весь коридор, у него изо всех дыр валилось. Просто ужас, как вспомню, так саму тошнит.

В подтверждение своих слов она с раздражением отложила кусок арбуза и осуждающе посмотрела на сожителя, который продолжал жевать как ни в чём не бывало.

– Его материалы были с кровью? – уточнил я.

– Да-а, – она удивилась моей осведомлённости. – Мы ещё гадали, чего такого он обпился, что кровищей изошёл весь. Говорила же я, что нельзя брать водку в магазине на углу! Палёная она у них! А эти вечно туда бегут, потому что самая дешёвая!

Теперь её взгляд, обращённый на мужа, пылал яростью, но его это тоже ни капли не тронуло.

– Давайте подытожим для ясности, – я придвинул свободный стул и сел. – Рвота, понос и моча с кровью. Так?

– Ага, – кивнула женщина. – Какой гадостью вы там занимаетесь на своей работе.

– Да уж, не пирожочками с вареньем, – хмыкнул я. – А он жаловался на что-нибудь?

– Да он же бухой был в хламину! – возмущённо вскричала собеседница, опять уничтожая взглядом своего мужика. – Он с вечера еле приполз, говорить не мог по-человечески. И когда ему плохо стало, он так и не протрезвел. Всё мычал что-то типа «горит», «жжёт», ну или что-то такое. Я уж точно не помню.

– Да-да, – я покачал головой. – Всё сходится. И на ногах стоять не мог.

– Да валялся как мешок с говном.

– Хорошо. Кто и когда вызвал «скорую»? – меня позабавили признаки лёгкого смятения на её лице.

– Ну, я не помню. Я не знаю… – она раздражённо повела плечом. – Кто-то вызвал, когда уже всем надоело это. Он же спать не давал!

– Да-да, я помню. Вы уже говорили, что мучительно умирающий человек не давал вам выспаться.

– Да вы его просто не знали! – вскричала она возмущённо, как будто я её в чем-то обвинил. – Он гад был настоящий! Даром что с цветами работал, а как человек был полное говно. Не зря жена с ним развелась и сюда турнула! Сволочь настоящая! Он и нам жизни не давал, со всеми ругался постоянно. Он заслужил такое.

– Клава, ну ты чего, – прогундосил мужик, отвлекаясь от арбуза.

– Да ты же сам с ним дрался не раз! – без сожалений сдала она сожителя. – Сколько раз ему морду бил.

Он бросил на нас опасливый взгляд и слегка разозлился.

– Язык придержи, что несёшь такое! – он встал, эффектно швырнул кусок арбуза на стол и ушёл, всем видом выражая обиду и задетую честь.

– Тоже козёл, как и все вы мужики, – злобно проворчала собеседница, окидывая нас презрительным взглядом.

– Что ж, спасибо вам за приятную и содержательную беседу, – я встал.

Она не удостоила меня ответом, и мы ушли. Спускаясь по лестнице, я раздумывал о списке смертей и связях.

– Вы их не спросили, где он работал, – напомнил участковый.

– Ага, не спросил. Можешь вернуться к ним, если хочешь, – съязвил я. – Они как раз скоро начнут друг другу морды бить. У меня есть косвенные показания вдовы Михайленко, и мне их вполне достаточно.

– А теперь куда? – устало спросил Дмитрий.

– Учись проводить много времени на ногах. Тебе это по работе больше всего пригодится, – принялся я учить его уму-разуму. – Ты же не только в кабинетике за компьютером будешь сидеть, но и по домам ходить, держать руку на пульсе. Особенно если это пульс неблагополучных и неблагонадёжных граждан, которые могут причинить вред или создать опасность.

К его облегчению, от общежития до машины мы шли молча, потому что мне требовалось всё как следует обдумать. Андрей встретил меня укоряющим взглядом, но послушно завёл машину и поехал по указанному адресу.

– А теперь у нас ключевой участник всей схемы, – сообщил я. – Но вот чувствую, что именно тут мы узнаем меньше всего. Человек жил один и дом его сгорел, так что вряд ли кого-то застанем, чтобы взять показания.

Весьма кстати я вспомнил про материалы, присланные Мариной. Пожарники предоставили скупой и стандартный отчёт о пожаре, в котором фигурировало осторожное заключение – пожар возник на первом этаже, в гостиной. Из гостиной огонь довольно быстро распространился по деревянному дому. К приезду пожарных он уже охватил более тридцати процентов площади. Пожарным удалось довольно быстро потушить огонь, залив его пеной и водой. Тело хозяина, обнаруженное в спальне на втором этаже, сильно обгорело, его всё же вытащили из огня и передали судмедэкспертам.

Дом Иванова оказался на самом краю городка, последним на узкой улочке, упирающейся в лес. Глядя на большие деревья, теснящиеся сразу за высоким сплошным забором из белого кирпича, я подумал, что соседям Иванова повезло, что огонь успели потушить до того, как он перекинулся бы на лес. Вот тогда возникла бы настоящая катастрофа городского масштаба.

Передняя часть забора представляла собой столбы из белого кирпича, между которыми установили фрагменты из ажурного кованого металла. Благодаря этому можно было от дороги любоваться пышным ухоженным садом, который занимал всю площадь участка. За цветущими кустарниками и подстриженными деревьями виднелся обгорелый остов дома, чёрный и отталкивающий в своём контрасте с пышной живой зеленью. Ворота оказались распахнутыми настежь, а на белом камне площадки виднелись следы от шин пожарной машины.

Я открыл кованую калитку, и мы вошли внутрь. Меня нельзя было назвать ботаником, и я не знал названий и цен большей части растений, но интуитивно понимал, что многие из них являются привозными и недешёвыми. Хозяин подобрал отличную коллекцию цветов и декоративных кустарников, которые складывались в сложный узор из текстур, форм и оттенков. Хотя, возможно, в этом была заслуга садовника. Впрочем, мы всё равно это уже не узнаем.

Часть растений погибла под колёсами пожарной машины, когда та пыталась подъехать к дому поближе. Уехавшие пожарные оставили открытым служебный водопроводный колодец, к которому они подключали пожарный шланг.

Я задумчиво осмотрел дом снаружи, осторожно обходя вокруг него. Крыша провалилась внутрь. Передняя и левая стена сохранились, а вот правая и задняя тоже рухнули. Внутри всё предсказуемо оказалось чёрным и загубленным водой. Даже удивительно, как в этой грязной мешанине пожарные эксперты смогли вообще разобрать, где возник огонь и как распространялся.

– Хорошо горело, – промычал участковый, следующий за мной по пятам. – Помогли, как думаете?

– Вполне возможно, – пожал я плечами. – Кто-то мог отомстить за смерть близких.

– Так вот что вы думаете? – удивился Дмитрий.

– Ну, конечно. Умерли все, кто работал в этом доме. Они стали невольными жертвами отравления. Причём отравление двух типов. И кто-то из родных вполне мог узнать об этом и отомстить. Пришёл сюда и поджёг дом. И убил Иванова, которого считал виновником. Это если