– Константин? – услышав его голос, Этьен распрямился. До этого он окунался в бочку, приводя себя в чувство. Его смоляные волосы торчали в стороны, а рубашка промокла насквозь и облепила торс. – Доброе утро, – он виновато улыбнулся, опираясь на бочку. – Пытаюсь бороться с похмельем. Простите меня за вчерашнее. Это ведь вам пришлось тащить меня в лазарет?

– Доброе утро. С похмельем так не борются. Вот, выпейте залпом, – она протянула ему стопку водки и кружку кваса. – Это поможет куда лучше бочки с водой. И тащить вас почти не пришлось, вы шли сами. – Она невольно залюбовалась его торсом под тонкой рубашкой и, вспомнив вчерашний поцелуй, тут же смутилась.

– Надеюсь, это меня не убьет? – усмехнулся Этьен, принимая стопку и кружку. Впрочем, от Константина он готов был и яд принять, поэтому сейчас лишь решительно вздохнул и, опрокинув в себя водку, тут же принялся ее жадно запивать. – А когда должно помочь? – прохрипел он, опустошив кружку.

– Минут через десять. А потом плотный завтрак. От тошноты и головной боли следа не останется, – заверила его Ева. – Спалось хорошо?

– Да, вполне, – Этьен кивнул и отвел взгляд – от стыда он не мог смотреть в глаза Косте, потому что спалось ему очень хорошо – с мыслями о враче, поэтому бочка с ледяной водой помогла справиться и с еще одной недостойной проблемой. – Спасибо вам, Константин. И простите, что так приходится со мной носиться.

– Не переживайте по этому поводу, – попросила его девушка. – Все в порядке. Надеюсь похмелье скоро отступит. Присоединитесь к нам за завтраком?

– Право, это не удобно, – француз замотал головой, но тут же снова ухватился за бочку, когда земля стала стремительно приближаться. – Я и так вчера злоупотребил вашим и доктора Михайловского гостеприимством. Лучше я в лазарете поем.

– Давайте я вас провожу. – Она подхватила его под локоть и повела в его палатку. – Ложитесь, скоро подадут завтрак. Я еще приду навестить вас, – пообещала она, ободряюще улыбнувшись.

– Спасибо, Константин. Иногда, мне кажется, что небеса послали вас быть моим ангелом-хранителем, – сказал он, тем самым выражая свою благодарность. – Меня бы уже и на этом свете не было, если бы не вы.

Услышав снова эти самые слова, Ева покраснела, заливаясь краской по самые уши, и непроизвольно облизнула губы.

– Ладно, хорошего дня, Этьен, – она предпочла сбежать от греха подальше.

Этьен заметил этот румянец, который у него вызвал прилив не самых достойных мыслей, и хотел спросить, что сказал не так, но было уже не у кого, поэтому он лишь вздохнул и откинулся на подушки, ожидая улучшения состояния.

Ева весь день была слегка рассеянной, не в силах забыть поцелуй и слова Этьена. И это не мог не заметить Михайловский. Благо серьезных дел и процедур днем не было.

– Костя, душа моя, с тобой все в порядке? – за поздним обедом спросил ее наставник, наливая в кружку морса. – Ты не заболел часом?

– Нет Андрей Ионыч, не заболел, не переживайте. Просто мыслей в голове много, вот и рассеянный я сегодня немного. Больше не повторится, обещаю. – Она взяла морс.

– Ты смотри, говори сразу, если вдруг что-то беспокоит, – Михайловский за нее искренне тревожился, потому и не осуждал, а проявлял заботу. – Уж не научную ли работу обдумываешь? – улыбнулся он.

– Да, и ее тоже, – кивнула княжна. – Простите мне мою рассеянность, – попросила она, принимаясь за еду.

– Тебе не за что извиняться, Костя, на качество твоей работы рассеянность никак не повлияла, – успокоил ее Михайловский. – А если что-то не получается со статьей, так ты спрашивай.

– Обязательно спрошу, – пообещала Ева и улыбнулась, радуясь, что об истинных причинах Андрей Ионович не стал спрашивать. – Завтра можно будет снять бинты с глаз штабс-ротмистра.

– Согласен с тобой – уже можно. И я рад, как идет приживление тканей, -заметил Михайловский. – Думаю, выглядеть он будет вполне прилично. Конечно, не как майор, укравший сердце нашей Катеньки, но все же, все же.

– Я случайно услышал, как они воркуют, – призналась Ева, покраснев ушами. – Кажется, они влюблены друг в друга.

– Еще как! Слава богу, господин майор перестал переживать из-за своей руки, – заметил Михайловский. – Впрочем, у нашей Катеньки не забалуешь, она кому угодно мозги на место поставит.

– Катенька. У меня язык не поворачивается так ее в лицо назвать, – покачала головой Ева, улыбнувшись. – А рука у майора будет в порядке. Шрамы только украшают мужчин.

– Потому что она старше тебя, наверное, – рассмеялся Михайловский. – А для меня вы равно – дети. Что же касается майора, я и сам, признаться, не верил, что смог собрать руку так, чтобы она работала.

– С божьей помощью, как говорится, – кивнула Ева. – Уверен, до конца войны нам еще не такое выпадет. – Она не удержалась от вздоха. – Вот увидите.

– Рад бы верить, что будет иначе, но не могу, – кивнул врач, наливая им из самовара чай. – Ты тоже молодец – Этьену ноги собрал, как надо. Будет наш француз бегать, – он вздохнул, не став говорить, где тот будет бегать после выздоровления.

– Или будет сидеть в тюрьме для военнопленных, – ответила ему Ева, приняв у него кружку и взяв пирожок. – Даже не знаю, что же ему делать? Он хороший человек, просто выполнял приказ…

– Если хороший человек, значит, все у него будет хорошо, – философски заметил Андрей Ионович, тоже прихлебывая ароматный чай с травами, коих тут было в избытке.

Жизненная философия этого человека всегда приятно поражала Еву своей мудростью и простотой, поэтому она улыбнулась ему, согласно кивнула и решила пока не думать о проблемах, раз они еще не появились на горизонте.

Отобедав, они снова занялись делами, коих в походном госпитале всегда хватало, а Василий, убравшись после обеда, стал думать об ужине.

Затишье Женевьеву и радовало, и беспокоило. Большинство легко раненных и больных уже покинули лазарет, и времени на личные дела тоже стало больше. Поэтому закончив со своими обязанностями и выйдя поболтать со знакомыми по полку, Ева пошла к Этьену, проведать его и узнать, как его дела.

Один из фельдшеров научил Этьена разминать ноги, чтобы улучшался приток крови. Этим француз и был занят. Фельдшер предлагал свою помощь, но Этьен отказался, заверив, что справится сам.

– Константин, – он улыбнулся, как всегда испытывая радость от встречи. – Пора на прогулку? Или у вас сегодня не получится?

Ева улыбнулась ему в ответ и подошла поближе.

– Давайте я помогу, – предложила он и отстранила его руки, принимаясь делать массаж, бережно обращаясь с левым коленом. – Я пришел даже раньше, закончил все свои дела. Поэтому прогулка получится даже чуть длиннее. Выдержите?

– Не надо, – враз осипшим голосом попытался остановить его Этьен, но было уже поздно, поэтому он постарался поскорее перевести тему на прогулку, пока тело не подвело его. – Конечно, выдержу! Хочется поскорее полностью восстановиться.