повар, придумывая мне все новые и новые таланты, замолкать, видимо, не собирался.

– А еще она пирожки печет – вот такие! – показал он руками размер этих самых выдуманных пирожков, а у меня явственно задергался глаз. – Самолично за нее ручаюсь!

– Ну, если же вы, уважаемый, самолично ручаетесь, то тогда найдем мы вашей протеже работенку, – лениво протянул управляющий, нисколько не сраженный моими выдуманными талантами.

– Проте… кто? Ты чего это удумал? Я женатый человек, между прочим! – собрался всем телом повар, явно намереваясь приложиться к управляющему кулаком. – Дочка это одного знакомого моего! Честного человека!

– Да верю я, верю, – в защитном жесте выставил вперед руки управляющий. – Я то и имел в виду…

В общем, пришлось мне теперь идти вслед за управляющим. Он шел медленно, вальяжно, но рассказать ему о своих талантах я тоже не успела. На пути нам то и дело попадались снующие туда-сюда слуги, которым мужчина, словно затрещины, раздавал указания. Сегодня явно был не мой день, а все этот сон! Сбил с пути истинного глазюками своими черными!

– Марта! Марта, я помощницу тебе привел, – окликнул управляющий грузную женщину, едва мы вошли в просторное помещение, в котором было до одури жарко.

В огромных чанах варилось нечто невообразимое. Если бы я не увидела развешанное в конце зала белье, подумала бы, что меня привели к самым настоящим ведьмам.

– Да я… – хотела было внести я ясность и объяснить, что стирка – это точно не мое, потому что вот где она уже у меня сидит, но снова не успела. Казалось, что эти незнакомые мне люди знают меня куда лучше меня самой.

– Не переживайте, уважаемая, – улыбнулся мне мужчина. – Сейчас все будет!

Честное слово, я так пожалела, что не взяла с собой листок и перо, потому что это срочно нужно было записывать и увековечивать для моих будущих внуков. Со слов управляющего к моим талантам добавились кройка и шитье, невообразимая сила и ловкость для того, чтобы я могла легко и играючи носить ведра с водой. В травах я, оказывается, разбиралась как в своих пяти пальцах. Знала, как самые трудные пятна вывести, и могла в две смены работать без продыху. Я даже прослезилась от такой заботы, а управляющий в это время быстренько свинтил, оставляя меня наедине с завистливыми взглядами. И вот как им всем