причиняет мне много боли, — тихо заговорил мужчина. То, о чем вы говорили… нужно сделать, — ему тяжело давались слова, но он старался изо всех сил. — Я прикажу Луису, а вы объясните ему, — после каждого предложения он останавливался и начинал дышать. Свист в его легких ничего хорошего не предвещал.

— Как скажете, лорд, но есть другой человек, который справится с этим лучше. Это Эван. Молодой псарь, которого работники выгнали с псарни, и теперь парень чистит навоз за то, что не позволял мучить собак, — затараторила Лена.

— Бери кого хочешь, но через три дня у меня должна быть просторная карета на этих… ремнях…

— Хорошо, лорд. Мы можем идти? — Лена посмотрела на то, как леди вытирает ему слюни, и чуть не отвела взгляд от этой неприятной картины.

— Идите. Марисан, позови лекаря. Пусть пустит кровь. Так я легче засну, — с огромным трудом сказал он и ослабел вовсе.

Леди пошла к двери и показала, что девушкам следует идти за ней. Когда они вышли из комнаты, она быстро дала указания служанке, и та побежала к лестнице.

— Не подведите лорда. Он должен выехать как можно скорее, чтобы до смерти успеть встретиться с… — она замолчала, словно поняла, что простолюдинкам не обязательно знать причину.

— Хорошо, леди. Позвольте помочь вам с раной, — Аня не смогла промолчать, потому что в зале было светлее, и она увидела, что на подбородке леди именно рана. Рассеченная кожа, подсохшая кровь. По-хорошему, надо было бы ее зашить, иначе она долго не заживет, да и шрам будет сильно заметен.

— Идите, это не ваше дело. Лекарь с этим справится, — она развернулась было, чтобы зайти в покои к мужу, но Аня не унималась:

— Не соглашайтесь пускать кровь, леди. Вы и так, по всей видимости, не спали давно. И худы, и бледны…

— Уходите, — она с трудом открыла дверь и вошла внутрь.

Девушки постояли несколько секунд и поторопились на улицу, потому что здесь, несмотря на хоть какой-то уют, пахло болезнью и смертью

Глава 15

До вечера время пролетело в делах: Эван и Луис под «чутким руководством» Ани разбирались с каретой, которую следовало переоборудовать в ближайшие пару дней. И если бы не Лена, Аню надменный Луис не стал бы слушать вовсе.

— Думаешь, это муж ее так бьет? — спросила Аня у подруги, когда они улеглись спать на этот раз вдвоем. Эван остался с Луисом. Работы у них было слишком много, чтобы позволить себе отдыхать.

— А кто еще? Неужели он позволил бы бить его жену кому-то. Конечно, сам. Эх, моя бы воля, я бы ему такое кровопускание сделала… — мечтательно прошептала Лена.

— Мне ее очень жаль. Кажется, она не плохая, просто время такое… — Аня тяжело вздохнула.

— Знаешь, в каждой избушке свои «погремушки». Но, судя по его виду и методам лечения, он долго не протянет. И куда он собрался ехать в таком состоянии? Думаю, по дороге и скончается наш лорд. Я не могу смириться с тем, что нам придется вот так жить всю жизнь, Ань.

— В леди нам пропасть не светит. Здесь народа в этих лордах — по пальцам пересчитать можно, Лен. Они всех в лицо знают. Да, паспортов у них нет, но все наперечёт, — Аня говорила как-то слишком уж задумчиво, чтобы поверить, что она смирилась с ситуацией.

— Что ты задумала? — Лена повернулась к ней. В кромешной темноте не было видно выражения лица, но она настолько хорошо знала Аню, что даже не сомневалась: та что-то задумала. И лучше ей было знать об этих планах заранее. Потому что, несмотря на осторожность, Аня все же была несколько безрассудной. Неожиданно откуда-то взявшаяся смелость это или же просто черта характера, дремавшая до этого времени, Лена не знала, но факт оставался фактом: Аня здесь, в этом мире или времени, очень изменилась. Из нерешительной барышни, которую обижало многое в прошлой жизни, она вдруг превратилась в бойца и прогрессора. Лена даже иногда думала, что даже появись возможность и встань подруга перед выбором, ни за что бы не вернулась назад.

— У нас с тобой есть все прививки, без которых здесь большинство умирает. Да и вирусы тут еще слабенькие, не мутировавшие «благодаря» нашим антибиотикам. Так что, можно сказать, мы с тобой самые здоровые тут. Идей у нас полно, и они могут помочь нам выжить. Надо хоть на время перестать думать в русле возвращения домой и попробовать закрепиться тут.

— Да нас тут и так, похоже, закрепило так, что не одно расслабляющее не ослабит, Ань, — Лена уже не шептала, потому что ее догадки обретали реальные формы: Аня смирялась и планировала жизнь в этом аду. — Я собираюсь думать над тем, чтобы вернуться, а не разрабатывать тут новые модели карет. Нас могут на кол посадить в любой момент.

— Ты предлагаешь искать выход? — теперь и Аня говорила достаточно громко. — Это ведь не дверь, Лен, не лестница, уходящая в небо, не светящийся портал, как в фильмах. Это вообще не понятно что. И это не значит, что надо биться головой о березу, надеясь, что все решится само. Нам надо есть, пить…

— Да, еда у нас, конечно, на зависть. Лакомимся так, что хоть святых выноси. Я молчу про витамины. У нас через три — четыре месяца зубы начнут шататься. Ни овощей, ни травок.

— А вот в этом ты, подруга, права, — снова зашептала Аня. — Я знаю, кто нам с этим поможет. Нужно найти знахарку. У них куча знаний по травам, отварам.

— Ага, чтобы нас вместе с ней сожгли, как ведьм?

— Ну, до этого еще не сразу схватятся, Лен.

— Ты с советами про кровопускание не очень-то торопись, а то настроишь против нас этого «Дуремара» с кровопусканием. Врачи и в нашем времени — народ, не сильно нуждающийся в советах, а тут вообще черным-черно их знание.

— Ладно, давай поспим. Надеюсь, завтра хоть понятно будет: получится с каретой или нет, — Аня зевала, но веки были словно приклееными, и глаза отказывались закрываться.

Рано утром Лена проснулась от холода. Она встала, потерла озябшие плечи, накрыла Аню пластом соломы, на котором лежала до этого сама, и пошла к туалету. Он находился в самом дальнем углу двора, сразу за навозной кучей.

Там-то она и увидела того самого Фреда — человека с кнутом, которого все боялись больше смерти. Он вышел из-за угла, поправляя штаны, и направился к столовой. Лена решила подождать, когда он совсем пропадет из виду. Как говорится: