— Но он ведь поправится? — с волнением в голосеспросила Лейта.

— Он ведет себя несколько странно, когда Эмми позволяетему проснуться, — сказал ей Гер. — Он говорит о чем-то таком, чего яне понимаю. Эмми дает ему высказаться, пока он ест, а затем снова усыпляет. Неволнуйся, Лейта. Эмми не допустит, чтобы он остался таким странным. Она егопочинит, даже если для этого ей придется разобрать его на части и сновасобрать.

Лейта вздрогнула.

— Что за жуткая мысль.

— Ты же знаешь нашу Эмми, — сказал ей Гер.

Горожане, бежавшие при подходе войск Гелты, снова потянулисьв город, и жизнь в Остосе практически вернулась в нормальное русло, когда кглавным воротам прибыл вождь Твенгор в сопровождении герцога Бхердора. Альталбыл несколько удивлен, увидев, что Твенгор по-прежнему избегал общения скрепким элем.

— А где Халор? — спросил густобородый вождь, послетого как Альтал с ним рассчитался.

— Он уехал — по делу, — уклончиво ответил Альтал.

— Он часто бывает в разъездах.

— Ему нужно вести крупную войну.

— Именно об этом я и хотел с ним переговорить. Он многокричал о том, что собирается оставить в Кантоне какие-то постоянные войска,после того как мы хорошенько потреплем их армию. Раз уж я все равно иду домой вту сторону, то подумал, что, может быть, нам с ним стоит потолковать.

— Вероятно, не помешает. Я смотрю, вы привезли с собойгерцога Бхердора.

Твенгор кивнул.

— Он хороший парнишка, но настолько наивный, чтогородские торговцы сумели надуть его с налогами. Теперь же, когда Пома лежит вразвалинах, ему придется все начинать с нуля. Я сказал ему, что все пойдетнемного быстрее, если он на первых порах будет отдавать распоряжения из Остоса.Если ему потребуется отстроить Пому заново, ему понадобятся деньги, а значит,налоги. Бхердор хочет, чтобы народ Помы любил его, но если бы я оставил еготам, торговцы налетели бы на него, как стая стервятников. Ему нужно время,чтобы научиться быть твердым, а здесь он может получить в этом наилучшуюпрактику.

— А ты здорово изменился, вождь Твенгор.

— Ты имеешь в виду, теперь, когда я трезв?

— Да, и это тоже.

— Мне было ужасно жаль, когда я услышал о смерти этогорыжеволосого пастуха, — сказал Твенгор. — Те парни из Векти, чтоработали вместе со мной, были в большом горе. Кто-нибудь с этим все-такиразобрался?

— Брат Бхейд позаботился об этом.

— Я говорю не о похоронах, Альтал.

— Я тоже. Бхейд пронзил мечом того, кто убил Салкана!

— Священник? — с недоверием переспросилТвенгор. — Я думал, они не должны этого делать.

— Мне кажется, Бхейд решил, что это особенная ситуация.

— Мне никогда не понять этих жителей нижнихземель, — сказал Твенгор.

Осенний холод уже оголил деревья, когда вражеские армии быливыдворены с территории королевства Андины, а герцоги и вожди арумских клановсобрались в Остосе, чтобы обсудить дальнейшие действия.

— В конце концов все сводится к пополнению запасовпродовольствия, — заметил герцог Нитрал, когда они собрались в однонеприветливое утро в зале для совещаний. — Когда на нас напали, выжиганиепшеничных полей в центральной Треборее было оправданным, но сейчас, когдаприходит зима, по-моему, мы все смотрим на это более здраво.

— Я могу ответить, — сказал герцог Олкар. — Уменя есть немало знакомых среди торговцев зерном в Магу. Не сомневаюсь, что онинесколько взвинтят цены, но в Перкуэйне полно пшеницы.

— Прежде всего нам нужно накормить крестьян, —заявила Андина. — Я не дам своим детям умереть с голоду.

— Твоим детям? — опешил Элиар.

— Она говорила с Эмми, Элиар, — предупредил своегоДруга Гер, — а ты же знаешь, как Эмми относится к подобным вещам.

— Вы опустошите казну, моя эрайя, — предостереглорд Дхакан.

— Тем хуже. Это крайний случай.

— Так молвила мать земли Треборейской, — нараспевпроизнесла Лейта. — Прислушайтесь к ней, дети, иначе она всех вас отправитспать без ужина.

— Не смешно, Лейта, — оборвала ее Андина.

— А мне понравилось, — заявил Гер, дерзко улыбаясьАндине.

— Сейчас в Перкуэйне все находится в некоторомбеспорядке, — предостерег герцог Нитрал Олкара. — Большинствозахватчиков к западу от реки Остос сбежали в Перкуэйн, после того как Креутер иДрейгон сняли осаду с Мавора, кроме того, там возникли какие-то странныерелигиозные распри.

— Они спорят о религии? — в изумлении спросилТвенгор. — Разве это не все равно что спорить о погоде?

— Иногда перкуэйнцы ведут себя странно, — пожимаяплечами, сказал Нитрал. — Из-за того, что они сидят без дела, ожидая,когда вырастет пшеница, у них появляется слишком много времени для праздныхраздумий.

— Торговцы зерном в Магу поклоняются толькоденьгам, — сказал Олкар. — Мы говорим с ними на одном языке, так чтовполне можем поладить друг с другом.

— Мне кажется, все это приведет к тому, что мы окажемсяна голодном пайке, — заметил сержант Халор. — Я знаю, что это противобычаев и против всего, чему нас учили, но, по-моему, нам лучше оседлать конейи сейчас же двинуться на Кантон.

— Воевать зимой? — с сомнением произнес КолейкаЖелезная Челюсть. — Но это неподходящее время года.

— Это будет не совсем война, Колейка, — сказал емуТвенгор. — Все наемники, которые воевали на стороне Кантона, сбежали послетого, как их побили Креутер и Дрейгон, а сам кантонский эрайо однажды утром напрошлой неделе умер при загадочных обстоятельствах. Нам остается лишь заехать вКантон по дороге домой в Арум и предложить им сдаться. Мне кажется, они небудут с нами спорить, а вы как думаете?

— Твенгор дело говорит, джентльмены, — сказалвождь Альброн. — Давайте как можно скорее уйдем из Требореи. — Онслегка улыбнулся. — Не сомневаюсь, что мать земли Треборейской будетужасно без нас скучать, но если мы начнем здесь шарить по ее погребам, онастанет ворчать на нас.

Леди Астарель, которая сидела рядом с Альброном, толкнулаего локтем в бок.

— Что? — спросил он ее, ласково улыбаясь.