и сейчас подставляет шею, смотрит мягко, волнующе, кажется, вот-вот схватит в охапку и поцелует, но вместо дрожи предвкушения меня подкидывает от боли.

Османов опять заставляет вспоминать прошлое, шаг за шагом оттесняя в то время, когда мы были счастливы. Это нечестный и чертовски опасный ход. А ведь я согласилась на этот долбанный вечер совсем не из-за документов. Я вообще не уверена, что Османов их вернёт.

Зато надеюсь встретить кого-то из прошлых знакомых. Кажется, моя студенческая подружка Анна вышла замуж за состоятельного мужчину. Или подруга детства Ирэн — год назад она звонила, предлагала встретиться. А Османов утащил меня с Ляйсан в санаторий… Конечно, провести время с семьей — это важнее, чем подруга. Так я думала — и оказалась в дураках.

Пальцы ловко выплетают узел, но только я его затягиваю и хочу отойти в сторону — на талию ложится обжигающе-горячая ладонь.

— Спасибо… — шепчет Арсен и, подхватив мою руку, касается губами запястья.

Кожа мгновенно покрывается мурашками, а внизу живота скручивается непонятное ощущение. Брезгливость с нотками любопытства узнать, что же будет дальше.

— … Что бы делал без тебя, солнышко…

Ладонь Османова сползает вбок, к оголенной спине. Прикосновение кожа к коже — как удар тока. Перестаю дышать.

— … хочу целовать тебя, любимая…

Выдыхает почти в губы.

Под коленками мгновенно слабеет. Но перед глазами снова мелькают грязные картинки — как мой муж трахает другую.

Отшатываюсь, с увеличивая дистанцию между нами. Арсен шумно выдыхает. Жду ругани, но нет — вместо этого Османов берет висящий на плечиках пиджак и принимается застегивать.

— Как и обещал, сегодня мы ненадолго, — сообщает непринужденно и даже, можно сказать, ласково.

Но едва заметная резкость движений выдает его состояние. Да и я не разучилась чувствовать мужа. Сейчас Арсен сдерживается. Как и почти весь месяц.

К его поведению не придраться. Но кроме того Арсен взялся обрабатывать дочь, и вот уже Ляйсан поглядывает на меня с молчаливым ожиданием, не понимая, почему мама все еще злится. Папа же такой хороший, подарки дарит, а еще анонсировал поездку на море.

Вздрагиваю, когда локоть попадает в нежную, но крепкую хватку.

— Я уже говорил, что тебе чертовски идет это платье? — мулычет, окидывая меня таким взглядом, что в пот кидает.

Хочется одновременно и стянуть разрез на бедре руками, и провокационно выставить ногу.

Вместо всего этого я отворачиваюсь и выдавливаю из себя нечто среднее между «спасибо» и вздохом. Очередной раунд проигран. Против гнева Османова я способна бороться. А вот против ласки — непросто.

Но я держусь, заранее понимая, что терпение Арсена когда-нибудь закончится. И в то же время отчаянно желая, чтобы оно не заканчивалось. Потому сто такой Арсен мне нравился. Его забота и нежность… Все это как живительная вода для влюбленной по уши Ясмины, которая оказалась слишком живуча. Ей плевать на все унижения и боль. Она не хочет помнить о потерянном ребенке. Ненавижу!

Чтобы не начать шмыгать носом, отсчитываю шаги. И стараюсь не обращать внимания на легкие поглаживания, которые дарит Арсен.

Они почти невесомы, как крыло бабочки, но каждое оставляет на сердце ожог. Болезненный и в то же время такой волнующий.

Когда подходим к машине, Османов галантно открывает передо мной дверцу. Помогает устроиться на сиденье, не забывая коснуться щеки со словами:

— У тебя локон выбился…

Чушь.

Моя прическа идеальна, как и платье, которое я сегодня выбирала дольше, чем хотелось бы. Пытаясь сохранить остатки гордости, не купила новое, вопреки просьбам Османова, но вытащила то, которое ни разу не носила. Чернота в нем сплеталась с золотом, а пошлость с целомудрием. И это… слишком. Я стеснялась его носить, а сейчас вот захотела.

Это ревность, да. Желание еще раз уколоть Османова, показать, что я не хуже той девки, которую он выбрал.

От нервов сжимаю клатч. Искоса наблюдаю, как Арсен обходит машину и заннимает воительское место. Вообще он предпочитает ездить с водителем, но сейчас, уверена, нарочно сел за руль сам, чтобы никто не оттягивал на себя внимание.

Вкусный запах парфюма заполняет воздух, машина тихонько урчит.

Дорога к ресторану кажется вечностью, но я стойко выдерживаю сорок минут моральной пытки.

Арсен изредка что-то рассказывает. Вспоминает забавные случаи, какую-то мелочь. Он мастер трепать языком. И все эти разговоры, как вода, медленно подтачивают гранит моей решимости. В голове вдруг проскальзывает мысль, что одна измена по пьяни — это можно понять. И тут же прихожу в ужас. А ребенок⁈ Как простить фактически убийцу собственно сына? Это немыслимо!

За тягостными метаниями дорога смазывается в безликое пятно.

Понимаю, что мы приехали, только когда авто останавливается у блестящего огнями ресторана.

Шикарный вид, шикарные тачки. И женщины, дефилирующие ко входу, тоже шикарны.

Укол ревности, как разряд тока, прошивает насквозь. С кем из них спал мой муж? Или про один раз — это правда? Тут же обрываю себя. Неважно — сколько! Измена была, и теперь мне предлагают проглотить не только ее, но и последствия.

Не дожидаясь Османова, выхожу из машины. Игнорирую недовольный взгляд, а вот подставленный локоть не получается.

Нужно выжать максимум из этого вечера.

Осторожно оглядываюсь по сторонам в поисках знакомых лиц. И взгляд вдруг цепляется за алое пятно на террасе второго этажа.

Женщина… Стоит, облокотившись бедром на перила, плечи укрыты мужским пиджаком, рядом ее спутник — поджарный, но уже в возрасте. Ничего необычного. Если не считать, что незнакомка смотрит прямо на меня. И вдруг слегка салютует бокалом.

От волнения ноги подкашиваются, и я собираюсь с шага.

— Чёртовы каблуки, — шиплю, чтобы успокоить Османова, а в голове натуральная каша.

Кто это такая? Мы не знакомы — я бы запомнила это миловидное кукольное личико и тугие кудряшки.

Лихорадочно перебираю в памяти все варианты.

Неужели это любовница Османова? Или одна из отвергнутых им женщин? Да нет же. С чего я вообще взяла, что у него такие были? А может, просто приятельница? Но такой грудью приятельницами не бывают…

— … моя замечательная жена, Ясмина, — доносится сквозь шум в ушах голос Османова.

Растерянно моргаю.

Мы уже в ресторане. А я даже не заметила. На автомате улыбаюсь и протягиваю руку какому-то мужчине. Не могу сосредоточиться, все мысли заняты женщиной в алом платье.

И вдруг краем глаза замечаю яркое пятно. Она здесь!

— Очень приятно, — лепечу в ответ на банальные комплименты.

А хватка на локте становится крепче.

— Что-то случилось, любимая? — шепчет Османов, когда мужчины