этим ручьём начинаются Цветочные поля, а за ними лежат Срединные земли, которые не принадлежат ни моей матери, ни Незрине. Дальше Цветочных полей я никогда не заходила, – сообщила она, спешиваясь.

Девочки тоже слезли на землю и подвели единорогов к ручью напиться. Эвони жестом показала спутницам, что нужно наполнить бутылки.

– Вода здесь чистая, – заверила она девочек, заметив их нерешительность.

Они опустили бутылки в воду, и, увидев своё отражение, Октавия тут же подумала об Отто, который во сне смотрел на неё из пруда.

– Отец раньше приводил меня к этому ручью, но не пускал дальше Цветочных полей – говорил, что это небезопасно для принцессы, – сказала Эвони, оторвав Октавию от её мыслей.

– Наши родители тоже слишком нас опекают, – ответила Октавия с сочувствием и даже с каплей гордости. – А где твой отец? – спросила она. – В замке мы его не видели.

Увидев, как омрачилось лицо Эвони, она немедленно пожалела о своих словах.

Помолчав, принцесса открыла было рот, но с другой стороны ручья её вдруг окликнули. Эвони взглянула на Октавию, как бы извиняясь, и полетела к маленькому мосту, где ждала другая фея.

Октавия посмотрела ей вслед и перевела глаза на расстилавшееся за ручьём поле. Вид огромного выжженного пространства привёл её в ужас.

– Кто мог это сделать? – поразилась она.

Аурус отступил от берега, капли воды катились по его лохматой шкуре.

– Незрина прикармливает виверн, – нараспев произнёс он, – но они ещё никогда не заходили так далеко на юг.

Эвони с хмурым видом подлетела к ним.

– Нет, не похоже, что поле сожгли виверны, – задумчиво произнесла она, садясь на поваленное дерево. – Может, у Незрины появилось новое оружие? Ферн пытается спасти что возможно, но, боюсь, это непосильная задача, – добавила она, кивая на фею, которая возвращалась к полю, и взглянула на Марту: – Где компас?

Девочка достала прибор и протянула его Эвони, но принцесса покачала головой.

– Нет, он будет работать только у тебя в руках.

Марта положила компас на ладонь и с удивлением обнаружила, что на нём нет никаких букв. Она крепко стиснула его и прошептала:

– Где же север?

Стрелка мгновенно показала влево.

– Ой! – воскликнула изумлённая Марта.

Аурус кивнул.

– Молодец. – Услышав похвалу угрюмого оленя, Марта зарделась от удовольствия.

Октавии не терпелось двинуться дальше. Она быстро съела медовый кекс, поделившись с Феррен, и покормила другим Ксанти, которая ткнулась ей в плечо головой, безмолвно прося угощения.

– Пора идти, – наконец, к облегчению Октавии, объявила Эвони.

Они вереницей проехали через поле – Эвони впереди, Аурус замыкающим. Девочки внимательно рассматривали окружающую картину разорения. В земле не осталось ни одного цветочка, почва была выжжена и глубоко изборождена. Небольшие сараи для сортировки растений, располагавшиеся по краям поля, были сожжены дотла. Это было первое свидетельство коварства Незрины, и от дурных предчувствий по спине у Октавии побежали мурашки. Но она сбросила оторопь; борьба за правое дело всегда сопряжена с риском.

За спиной у путников послышался топот копыт. Аурус одним плавным движением развернулся и, выставив рога вперёд, принял боевую стойку.

– Это я… Сорен, – прозвучал звонкий голос.

Эвони громко вздохнула и опустила лук.

– Что ты здесь делаешь? – крикнула она.

Сорен сидел верхом на крупном единороге с цветистой огненно-красной кожей и рубиновой гривой, переливающейся в лучах предвечернего солнца.

– Я пришёл помочь вам с поисками. Королева не против, – добавил он, бросив косой взгляд на сердитую Эвони.

