— Не-е-ет… — сделала тут же страшно удивленные, но скорее даже и больше наигранные такие же глаза София и нервно дернулась всем телом, вместе же еще и с левым глазом для большей достоверности. — Вообще нет! Ни-ра-зу… И проблема же не в тебе. Не смей даже думать об этом! Но… если я вдруг окажусь сидящей на этом самом бетоне — это меня рюкзак перевесил своей тяжестью, а не ты меня и своей словесной же бравадой проняла до глубины души, отправив же на и туда же… ага? — И тихо рассмеявшись, так и не сдержавшись же сама, как и от своей же все недосценки, она быстро разделила и распределила свои темные пряди по двум плечам, так и норовящие же вдруг и от поднявшегося, налетевшего откуда ни возьмись ветра попасть в глаза и рот. И только когда и до конца поняла эту самую же причину вдруг, что как раз таки удобно и удачно стояла прям рядом, взглянула наконец на Карину. На хмурую и сощуренную, сосредоточенную как и ни с кем же еще из своих и так же именно сейчас Карину. И тут же исправилась, подняв руки перед собой и ней в защитном жесте. — Не из-за тебя! Ведь и было бы из-за тебя — он бы и раньше прогуливать начал… И вообще бы — сбежал от тебя! Но ничего ж — общается как-то… до сих пор. И кольцо же… вон… не снял: ни с себя, ни с тебя. А это… что-то да значит! Наверное…

— Вот спасибо, хорошо… — всплеснула руками Карина и пихнула в бок подругу, вставшую теперь рядом и слева от нее.

— Не за что! — Рассмеялась еще громче брюнетка и повторила ее трюк наоборот, не отрывая взгляда от двора, только-только буквально начавшего заполняться выходящими студентами и преподавателями, а и не только же редеть из-за в свою же очередь заходящих. И обежав им мельком, буквально только по верхушкам и маковкам как сливкам, остановилась на трех парнях, сидевших в такой уже и довольно знакомой черной глянцевой тонированной машине, последней модели Mercedes-Benz S-класса, не на парковке, как все, а у самого въезда-выезда. Но и в то же время — в хорошо просматриваемой зоне: чтобы видеть их всех и видеть же им самим всех. Но и не сейчас — ведь и что-то же бурно до сих пор обсуждали между собой. Лишь время от времени следя за входом в университет и въездом в его двор. А, заприметив-узнав наконец и бликнувшую в лобовом стекле светлую макушку водителя, рыжую пассажира справа и высветленную пассажира сзади, почти уже и сидящего меж ними, расширила еще больше свои карие глаза, полыхнувшие затем еще и веселым огоньком. — А вон и твой проблемный… То есть: парень мечты!

— Да ну тебя! — Надулась шатенка, выпятив свою нижнюю губу и вновь попыталась толкнуть Софию в бок, на что и тут же уже была вытолкнута вперед и в спину сама, обращаясь уже и своим серо-зеленым взглядом ровно к той же самой машине. — Ой… И правда! — И, залившись краской от смущения, покрыв себя и всех же вокруг при этом своим топлено-жженым сахаром, начала в скоростном режиме оправлять все, что было на ней, как и ранее же сделала сама София: от макияжа до одежды. Только же на деле и незачем. Ведь и даже если бы она пробежала стометровку в той же самой своей бежевой блузке в белый средний горошек и такой же юбке до колена с бежевым тонким кожаным ремешком, на тех же самых и в цвет блузки туфлях на танкетке и заодно же еще под дождем да еще и с препятствиями, заплетя еще где-то между делом и две мелкие косы по обе стороны от пробора и из передних же прядей с рюкзаком наперевес, она бы выглядела так же, так же прекрасно, как и сейчас, стоя под солнцем и не сделав же ничего из вышеперечисленного. Кроме косичек — сделав их заранее и посадив в них, закрепив на макушке белые солнцезащитные очки. Но ведь она и все равно сомневалась. И даже в своем легком, впервые, макияже в виде: светло-пунцовых румян, темно-бежевых теней с белой подводкой и такой же под тени матовой помады, как и миндалевидных белых ногтей. И если последнее ей еще как-то и можно было простить — как и первый опыт, то вот остальное нет. Ведь как и прочее, и по мнению все той же Софии, она была достойна этого как во всем, так и всего. Да и всех. В том числе и себя самой. И не только же сейчас. — А кто там еще с ним? — Спросила вновь и между делом она. Но и не столько для того чтобы спросить, а уж и тем более получить ответ, а чтобы и хоть что-то уже сказать и разрядить вдруг ставшую напряженной и сгустившейся атмосферу. Но и только же лишь для нее. И как ей же самой казалось, в образовавшейся лишь на миг тишине. Софии же все нравилось. Да еще и так, что та же никак не таясь и не скрываясь, демонстрировала это своей же открытой и свободной позой, оперевшись левым боком о ту же все колонну.

— С ним? А может, это он и с кем-то…

— Софи! Не издевайся! — И, теперь уже точно увернувшись от одного, второго, а затем и от третьего штилевого потока, проследив их полет друг за другом и от и до и, убедившись, что возврата бумеранга не последует, брюнетка обежала колонну сзади и встала по другую сторону от нее почти и в ту же самую позу, только и с правого бока и спокойно уже и глубоко вдохнула молочно-кислородного коктейля с терпкостью своей же сиреневой сирени. — Там же еще и Егор, верно?

— Мхм… И Влад.

— Ты с ним знакома? — Нахмурилась Карина и чуть напряглась, взглянув вновь и уже как нового для нее, до этого же еще старого и только на словах, как и теории же, нечеловека. Пока еще толком и не зная, что от него стоит и не ждать на практике, как и лично же ей. Собственно, как и сама же София, смотревшая все еще на все же это и на всех же них ничуть не мягче да и никак не дружественней. Не с хлебом и солью, как и зрелищем собираясь их гостеприимно встречать. Так еще же и без ответа для нее.