class="p1">– Она тревожилась? Волновалась? Нервничала, может быть? – я сделал знак участковому и кивнул в сторону забора. Он отлично меня понял и пошёл туда.

– Да нет, была довольная и счастливая, ей как раз премию выплатил этот Иванов. И подарочек какой-то пустячный подарил… Она прямо порхала от радости, всё щебетала и представляла, как мы с ней пойдём в магазин и купим новых вещей…

– Вам заняться нечем?! – послышался строгий голос Дмитрия, который залез на старое ведро и перегнулся через забор. – Почему вы подслушиваете?

Наталья затравленно оглянулась.

– То есть, до самого отхода ко сну с ней всё было в порядке? Выглядела хорошо? Не кашляла?

– Что? А? – она не сразу вернулась к разговору, собираясь с мыслями. – Она отлично выглядела. И чувствовала себя превосходно…

Вернулся участковый, и она вскинула на него испуганные глаза.

– Вы ведь дадите согласие на её повторное вскрытие? – я встал.

Теперь мы оба возвышались над ней, и она сжалась ещё больше.

– Да… да, конечно… А вы сможете узнать, что с ней случилось? – её голос дрожал.

– Безусловно, – хотел бы я быть в этом настолько же уверенным, как звучал мой голос. – Именно для этого я сюда и прибыл.

– Я буду очень ждать вас.

– Я соболезную вам. Поверьте, что я сделаю всё возможное, чтобы вскрыть правду о смерти вашей дочери.

Наталья не ответила, а отвернулась к стене беседки. Плечи затряслись, и она беззвучно заплакала.

«Сколько слёз в этой истории, – мрачно думал я, идя к калитке. – И эти далеко не последние».

– А можете мне объяснить, что вы уже выяснили? – подал голос Дмитрий, идущий сзади. – Все эти симптомы, вы же не просто так спрашиваете одно и то же?

– Да, дружок, это не от того, что мне скучно и хочется пощекотать нервы. А от того, что нужно выяснить то, что объединяет всех умерших из основного списка.

Мальчик стоял на крыльце и провожал нас неприязненным взглядом.

– Мне вот показалось, что их объединяет то, что они все работали у этого Иванова, – нерешительно сообщил участковый. – Эта вот секретаршей, тётки те убирались у него, другая готовила ему, а мужики делали всякое по хозяйству… Он их там чем-то накормил тухлым, что ли?

– Да, да, – я отмахнулся от него, потому что он мешал мне думать.

Мы сели в машину, и Андрей поднял брови в немом вопросе.

– Теперь у нас на очереди паспортистка.

Я пристегнулся и посмотрел на экран телефона – Марина накидала всякой информации в почту и вежливо, но категорично сообщила, что отчаливает домой, чтобы насладиться остатками выходного.

– Но она же жила одна, – напомнил Дмитрий.

– Вдовушка тоже должна была быть одна, а мы застали её с любовничком, – я оглянулся и с превосходством посмотрел на молодого наивного мальчика, которому ещё предстояло открыть всё скотство человеческой натуры. Уж его работа точно ему в этом поможет. – И там наверняка уже вовсю хозяйничают родственнички. Прибрали к рукам её домик и уже даже мебель успели перевезти. Или там по-прежнему живёт мужик-прилипала, который доедает её продукты и транжирит деньги из заначки на поездку в Турцию, пока его не турнут законные наследники.

– У неё любовник?! – фыркнул участковый. – Да у этой ведьмы не могло быть никого!

– Даже у самых заядлых ведьм бывают свои лешие, – пробормотал я под нос, но водитель расслышал и согласно закивал, заводя двигатель.

Машина быстро преодолела две улицы и остановилась возле богатого дома, скрывающегося за высоким кирпичным забором. Собака громко залаяла, когда я подошёл к калитке и нажал на кнопку звонка.

– А кто же кормит собаку? – глупо спросил Дмитрий, на что я только хмыкнул.

Кормилец появился после пятого звонка. Крупный заросший мужик сначала посмотрел на нас в щель, а потом приоткрыл калитку.

– Чё надо? – грубо спросил он, оглядывая нас исподлобья.

– На чай пришли, – я ткнул ему в лицо удостоверение, участковый повторил за мной.

– И чё? Есть ордер? Я вас не звал, права не имеете входить, если я не хочу, – кажется, он воображал, что знает законы, и не собирался идти на контакт.

– А вы не хотите? – вкрадчиво уточнил я. – Но придётся. Или вас заберёт машина и отвезёт в отделение по подозрению в убийстве гражданки Капустиной.

– Что-о? – у него отвисла челюсть. – Я этого не делал!

– А вы вообще кто и что делаете в её доме? – строго спросил Дмитрий, напяливая образ строгого полицейского.

– Брат я, брат. Так её грохнули, что ли? – он выглядел ошарашенным.

– Самым жестоким образом, – я слегка улыбнулся. – Врагу не пожелаешь такой смерти.

– Чёрт возьми, но я же наследник. Я просто вот порядок навести, собаку же надо кормить, – он сделал шаг в сторону и открыл калитку пошире. – Собака же есть хочет, так ведь.

– Безусловно, – я решительно вошёл во двор, плечом отодвигая крупного наследника.

Передо мной предстал просторный пустой двор, занятый скучным подстриженным газоном и двумя ёлочками, торчащими по углам дома. В дальнем углу двора виднелась зона отдыха с деревянными лавками и мангалом. Большая собака-полукровка сидела в нескольких шагах от калитки, цепь связывала её с деревянной конурой в виде миниатюрного домика.

В окне дома показалась такая же крупная женщина, под стать своему мужу.

– Вы по объявлению? – крикнула она, широко улыбаясь. – Проходите.

– Заткнись, – угрюмо велел ей супруг. – Это из милиции.

Женщину тут же как ветром сдуло, а мы прошли к лавкам и сели.

– Вы́ звонили в «скорую»? – я окатил его ледяным взглядом.

– Неа, она сама. Нас же тут не было…, – буркнул он, пряча глаза.

– То есть никто из вас не был свидетелем того, как она умирала? – уточнил я, испытывая презрение.

– Да я вообще узнал о смерти её, когда из больницы позвонили, – он почесал лысую потную макушку.

– Когда вы попали в дом, увидели ли вы какие-либо следы?

Он пожал плечами.

– В туалете? В ванной?

Отрицательно помотал головой.

– Неужели нигде?

Я немного помолчал, раздумывая о тупике. Смешно было ожидать, что найдутся свидетели по каждой смерти.

– Она болела когда-нибудь? У неё были хронические заболевания? Жаловалась вам на самочувствие? – продолжил я расспросы.

– Да она была здоровая как конь! – воскликнул мужик. – Это вот жена моя часто болеет и у меня это… как бы… бывают болезни. И она нам всё время ставила себя в пример, что никогда не болеет, потому что, типа, много работает. А нас всё бездельниками выставляла, госпожа начальница!

– Да, она была неприятной личностью, – зачем-то влез в разговор участковый, и мне захотелось двинуть его ногой промеж глаз.

– Ещё какой неприятной! – допрашиваемый обрадовался неожиданной подмоге. – Сука она