Принцесса раздражённо фыркнула и вскинула руки.

– Прекрасно. Займи, пожалуйста, место между Фелисити и Беатрис. – Она указала в середину строя, представив девочек эльфу, и вкратце обрисовала задачи экспедиции.

– Цветок арианта? – не веря своим ушам, переспросил Сорен, а затем с недоумением воскликнул: – Это невозможно! Говорят, он вылупляется из яйца виверны!

– Мы знаем. Всё ещё хочешь идти с нами? – язвительно спросила Эвони.

Сорен насупился, но ничего не ответил и молча втиснул своего единорога между Эмерод и Церулеусом. Октавия переглянулась с Фелисити. В воздухе вдруг почувствовалось напряжение. Эвони тронула Иони, и молчаливая процессия последовала за ней через опустошённое цветочное поле.

Вдруг Ксанти задрожала. Девочка удивилась и, глянув вниз, ахнула: яркий рисунок на боках единорога стал бледнеть и прямо на глазах терять цвет. Октавия услышала обескураженные восклицания других девочек – их единороги тоже быстро линяли.

– Принцесса, посмотрите на Эмбера! – воскликнул Сорен.

Крик вывел Эвони из задумчивости. Она повернулась к единорогу Сорена. Пламенеющие пунцовые цветы на его коже постепенно гасли, словно на них вылили ушат с водой.

– Что-то неладно, – заключил Сорен, спрыгнув с Эмбера и встав перед ним.

Единорог бессильно положил большую голову ему на плечо.

– Почему окраска животных поблёкла? – беспокойно спросила Беатрис.

Сорен сморщился, и они с Эвони многозначительно переглянулись.

– Я могу рассказать тебе, – произнёс плаксивый голос.

Все как один обернулись. В лесу на границе Цветочных полей и Срединных земель стоял чумазый хорёк в грязном изорванном плаще, вяло свисающем с одного плеча.

– Ваше величество, не приближайтесь, – предупредил Аурус, выбегая вперёд и заслоняя Эвони и девочек.

– Я не причиню вам вреда, принцесса, и вашим друзьям из мира людей тоже, – хитро улыбнулся хорёк, протягивая им передние лапы.

Феррен высунула голову из кармана Октавии и, увидев хищника, пискнула. Тот почти незаметно облизнулся и остановил на мышке алчный взгляд. Феррен быстро нырнула в глубину кармана.

– Не слушайте его! Я узнаю чёрный плащ королевской стражи Незрины. – Аурус фыркнул и стал рыть копытом землю.

Единороги испуганно сбились в стаю, Сорен наблюдал за ними, с тревогой гладя бока Эмбера.

– Меня изгнали. Я больше не предан Незрине! – запротестовал хорёк. – Видите? В знак отлучения от двора мне порвали плащ. – Он поднял лохмотья когда-то явно красивого чёрного плаща, украшенного серебряными звёздами.

Эвони вышла из-за Ауруса.

– Как тебя зовут и почему тебя отправили в ссылку? – требовательным тоном спросила она.

– Я Уоттл, ваше высочество. – Хорёк неуклюже поклонился. – Я больше не хотел обижать беззащитных и отказался участвовать в уничтожении Цветочных полей, и Незрина рассердилась. – Он повесил голову. – Она прогнала меня в Срединные земли.

Эвони подумала и сказала:

– Он может сообщить нам много полезного.

Аурус и Сорен переглянулись.

– Мне это не нравится – похоже на ловушку, – твёрдо заявил Сорен.

– Я буду решать, что с ним делать, – отрезала Эвони. – Расскажи мне, хорёк, кто уничтожил Цветочные поля? Если ты поможешь королеве Розине привлечь преступников к суду, она проявит к тебе благосклонность.

Уоттл провёл лапами по усам.

– Не могли бы вы сначала дать мне немного поесть и попить? У меня с самого утра во рту не было и маковой росинки, – лукаво проговорил он.

Эвони подняла