- Она такая же испорченная, как вы.

- Так что пусть погибает страшной смертью, - закончила я занего.

Он смотрел на меня, ничего не говоря. Я потянулась рукойбудто к кнопкам. Бернардо понял намек и двинул Маркса гипсом по голове.Лейтенант упал, и я нажала кнопку закрытия дверей. Они тихо сдвинулись, иБернардо положил Маркса на пол.

- Мне его убить? - спросил он.

- Нет. - Но если я обращусь за помощью к Рамиресу, Марксрешит, что он был с нами в сговоре. Блин. - Машина Эдуарда у тебя?

- Да.

- А тогда на чем уехал Олаф?

Бернардо посмотрел на меня:

- Если он действительно это задумал, он угонит автомобиль ибросит его подальше от места убийства. Не станет он рисковать, беря машинуЭдуарда.

- Он вернется в дом Эдуарда за причиндалами, - сказала я.

Лифт открылся на этаже, где Бернардо оставил машину. Мывышли.

- За какими причиндалами?

- Если он собирается ее резать, он захочет иметь своиобычные инструменты. Серийные убийцы очень педантичны, когда дело касаетсяразделки жертв. Очень много времени они проводят, планируя, что и как делать.

- Значит, он в доме Эдуарда? - уточнил Бернардо.

- Давно он уехал? - спросила я.

- Три часа назад, может быть, три с половиной.

- Нет, он уже у Даллас, если он вообще туда собрался.

Бернардо попросил подогнать машину, и мы в нее сели. Мнепришлось вытащить браунинг из-за пояса - у него слишком длинный ствол, чтобытак сидеть. Пришлось держать его на коленях. Бернардо вел машину, работая рукойв гипсе.

- Хочешь, я поведу?

- Ничего, нормально. Скажи только, где живет Даллас, и я настуда доставлю.

- Блин!

Он поставил машину на тормоз и посмотрел на меня.

- Полиция должна знать адрес.

- Когда Маркс очнется, нам очень повезет, если мы не попадемв тюрьму, - сказала я.

- Мы даже не знаем, что Олаф у нее дома, - возразил он. - Ивот тебе еще одно. Как объяснить, что мы знали, что он серийный убийца, и непредупредили полицию раньше?

- У тебя есть сотовый Эдуарда? - спросила я.

Он не стал спорить, просто открыл "бардачок" идостал телефон.

- Кому ты будешь звонить?

- Итцпапалотль.

- Она Олафа сожрет заживо.

- Или да, или нет. А ты бы лучше выехал со стоянки, покаМаркс не очнулся и не поднял шум.

Он выехал со стоянки и медленно поехал по улице. Я набраланомер справочной, и оператор радостно соединила меня с "Обсидиановойбабочкой". Я знала, что спрашивать днем Итцпапалотль нет смысла, ипопросила к телефону Пинотля, сказав, что дело срочное и что я - Анита Блейк. Ядумаю, это имя сыграло роль. Меня будто ждали.

В телефоне раздался бархатный голос Пинотля:

- Анита, моя госпожа сказала, что ты позвонишь.

Я могла спорить, что она ошиблась насчет причины, но...

- Пинотль, мне нужен адрес профессора Даллас.

Молчание на том конце.

- Ей грозит опасность.

- Тогда мы о ней позаботимся.

- Пинотль, я собираюсь вызвать полицию. Они твоих ягуаровперестреляют на месте.

- Ты беспокоишься о нашем народе?

- Пинотль, дай мне адрес, и я этим займусь вместо вас.

Молчание, только слышно, как он дышит.

- Скажи своей госпоже, Пинотль, что я благодарю ее запомощь. Я знаю, что осталась жива только благодаря ей.

- Ты не сердишься, что она не сказала тебе все, что знала?

- Она древний вампир. Они иногда собой не владеют.

- Она богиня.

- Не будем спорить о словах, Пинотль. Мы оба знаем, кто она,Пожалуйста, дай мне адрес.

Он дал мне адрес. Я сообщила его Бернардо, и мы пустились впуть.

Полиции я позвонила с дороги - анонимно. Сказала, чтослышала крики. И повесила трубку, не назвавшись. Если Олафа там нет, онинапугают Даллас до дрожи, а я извинюсь. Даже заплачу за взломанные замки.

- А почему ты не сказала правду? - спросил Бернардо.

- А как? "Я думаю, ее сейчас убивает серийныйубийца". - "А откуда вы знаете, мэм?" - "Видите ли, офицер,тут так получилось, я уже несколько дней знала, что он серийный убийца, но нашобщий друг, Тед Форрестер, запретил ему нападать на женщин, пока мы не раскроемэти убийства с расчленением - вы же о них слышали? Ах, кто говорит? Это АнитаБлейк, истребитель вампиров. А что может истребитель вампиров знать о серийныхубийцах? О, больше, чем вы думаете".

Я посмотрела на Бернардо.

- Ладно, ладно. Но когда мы приедем, они все равно пристанутс вопросами.

- Полиция Альбукерка туда выедет сверхсрочно. И будут тамраньше, когда мы с тобой только подъезжать будем.

- Вроде бы тебе Даллас при встрече не понравилась.

- Какая разница, понравилась она мне или нет?

- Есть разница.

- Если она мне не нравится, так пусть Олаф ее кромсает? Так,что ли?

- Он спас тебе жизнь. И мне тоже. А этой женщине мы ничегоне должны.

Я посмотрела на него, пытаясь прочесть его мысли по профилюлица.

- Ты хочешь сказать, что здесь ты меня не поддержишь,Бернардо? Если это так, я должна знать заранее. Если я пойду против Олафа, а тызаколеблешься, то тебя могут убить, а заодно и меня.

- Если я пойду, я буду готов его убивать, - сказал он.

- Если?

- Я ему обязан жизнью, Анита. В деле у Райкера мы спасалидруг другу жизнь. Каждый из нас рассчитывал на другого и знал, что напарникбудет на месте. А этой цыпочке Даллас я ничего не должен.

- Тогда оставайся в машине... - Тут я поняла иной возможныйсмысл его слов. - Или ты хочешь сказать, что ты на его стороне?

Браунинг уже был у меня в руке. Я отщелкнула предохранитель,и Бернардо это услышал и оцепенел.

- Ну, так нечестно. Если я сниму левую руку с баранки, чтобывытащить пистолет, мы разобьемся.

- Мне не нравится такой поворот разговора, - сказала я.

- Я только вот что хочу сказать, Анита: если можно будетспасти Даллас и дать Олафу уйти, мы должны его отпустить. Это будет честно поотношению ко всем.