немножко, но способны к магии все. Обратная сторона – как и Природа, мы должны соблюдать внутреннее равновесие. Его очень сложно раскачать, но если так всё же произошло, начинается перерождение. Меняется психика, меняется рисунок магических потоков. Постепенно начинает доминировать чудовищный эгоизм, удовлетворение своих желаний любыми способами. А способов у sarff немало. В какой-то момент магические способности растут скачком. Тёмные – единственные живые создания кроме орков, которым доступны одновременно сферы Смерти и Жизни. Это тоже сильно уродует сознание. Внешне изменения проявляются в двух вещах. Первое – закат и рассвет вызывают дикие мучения, на это время тёмные вынужденно прячутся в закрытое помещение. Второй признак – эльф внешне меняется на свою противоположность. Необязательно, как в легенде, тёмная кожа и чёрные волосы. Если от рождения эльф был смуглым брюнетом – то становится блондином с белоснежной кожей.

– И при чём тут Серен и эта жадная дура? – Лейтис легонько пнула лежащий на полу свёрток, и девица замычала сквозь кляп.

– А то, что способ нарушить равновесие они выбрали один из самых экзотичных. Понимаешь, тут ведь важнее не только действие, но воля, намерение, искреннее желание. Принцесса Серен, как я успел понять, с детства получает всё, чего захочет. Пресытились ей доступные удовольствия, захотелось чего-нибудь необычного. Обычные любовники надоели, вот и начала таскать в свою постель девушек. А эта, – магистр брезгливо показал на несостоявшуюся убийцу, – решила, что нашла лёгкий способ разбогатеть, не рискуя нежелательной беременностью. И если служанкам, которых Серен заставляет спать с собой, ничего кроме нервного срыва и отвращения не грозит, то две эти дуры уже обречены. Пока их спасает то, что, во-первых, женский организм устойчивей мужского, и во-вторых принцесса развлекается не только с девушками, но и с парнями, а её любовница оказывается в постели госпожи не слишком часто. Но в какой-то момент женское начало из них начнёт вытекать быстрее, чем пополняться от мужчин или изнутри естественным путём. Однополые утехи станут необходимостью, и настанет день, когда очередную любовницу выпьют досуха, до смерти. Перерождение завершится… Впрочем, лет десять-пятнадцать ещё есть.

– Какие лет десять, нам бы неделю прожить, – фыркнула Лейтис. – Ладно, раз мы не ушли говорить в другую комнату, встаёт вопрос: как спрятать тело, чтобы его не нашли?

Служанка в ужасе замычала сквозь кляп.

– Спрятать совсем не получится. Но у меня сохранились несколько амулетов, укрывать магические мины-ловушки. Хотел оставить оркам на память в Киарнате, но пожадничал. Оказалось, не зря. На два дня блокатора хватит, пусть все комнаты перероют хоть сверху донизу. А потом… Я так понял, завтра его Высочество Гиллакэвен и Первый советник, наконец, собираются разыграть карту общины за Барьером в конфликте с конкурентами. Потребовали, чтобы я участвовал в какой-то встрече в Главной зале дворца. Я в ответ захочу пойти вместе с тобой, мне не откажут. А там переметнёмся на другую сторону. И даже если они окажутся такими же фанатиками, в общей неразберихе несколько дней подготовить побег у нас появится.

***

Главный зал, насколько мог рассмотреть Ислуин через наполовину открытые створки дверей, построили очень давно. Можно было догадаться хотя бы потому, что все колонны стояли только вдоль стен – сегодняшним архитекторам эльфов создать свод в семьдесят на сорок метров без центральной опоры было уже не под силу. Да и вымощено всё от пола до стен и колонн медового цвета мрамором и напоминающим янтарь камнем. Этот секрет потомки тоже потеряли. А вот боковые двери с двух сторон и комнату пристроя, где сейчас ждал принц Гиллакэвен вместе со свитой, явно доделывали много позже. Стены завешаны гобеленами, а не украшены мозаиками, плитка пола уже местами начала истираться – не то что вечная работа гномов в янтарной зале.

Но вот невидимый глашатай загрохотал:

– Рэган рода Ясных Владык вступил в Главный зал! Приветствуем наследника трона!

Первым сквозь дверь напротив вошёл десяток телохранителей, и магистр сразу напрягся. Движения, взаимное расположение – словно перед ним солдаты из линейного пехотного полка, расквартированного неподалёку от границы. Из тех, кто каждую неделю встречает новой стычкой с орками. Неудивительно, что Гиллакэвен так заинтересовался искусством фехтования пришельцев: с таким уровнем подготовки этот десяток не запыхавшись вырежет сотню не только дилетантов-aire, но и дворцовых стражей Гиллакэвена. За телохранителями вошла свита, всего пятеро. Наконец, показался второй хозяин эльфийских земель. Не молод и не стар. Будь он человеком, магистр дал бы ему лет тридцать пять – сорок, значит, второму принцу сейчас около ста двадцати. Двигается мягко, чуть вальяжно, но фору даст даже своим бойцам. Да и меч на боку серебряно-синей туники не парадная украшенная бриллиантами зубочистка, как у Гиллакэвена, а хорошо подогнанное и явно привычное боевое оружие.

Тем временем, пока магистр сравнивал двух Высоких принцев, Рэган дошёл до второго конца зала и занял один из трёх тронов – в своём углу залы. Окна в потолке были рассчитаны так, что троны освещались сильнее остального помещения, пятно света как раз удачно упало на лицо… Ислуин вздрогнул, перестав дышать. Не может быть! То же самое лицо, только вдвое моложе! Или ошибка? Но память тут же услужливо подсказала: всё верно. Молодая копия Владыки Финнтана. Этот же самый взгляд у него был, когда во время сражения за Киарнат орки бросили в бой все резервы разом, и от бешеного напора пехота союзников дрогнула. Ясный владыка Финнтан вместе с гвардейцами и отпрысками лучших эльфийских семей тогда возглавил самоубийственную контратаку, чтобы дать остальному войску хоть немного роздыха.

Ислуин тогда сражался вместе с ханжарами… И до сих пор не мог забыть бешеную ярость, то неудержимое желание победить, которое охватило его и остальных воинов, когда бронированный клин таял на глазах – но знамя Ясных владык всё равно шаг за шагом неудержимо пробивалось вглубь строя орков. И горечь, что сам Ислуин был в тот момент не рядом с Финнтаном. Пусть тогда и Владыка, и все кто был с ним, погибли, но именно эта недолгая заминка в самый решающий момент в итоге стоила оркам полного разгрома. Неужели…

Додумать мысль Ислуин не успел. Гиллакэвен едва дождался, пока соперник займёт своё место, и приказал выдвигаться. Сначала пышная свита, не меньше полусотни разряженных в пух и прах придворных во главе с Первым советником, следом телохранители. Вот уже тот же самый невидимый голос заговорил со всех сторон:

– Гиллакэвен рода Ясных владык вступил в Главный зал! Приветствуем наследника трона!

И занял